Черная вдова - Анатолий Безуглов

- Родственники, - пояснил Аркадий, выбираясь из машины. - Дядя и тетя. Тоже пришли на Гумилева.

- Погодите, - задержал Буримовичей Глеб. - Вы в какой гостинице остановились?

- У двоюродной бабушки, то есть матери дяди, - кивнул на родственников Аркадий. - Одна живет в двухкомнатной квартире.

- Телефон есть?

- Нету, - ответила Стася.

Ярцев дал приятелям свои координаты и попросил шофера отвезти его на Ленинградский проспект.

Перед входом во Дворец спорта гудела толпа. Многие спрашивали лишний билетик. Глебу даже стало приятно, что он в привилегированном положении.

Однако само зрелище Ярцева так и не увлекло, хотя вокруг среди болельщиков бушевали страсти.

Глеб думал о Жоголе. Вроде бы не ахти какая должность, а поди же! Запросто устроил встречу гостю Решилина с заместителем министра, ему вот, Ярцеву, - билет... Откуда у Леонида Анисимовича такая пробивная сила?

Вернулся он в гостиницу поздно и долго не мог уснуть. Из головы не лезла встреча с Буримовичами. Он не мог понять их решения поменять Средневолжск на суровое, полное лишений и трудностей Заполярье.

"Для чего люди бросают уютные квартиры, привычный цивилизованный уклад жизни? - размышлял Ярцев. - Что их влечет? Острые ощущения, желание испытать себя? Как Седов, Нансен, Пири?.."

На память пришла прочитанная недавно статья в научно-популярном журнале, где автор пришел к довольно любопытным выводам, что риск - великая движущая сила. Она побуждает человека к действию, творчеству. Казалось бы, к чему рисковать, если за этим не кроется ожидание выгоды? ан нет, тянет, ох как тянет иной раз искусить судьбу!

С этими мыслями Ярцев и уснул.

Вика позвонила, когда Глеб, свежий после гимнастики и душа, тщательно выбритый, уже собирался уходить.

- Небось обижаешься, что бросила тебя вчера? - спросила она.

- Да ты что, никаких претензий, - успокоил ее Глеб, довольный, что Вербицкая проявляет о нем заботу. - Спасибо за билеты на бокс.

- Понравилось?

- Очень, - не стал распространяться он. - А ты как?

- Приятели затащили на дачу обновить сауну. Ну, скажу тебе - полный кайф! - восторженно произнесла Виктория и поинтересовалась: - Что делаешь сегодня?

- Ближайшие планы - встреча с земляками у метро "Арбатская". Идем в Дом-музей Пушкина. Присоединяешься?

- А я знаю этих средневолжцев? - спросила Виктория.

Ярцев рассказал о Буримовичах. Оказалось, что с Анастасией Вербицкая ходила когда-то в детскую спортивную школу и рада будет увидеться.

Глеб отправился пешком, снова с удовольствием окунувшись в учащенный ритм московских улиц. Когда он подошел к "Арбатской", Буримовичи и Виктория были уже на условленном месте. Судя по их лицам, встреча была сердечной... Вспоминали родной город, общих знакомых.

Пошли на старый Арбат. Глеб полюбопытствовал у Буримовичей, какое у них впечатление от вечера Гумилева.

- Безумно интересно! - воскликнула Анастасия.

- Родственникам тоже понравилось? - спросил Глеб.

- Тетя в восторге, - ответил Аркадий. - А вот дядя - так себе. Он у меня завзятый меломан, обожает оперу.

- Ну, опера - это вещь, - заметил Ярцев. - Кто ее не обожает?

- Я, например, - заявила Вика, - и все посмотрели на нее с удивлением. - Да, да, - улыбнулась она. - Сидишь, слушаешь, а что поют, непонятно. Увидев непонимающие лица собеседников, объяснила: - В Англии один врач-отоларинголог даже проводил исследования. Выяснилось, что слушатели на оперных спектаклях улавливают всего три-четыре слова из ста.

- И все равно мы бы сходили в Большой, - сказал Аркадий. - Но, увы, он на гастролях.

Вика вдруг, бросив "извините", направилась к двум мужчинам, приветливо махавшим ей с противоположной стороны улицы.

Буримовичи и Глеб прошли немного вперед и остановились, поджидая ее.

Вербицкая вернулась минут через пять.

- Узнали? - кивнула она вслед удаляющимся мужчинам и, не дождавшись ответа, сказала: - Это же космонавт... - Она назвала известную фамилию.

- Что же ты! - стала сокрушаться Анастасия. - Сказала бы сразу! Я бы автограф попросила.

- Ну-ну, не переживай, - обняла ее за плечи Вербицкая. - Ты ведь не последний раз в Москве. Устрою!

Аркадия же поразил тот факт, что знаменитый покоритель космоса разгуливает пешком, в скромном костюме, без звезд и регалий.

- Это там, на орбите, он космонавт, - улыбнулась Виктория. - А на Земле - простой мужик, которому не чуждо ничто человеческое.

