Эридиана - Жумабек Алыкулов

В конце декабря Гурилев самым настойчивым образом пригласил Преображенского к себе, утверждая, что он получил последний дар Идола № 17.

В лаборатории Гурилева, присутствуя на приготовлениях к завершающему опыту, Никифор Антонович, раздражаясь, подумал о невозвратимо ускользающем времени- он так и не успел переделать статью об уральском палеолите, о котором у него появилось так много новых данных.

— Извините, пожалуйста, Никифор Антонович,- сконфуженно сказал Гурилев, вбегая в свой кабинет к ожидавшему его профессору. — Все пытаюсь достичь необходимых параметров той ситуации. Но убежден, что этот Идол дал нам прекрасную идею получения искусственных месторождений полезных ископаемых. Удивительная штука, этот обелиск, с его чудесным равномерно-зернистым гранитом, навел меня на одну мысль: пронзить буровой скважиной горные породы, имеющие повышенное содержание металлов! Эта идея оказалась плодотворной; не рассказывая вам подробностей опыта, скажу об одном: концентрация металлов из рассеянной становилась совершенно рудной! Мы можем получать теперь искусственные месторождения металлов. Помните наш разговор возле Байшской пещеры? О, последний дар Идола № 17! Понимаете, Никифор Антонович, эта внеземная цивилизация должна была приложить колоссальнейшую энергию, чтобы соединить своего идола с гранитным интрузивом. Она создала при этом чудовищный градиент* температур, вызвала искусственное перераспределение металлов — значит, там, на берегу Каинды, мы уже имеем концентрацию металлов, соответствующую, в нашем экономическом понимании, огромному месторождению полезных ископаемых. Уже первый опыт подтвердил мое предположение. Сейчас, Никифор Антонович, вы будете свидетелем повторного опыта. Я убежден в его положительных результатах. Идемте! Вероника, а вы почему спрятались? Быстро идите за кислотой! -закончил он нарочито суровым тоном.

[*Градиент — здесь: величина повышения температуры с приближением к раскаленному состоянию.]

— Вероника! Это вы! Здравствуйте! А я думаю, что за красавица сидит у кафедры? — Никифор Антонович сам почувствовал фальш этого тона: никого он не заметил у кафедры, и только обращение Льва Николаевича к Веронике сосредоточило его внимание на девушке. — Чем вы занимаетесь?

— Учусь,- ответила она,- на первом курсе геологического.

— Да вы садитесь! — предложил Никифор Антонович.

Вероника присела, но тотчас вскочила:

— Извините, я спешу… за кислотой,- улыбнулась она.

— Да-да…

Никифор Антонович рассеянно смотрел на стул, на котором она только что сидела. В распахнутую форточку влетали снежинки и опускались на прогретое дерево кафедры, таяли, превращаясь в капельки воды…

Через несколько часов после наблюдения за опытом Никифор Антонович распрощался с Гурилевым. Вероника ушла несколько раньше.

Трамвайный путь широкой дугой уходил влево, а справа темнел вход в пустынный парк, окованный со всех сторон железной решеткой, похожей своим филигранным рисунком, плавными переходами ажурных конструкций на чугунные решетки Летнего сада на берегу Невы. Никифор Антонович вошел в распахнутые, гостеприимныё ворота парка; шел мимо пустующих зимних скамеек, еще так недавно привлекающих осенним теплом влюбленных. Безмолвный фонтан, с серебряными наростами снега, торжественно возвышался в центре парка. И он увидел в мерцающем свете электрической лампы одинокую сиротливую фигурку. Л

Как понять скрываемую от самого себя преднамеренность своих поступков? Разве не был он убежден, что обязательно встретится с Вероникой? Разве он не знал, что обязательно объяснит ей свое предощущение этой встречи? Никифор Антонович даже не думал, что чем-то мог причинить ей горе, он только сейчас начинал понимать, что последние месяцы его жизни без Вероники были эгоизмом души одинокого космического странника…

Все тише становилось вокруг, и медленно заскользившие с низкого неба бесшумные снежинки углубляли тишину; морозно густел воздух в тихом дрожании и ледяном постуке железных рельсов, расстающихся с тяжестью последних ночных трамваев.

В этой сгущающейся тишине он услышал негромкий вздох. Никифор Антонович зябко потер ладони и решительно шагнул к одинокой фигурке на парковой скамье.

КАДЫРБАЙ МАМБЕТАКУНОВ

ЖАЖДА ЖИЗНИ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЭЛДОС — медик галактического значения.

ЖАНЭТТА -его жена.

АЛТАН — профессор-океанолог

ДЖАНАР — сын Элдоса и Жанэтты.

ТАЙНЫЙ АГЕНТ.МАЛЬЧИК, РАЗНОСЧИК ГАЗЕТ.ПЛЯШУЩИЕ ГАЛАКТИОНЫ.

ПРОЛОГ

Слепой старец в темных очках, опираясь на трость переходит улицу. Неподалеку мальчик, разносчик газет, кричит во всю глотку.

Мальчик. Внимание, внимание! Невероятное событие! Случилось превращение: была она старушкой — стала девушкой. О сенсации прочтите. Покупайте газеты!

Старец. Погоди-ка, сынок… Не ослышался ли случаем я? Подойди, милок, поближе и повтори-ка еще разок. Да только погромче, на ухо мне скажи…

Мальчик. Сенсация, дедушка, говорю. Хотите быть молодым? Читайте, вот газета.

Старец. Сенсация, говоришь? А ну, почитай мне сынок.

Мальчик(про себя). Бедолага, никак слепой (тянется к уху старика). О, дедуля, некий ученый по имени Элдос провел сенсационный эксперимент. Омолодил дряхлую старуху. А омолодил-то как удачно. В юную красавицу превратил. Ну как, дедуля, сенсация это или нет?!

Старец. Об омоложении старухи и слыхом не слыхивал, сынок. Быть может, людям в глаза пыль пускают… Да, кстати, в здравии ли этот ученый муж?

Мальчик. Да, вот фотография его в газете. Юношей он смотрит на нас. Он, оказывается, побывал в созвездии Весов. Говорят, не просто ученый он, а сущий колдун… Да что это я теряю время зря- ведь надо мне продать еще газет охапку… Спешу, дедушка.

Старик. Не торопись, малыш. Скажи, сынок, что б ты сделал, если б судьба свела тебя с тем ученым?

Мальчик. С Элдосом, что ли? Отку-уда, дедушка. Подобные ученые не шляются без дела. Кто знает, может, его давно похитили…

Старик. А зачем? Кто же его похитит?

Мальчик. Э-э, дедушка! Собственными глазами видел, как всюду шныряют сыщики со специальными передатчиками.

Старик. Вот как? Спасибо, милок, за сообщение. Ты молодчина…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});