На полпути с обрыва (сборник) - Кир Булычев

— Папа, лучше рассказывайте про ваши приключения. Я ведь тоже не уверена, что желаю такого отца.

Профессор несколько удивился, помолчал и произнес не столь громко: — Родителей не выбирают.

— Хороших не выбирают, — возразила Ко, — а таких, которые тебя теряют, можно и заменить. — Сделай еще кофе, — велел профессор. Ко не стала спорить. Она вернулась на кухню и занялась приготовлением кофе. Она пыталась выглянуть в окно, но оно было высоко. Ей пришлось встать на табуретку, чтобы просунуть голову между прутьев решетки. Из окна была видна маленькая каменная пустыня — наверное, единственное лишенное зелени место под марсианским куполом. Но за забором Ко увидела знакомую фигуру. Это стоит Артур. У него в руке телефон — значит, он на связи с князем. Они ждут. Подать знак? Помахать им салфеткой в окошко, как принцесса, заточенная в замке? Нет, она отогнала это желание. Ничем я им не обязана и не буду помогать. А вдруг они замыслили какую-нибудь пакость против дю Куврие?

Когда Ко вернулась с полным горячим кофейником, профессор, оказывается, совсем забыл о ней. Бумаги, касающиеся ее происхождения, он отодвинул на край стола, а перед собой положил раскрытый альбом с марками. — Я принесла кофе, — сказала Ко. — Что? — удивился профессор. — Что ты тут делаешь, девочка?

Но тут же спохватился, взял себя в руки и даже улыбнулся. Одними губами — получилась кривая гримаса.

— Старею, — сказал он, — совсем старею. Но прости — меня вдруг посетила идея: нет ли в цеппелинах тридцатого года гребенчатой зубцовки? — И как? — спросила Ко, разливая кофе по чашкам. — Завтра проверю, — сказал профессор. — Сегодня у меня гости. По крайней мере, кофе ты готовить умеешь.

— Расскажите мне дальше про вашу жизнь, папа, — попросила Ко. — Как я пропала?

— Для того чтобы грабители не добрались до меня, я превратил мой дом в крепость. Но однажды они подложили бомбу под входную дверь. Бомба повредила купол и чуть было не задушила все население нашего городка. К счастью, здесь мы обошлись без полиции — общественность нашего квартала схватила грабителей, и их тут же повесили на городской площади. — Не может быть!

— Об этом писали в газетах, — ответил профессор. — И казнь показывали по телевизору. Разумеется, потом начались страшные скандалы, родственники и друзья повешенных грабителей клялись, что это были невинные молодые люди, которые приехали к нам на Марс на экскурсию. Был процесс. Но мы доказали, что не превысили пределов оправданной самообороны. Если бы их не остановили вовремя, воздух бы вырвался из нашего купола. Марс тебе не Земля — здесь бомбы кидать не положено. После этого мне пришлось положить все свои ценные экземпляры в сейф банка. Больше никому до них не добраться. Но какое это горе для меня! — Почему, папа?

— Потому что для настоящего коллекционера самое главное счастье — наслаждаться видом своей коллекции. Говорят, что Тамерлан, собрав гарем из трехсот конфискованных и захваченных в плен красавиц, каждый вечер выстраивал своих жен на плацу, выбирая ту, с которой проведет ночь. Он был настоящим коллекционером, мой древний коллега!

— История ругает его не только за это, — напомнила Ко.

— История никогда не ценила коллекционеров. Я не надеюсь на достойное в ней место. — И что же было дальше?

Профессор задумался. Почему-то ему расхотелось рассказывать о прошлом.

— Может быть, пойдем, я покажу тебе твою комнату? Там спала твоя покойная мама.

— Хорошо, только доскажите мне про то, как я потерялась.

— Ты не потерялась. Тебя украли. Это долгий разговор. — Разве мы спешим?

— У меня был трудный день, — сказал профессор. — Пора спать.

— Тогда расскажите в двух словах. — Ты неприятно настырная девочка, — сказал профессор.

— Я давно живу без родителей, — призналась Ко. — Характер ребенка, лишенного родительской ласки, неизбежно ожесточается.

Профессор внимательно посмотрел на дочь, глубоко вздохнул и заговорил:

— Я положил ценности моей коллекции в швейцарский банк. До нее теперь не доберется ни один искатель сокровищ. Но они попытались пойти другим путем.

— При чем тут я? — спросила Ко. — А при том, что банда грабителей украла тебя. — Зачем?

— Мне сказали, что вернут тебя в случае, если я передам им коллекцию. — А если не передадите? — Тогда они тебя убьют. — И что же случилось?

— Разумеется, я сообщил об этом в полицию. И полиция обыскала весь Марс. Но тебя на Марсе уже не было. Тебя увезли. — И что же было дальше?

— Твоя мама умерла от горя. Да, я не скрываю от тебя всей жестокой правды жизни — ты стала причиной гибели твоей матери. Не зря же я ей говорил: сделай аборт, мы не можем с тобой иметь сразу два сокровища! Но она обещала родить мне сына, наследника, настоящего коллекционера. — И родила меня?

— К сожалению, она меня обманула. Она родила тебя. — И вы меня не любили. — Я к тебе лояльно относился. — И когда меня украли, вы сразу приняли решение? — Ой, только не говори, что сразу! Мое решение стоило мне бессонной ночи.

— И когда вы решили, что я не стою вашей коллекции, моя мама умерла? — спросила Ко, обнаружив несвойственную юности проницательность.

— Твоя мама умерла, потому что не уберегла тебя, — возразил профессор.

— Она предугадала ваше решение, папа? — Поставь себя на мое место, — ответил профессор дю Куврие, отводя взгляд в сторону, — я полагал, что ничего страшного не случится. Это шантаж! Я надеялся, что полиция с честью выполнит свой долг и быстро тебя найдет.

— Папа, пять минут назад вы мне сказали, что вся полиция куплена мафией и вы ей не верите.

— Ну, в некоторых вопросах не верю, а в некоторых верю. Нельзя уж так грубо обобщать! — Мама предугадала все заранее? — Она сказала мне: я больше не увижу моей дочки. Она ушла из дома, и на следующий день ее нашли за пределами купола, в безвоздушном пространстве. Она умерла. Очевидно, она случайно открыла переходной люк, которым пользуются ремонтники, и вышла… — Случайно?

— Она была в стрессовом состоянии, она искала тебя. Она чувствовала свою вину. Повторяю: ты убила свою мать. — Тем, что меня украли? — Тем, что попалась!

— Может быть, стоило отдать им вашу коллекцию? — Что ты говоришь! Чтобы я, такой гордый и честный, поддался наглому шантажу грабителей? Ну уж нет! У меня есть принципы!

— Главный принцип — сохранить коллекцию? — Такая коллекция, как моя, принадлежит не только мне — она принадлежит всему человечеству. Я не мог обездолить человечество! — Наверное, она очень дорого стоит? — Разумеется, она дорого стоит! — Профессор даже возмутился. — Иначе она не была бы лучшей.