Диктатор - CMD

— О себе? — удивленно спросила самозваного директора из последних сил сдерживающая себя мадам Макгонагалл. Ведь еще никто и никогда не отваживался при ней говорить так плохо и так грубо о ее кумире!

— Да. О вас! Все преданые Дамблдору профессора будут в обязательном порядке проверены Авроратом и Стражей. И если они этой проверки не пройдут, если не смогут доказать своей верности Министерству, то все они будут немедленно уволены! Невзирая ни на какие "Хогвартс — дом для всех, кто попал в трудную ситуацию…" и "изгонять из Хогвартса может только директор…" Теперь Я здесь директор! Я решаю кого выкинуть прочь, а кого оставить. Я наведу здесь должный порядок!!! — уже кричала Амбридж. — И в первую очередь это касается вас, заместитель бывшего директора!

— Пф-ф, — презрительно и как-то очень по-кошачьи фыркнула Макгонагалл. — Я легко и в любой момент могу уволиться сама!

— Кхе-кхе! — на этот раз кашель прозвучал торжествующе. — А вот этого может и не случиться! Если министерская проверка докажет, что вина за преступления Альбуса Дамблдора, бывшего директора Школы Чародейства и Волшебства "Хогвартс", лежит не только на нем, но и на других должностных лицах из преподавательского состава, то они… составят ему компанию в Азкабане! Надеюсь, вы меня правильно поняли, профессор Макгонагалл? — почти пропела Амбридж.

Наверное, в мире магглов на этом бы все и закончилось. Или же повторилась позорная, омерзительная сцена увольнения, так часто происходящая обоих мирах. Это когда один мелкий душонкой человечишко упивается своей властью, а другой — жалобно и безнадежно униженно лепечет что-то просительное и слезливое. Что-то вроде того, что случилось с бедняжкой-прорицательницей, но… тут было одни важный нюанс. Макгонагалл — совсем не Трелони.

Быстрый взмах волшебной палочки вспыльчивого мастера транфигурации, и стоящая за спиной Амбридж фигура рыцаря оживает. Молниеносное движение крепких, металлических рук, и низенькая женщина в розовом оказывается надежно обездвижена доспехами. Своевременный экспеллиармус старой гриффиндорки довершает чистую победу. Рука Генерального Инспектора потянувшаяся за оружием всего парой мгновений позже, хватает вместо своей волшебной палочки пустоту. Куда ей, привыкшей в последнее время больше к перу и печати, чем к волшебной палочке, тягаться с боевитой шотландкой, у которой к тому же полно ежедневной магической практики?

— Да как ты смеешь… — начинает было возмущаться Генеральный Инспектор, но доспехи, повинуясь легкому жесту руки Макгонагалл почти до хруста стискивают женщину.

— Ми-и-ини-и-и-истр не потерпит… а-а-а-а! Больно! Отпусти-и-и-и!!! — громко визжит пожилая волшебница.

— Силенцио!

Подержав в безжалостных объятьях металла беззвучно орущую от боли женщину еще несколько мгновений, доспехи чуть-чуть ослабляют хватку. Амбридж извивается, пытаясь вырваться из их безжалостной хватки, открывает и закрывает рот, но все тщетно. Ни обрести свободу, ни позвать на помощь у нее не выходит.

— Фините, — Макгонагалл отменяет проклятие немоты. — Ты что-то хотела сказать, моя дорогая?

— Ты пожалеешь об этом! — шипит Амбридж.

— А я посмотрю, ты достаточно храбра… стала. И это при том, что кроме нас двоих тут никого нет, а в Хогвартсе случается всякое. Даже гибнут, бывало…

— Я позову на помощь и…

— И что?

— И тебя потом уволят! Посадят в Азкабан за нападение на первого заместителя Министра Магии!..

— Что ж… тогда… зови! Давай! Я даже могу тебе помочь. Хочешь? "Помогите". Слабо да? Давай тогда вместе? ПОМОГИТЕ!

Амбридж молчала, усиленно размышляя, что здесь не так.

— Думаешь, где здесь подвох? Правильно. Он есть. Однако дело тут совсем в другом. В отличие от вас, слизеринцев, мы, гриффиндорцы, всегда прямы и честны и не терпим подлости! Пока только моим нежеланием ронять авторитет профессорского корпуса объясняется то, что здесь и сейчас никто не появился. Однако, я могу отменить заклинание тишины, наложенное на коридор, и тогда на наши крики сюда вскоре прибегут очень многие. И тогда школьники и школьницы весело и долго посмеются над тобой… Что же это за волшебница, которая из-за ошибки в заклинании сама себя по-инквизиторски, мадам высший инквизитор, ведь название вашей должности можно перевести и так, заковала в кандалы? И теперь вообще ничего не может, причем у всех на виду! Все, как тогда! Как тогда-а-а-а. О-пя-ть, — последнее слово мстительная Макгонагалл почти пропела.

Амбридж задрожала. На нее накинулись и мгновенно поглотили страшные школьные воспоминания, где подставившие ее слизеринки смеются над ней, оставленной у всех на виду на балу посреди Большого Зала непристойно полуголой.

— Да-да, — кивнула Макгонагалл в ответ на не заданный, но легко читающийся в глазах вопрос. — Я прекрасно помню, какой у тебя боггарт… И мне, как преподавателю и магу, вот что любопытно: бороться со страхом-концепцией всегда было сложнее всего. Страх смеха над собой… Как и чем его ты перехохатываешь, профессор ЗОТИ? — добила Макгонагалл свою противницу.

Амбридж промолчала. По ее лицу катились крупные капли пота. Страхи безжалостны к своим владельцам и всегда бьют в спину, причем в самый неожиданный и неподходящий момент.

— Если о нашем разговоре узнает кто-то третий, то поверь мне, над тобой будет смеяться вся Магическая Британия! Ты слышишь меня?

— Да…

— Вот и отлично! До встречи, мадам Генеральный Инспектор.

— Минерва, верни палочку! — немного жалобно попросила Амбридж.

— Я оставлю ее вот тут, — и не обманув, Макгонагалл положила ее прямо на пол около стены, в паре шагов напротив скованной ведьмы.

— Э-э-э, а освободить?

— Магия, вложенная в трансфигурацию, исчерпается часа за три-четыре. Тебя никто не потревожит, я повешу на этот коридор заклинание отвлечения внимания. Так что у тебя будет достаточно времени, чтобы обдумать свое поведение, — пустила парфянскую стрелу Макгонагалл и спокойно ушла.

А связанная доспехами Амбридж осталась висеть. Не имеющей возможности освободиться самостоятельно и не желающей позориться, зовя на помощь детей, мадам генеральному инспектору оставалось только думать и… мечтать о мести!

"Отомщу!

Я отомщу!

Люто отомщу!!!

И это не будет просто и примитивно, вроде таких же оков или простенького непростительного проклятья. Нет! Нет-нет-нет! Так легко вы не отделаетесь! Я сделаю все, чтобы от Макгонагалл и ее любимого директора отвернулись абсолютно все! Чтобы даже просто слово "дамблдор" и через века было бы крайне грязным оскорблением. Чтобы вы оба остались в полном одиночестве и сдохли в Азкабане!..

…Как это делается? Легко и просто! Любой успешный политик получает навык "утопить в грязи ближнего