"Ну, Вика, ну дает!" - подумал Глеб, в который раз поразившись кругу ее знакомств.

Однако вслух ничего не сказал.

Народу на Арбате было, как на праздничной демонстрации. Буримовичи вертели головами, любовались стилизованными фонарями, витринами, скамейками.

- Здорово! - восхищалась Анастасия. - Все выдержано под старину!

- Какую? - не скрывая иронии, спросила Вербицкая. - Непонятно, это Арбат конца прошлого века или декорация оперетты начала нынешнего?

Ее замечание осталось без ответа: они уже подошли к двухэтажному особняку с ажурным балкончиком и решетками на окнах. Скепсис Вербицкой пропал, как только она переступила порог дома-музея. Более того, Глеб даже не мог определить, кто был довольнее от его посещения - она или Буримовичи. Лично он, Ярцев, был удовлетворен тем, что экскурсия заняла минимум времени.

Когда они покинули музей, Виктория стала прощаться.

- У меня назначено важное деловое свидание, - с сожалением сказала она. - Однако часика через два я освобожусь и можно будет снова встретиться.

Анастасия достала записную книжку.

- В семь часов у нас намечено посещение клуба "Аукцион", - сверилась она со своим расписанием, которого, как знал Глеб, Буримовичи придерживались свято.

- Отлично! - неожиданно обрадовалась Вербицкая. - С удовольствием приеду.

- Адрес... - начала было Стася.

- Знаю, знаю, - остановила ее Виктория. - Кстати, там мне надо повидать одного человека...

Расстались до семи вечера. Буримовичи и Глеб пошли на метро. Вербицкая - в один из арбатских переулков, где оставила машину.

Еще совсем недавно Жоголь приглашал ее пообедать в ресторан. Рестораны были самые лучшие, в центре Москвы. Если позволяло время, Леонид Анисимович вез Вику за город в "Кооператор", "Иверию" или "Русь". Тогда считалось: чем шикарней "кабак", тем престижнее. Но времена переменились, теперь могут не понять. И когда Жоголь позвонил утром и назначил встречу в пиццерии на улице Горького, Вербицкая нисколько не удивилась. Насторожило ее другое тон Леонида Анисимовича. Жоголь был явно чем-то встревожен, хотя и пытался замаскировать свою тревогу. Но Вика знала его не первый день...

В кафе Жоголь был не один, а с Арнольдом Борисовичем Севрухиным, проректором медицинского института. Они только что заняли столик, даже не успели сделать заказ.

Сколько Вика знала Севрухина, у этого шестидесятипятилетнего человека всегда был цветущий вид. Он поцеловал ей руку, отпустил дежурный комплимент.

- Недурно, недурно, - сказал Арнольд Борисович, с любопытством оглядывая помещение. - Слышать слыхивал, а вот побывать здесь еще не удосужился... Значит, говорите, сие заведение создано итальянцами?

- При участии итальянской фирмы "ФИМЕ Традинг", - уточнил Жоголь.

- Ну что ж, - потер руки Севрухин, - закатим лукуллов пир!

- Особенно не разгуляешься, - сказал Леонид Анисимович. - Только пицца. Правда, с различными начинками.

- Да, считай, наши расстегаи, - усмехнулся проректор и потянулся к меню.

- Лучше спросим, - Жоголь знаком подозвал официанта в красно-белом костюме: именно такое сочетание цветов преобладало в оформлении пиццерии. Сами знаете, в меню одно, а в наличии...

- Здравствуйте, - склонился в полупоклоне официант. - Слушаю...

- Что у вас сегодня? - спросил Жоголь.

- Пицца "Неаполитанская", - ответил тот. - С помидорами, разной пряной травкой, чесноком и селедкой.

- Нет-нет, чеснок ни в коем случае! - запротестовал Севрухин. - У меня еще визит.

- У меня тоже, - сказала Вербицкая.

- Тогда предлагаю "Маргариту", - продолжал молодой человек. - Тертый сыр с томатом, специи... Или "Каприччо" - помимо сыра в начинку добавляются оливки, овощи...

- Остановимся на "Каприччо", - отпустил официанта Жоголь.

Он старался держаться бодро, но Вика видела, что ему не по себе. Первый признак - изредка поглаживает левую сторону груди. Не ускользнуло это и от Севрухина.

- Что, дорогой Леонид Анисимович, сердчишко прихватывает? - спросил он участливо.

- Ерунда, - отмахнулся Жоголь. - Наверное, к перемене погоды... Вот все хочу попросить вас поделиться секретом здоровья.

- Секрет простой, - хохотнул проректор. - Веду лошадиный образ жизни.

- В каком смысле? - вскинул брови Жоголь.

- Не пью, не курю, ем в основном растительную пищу и каждый день бегаю... Между прочим, у этих животных действительно крайне редко случаются сердечно-сосудистые заболевания.

Подоспел официант, поставил перед каждым тарелку с дымящейся пиццей. Все принялись за еду.