Хелот из Лангедока - Елена Хаецкая

– Эта деревня уничтожена после того, как там подавили опасный бунт, – спокойно сказал Гай, отодвигаясь подальше от Гури. – Для меня это не новость, сэр.

Гури с откровенным любопытством посмотрел на Гая:

– И много деревень здесь вот так уничтожается?

Гай кивнул.

– Вероятно, вы слышали о мятеже во Владыкиной Горе, – добавил он. – Впрочем, вам это, должно быть, неинтересно…

– Напротив! – решительно возразил Гури, поставив локти на стол и зарываясь ими в тарелку. – Но разве это не необоснованные слухи?

– Слухи? – не выдержал Греттир. – Хороши слухи! Я был там, когда… – Он прикусил язык, но было поздно: Гури вцепился в него мертвой хваткой.

– Вы были там во время мятежа? Клянусь кишками святого Бернарда! Святые угодники! Я ведь никогда еще не участвовал в настоящем мятеже, а это, – Гури доверительно склонился к уху Греттира, – это становится модным, мой юный друг. Решительно модным! И если я не поучаствую хотя бы в самом захудаленьком восстаньице, это ляжет пятном позора на мою репутацию… – Внезапно, отшатнувшись, валлиец посмотрел на Греттира с недоверием. – Но позвольте! Позвольте, сэр! Для участия в подобном деле необходимо мужество! Безоглядное мужество! Вперед! Ура! – Он ударил по столу кулаком, и полуобглоданная утка подскочила на своем блюде. – Я, как человек, несомненно, им обладающий, позволю себе усомниться, что вы…

Греттир в волнении вытянулся:

– Что? Что вы сказали, сэр?

Длинноволосый успокаивающе похлопал его по плечу.

– О, ничего особенного, дорогой сэр. Возможно, я неудачно выразил свои мысли по-английски…

– Я был там, – мрачно повторил Греттир. – Я стоял и смотрел. И сэр Гай был там. Мы все, все… Они ложились лицом в грязь, а солдаты убивали их. Отвратительное зрелище, сэр…

Он уронил лицо на стол и заплакал.

Гури поерзал на скамье, устраиваясь поудобнее. Из угла на него с нескрываемым страхом смотрел Тэм Гили.

– Ну и зря, сэр Гай, – сказал наконец Гури и почесал жирным пальцем ухо. – Напрасно вы, в натуре, столько народу положили. Они еще послужили бы вашей веселой Англии. Ох, до чего она веселая, ваша Англия, обхохочешься!

Гай поднялся. Часы на ратуше пробили полночь.

– Господа, – произнес Гисборн сдержанно, – я вынужден расстаться с вами, несмотря на приятность компании и легкость выпивки. Мне пора в караул.

Он пожал Длинноволосому руку и чересчур твердой походкой направился к выходу. Гури с непонятной нежностью посмотрел на страдальческое лицо Греттира, лежащего щекой на столе. Во сне губы юноши вздрагивали. Гури отвернулся и негромко позвал:

– Тэм Гили!

Мальчик выбрался из своего угла.

– Сбегай к хозяину и скажи, чтобы помог этому господину. Его необходимо освежить и отправить домой.

Тэм убежал. Гури облокотился на стол и о чем-то тяжко задумался. За его спиной возник хозяин, Гури поднялся, демонстративно бросил на стол золотой.

– Позаботься об этом высокородном лорде, – распорядился он и, оскалившись, добавил омерзительным голосом: – А то я сам о тебе, в натуре, позабочусь.

Гури двинулся по лестнице на второй этаж к своим апартаментам, прихватив по дороге за шиворот окончательно запуганного Тэма с Кочковой Ляги.

Ночью Ноттингам, как и все обычные европейские города, ощетинивался перегородками, воротами, заборами и наводнялся большим количеством стражников, призванных охранять покой честного обывателя. Честный же обыватель, чувствуя постоянную заботу о своем благе, не вылезал по вечерам из дома и сидел в тепле и уюте. И то верно: зачем по глупости шастать по улицам?

Один только Гури Длинноволосый, обитавший на втором этаже трактира «Казни египетские», казался чем-то недовольным. Сидя в кресле, он мрачно грыз ногти. Тэм Гили, забившись в угол, старался не привлекать к себе внимания, но в конце концов у мальчика затекли ноги, и он пошевелился. Этого легкого звука оказалось достаточно, чтобы тяжелый взор валлийца остановился на мальчике. Тэм снова замер, но было уже поздно.

– Поди-ка сюда, – сказал ему Гури.

Тэм подошел и втянул голову в плечи, явно ожидая оплеухи. Гури подцепил своим железным пальцем ошейник Тэма, на котором было написано название обители святого Себастьяна. Ошейник болтался на тощей шее и успел уже натереть ее в двух местах. Левой рукой Гури пошарил у себя на поясе и из какого-то потайного кармана вытащил предмет, с точки зрения Тэма, устрашающий. Во всяком случае, мальчик содрогнулся, увидев его так близко от своей шеи. Гури Длинноволосый, не обратив на это ни малейшего внимания, зашаркал по ошейнику, довольно быстро перепилил его и, разогнув, снял.

Тэм ощутил у себя на плечах его тяжелые руки. Голос валлийца прозвучал куда более мягко, чем раньше.

– Ну что, – сказал он, – ты все еще меня боишься?

С полуоткрытым ртом Тэм посмотрел в изуродованное шрамами лицо и едва заметно кивнул. Гури уловил этот жест.

– Ладно. – Гури вздохнул и вновь откинулся в кресле. – Скажи мне, Тэм с Кочковой Ляги, есть ли у тебя родные?

Мальчик прикусил губы и не ответил. Гури легонько толкнул его в бок ногой:

– Отвечай, малыш, когда тебя спрашивают. Нехорошо отмалчиваться. Я все-таки твой господин. Может, мне лучше отправить тебя к твоим близким?

– Мои близкие утонули в болоте, сэр, – тихо сказал Тэм. – Если вам угодно утопить меня, то… – Он замялся и поспешно добавил: – Сэр.

– А твоя мать? Она тоже погибла в болоте? – настойчиво спросил Гури.

Тэм в ужасе перекрестился.

– Лучше не вспоминать, какой была ее смерть, сэр, – сказал он еле слышно.

– Братья, сестры? – не отставал мучитель. – Отвечай!

Он снова подтолкнул Тэма ногой.

– У меня был брат, – с трудом сказал Тэм и взмолился: – Пожалуйста, сэр!

– Я жду, – безжалостно напомнил Гури, накручивая на палец длинную белую прядь. – Я задал вопрос и жду на него ответа. Что стало с твоим братом, Тэм Гили?

Слезы сами собой потекли по грязному лицу Тэма. Он прижал ладони ко рту и впился в палец зубами, чтобы не разреветься. Гури смотрел на него с непонятным выражением: не то сочувственно, не то брезгливо.

– Мой брат был младше меня на два года или около того, – выговорил наконец Тэм. – Нашу деревню сожгли, а нас загнали в болото. Мать утонула… Мы с братом потерялись и долго плутали по лесу, а потом выбрались на большую дорогу. Он умер от голода, сэр. Мне повезло, меня схватили стражники. Они дали мне хлеба, а потом заковали в цепи, сэр.

– Ты знаешь, куда тебя вели? – спросил Гури после долгой паузы.

– Да… они говорили про соляные копи.

– Тебе было страшно?

Тэм замялся. Гури вдруг хихикнул и улыбнулся своей неприятной улыбкой.