Нф-100: Изобретатель смысла - Дмитрий Шатилов

Апофеозом блистательной телекарьеры стало приглашение на шоу "В гостях у великих", девизом которого являлось: "Мы войдём в ваши души и в ваши квартиры". Побывав в каждом уголке сырой и вонючей Батиной юрты, ведущие пришли к выводу, что перед ними тот самый случай, когда удушливый быт тяжким грузом приковывает к земле благородную душу, лишая её возможность раскрыть свой потенциал. Куда более благоприятное впечатление произвели на журналистов Батины дети - розовощёкие крепыши, старший из которых вяло ковырялся в банке с деликатесным пудингом.

-  Эти дети родились уже после начала Торакайской Бойни и не знали ужасов голода,  - сказал Батя, и в уголке его левого глаза показалась слеза.  - У них есть качественные игрушки и доступ к кабельному телевидению. Они учатся читать и писать, а когда вырастут - смогут поступить в университет и стать полезными членами общества. Всё это моему народу дала Торакайская Бойня. Спасибо вам, дорогие земляне. Если я и жалею о чём- то в жизни, так это о том, что я не один из вас.

Произнося последнюю фразу, Батя, само собой, понятия не имел, какие последствия она вызовет. А последствие были следующие: через неделю к нему нагрянула толпа учёных, репортёров, художников, писателей и прочей шушеры. Из общего гомона Батя смог разобрать одно: ему предлагают уникальный шанс: первому из конгаров стать - ни много ни мало - полноценным Человеком.

-  А что для этого надо делать?  - спросил Батя, которого жизнь научила с подозрением относиться к подобного рода подаркам.

-  Ровным счётом ничего,  - заверил его самый старый профессор.  - Просто распишитесь здесь, здесь и здесь.

Батя расписался.

-  И что теперь?

А дальше было вот что. Во- первых, с него сняли мерку: пошить приличный костюм, во- вторых, опрыскали духами, в третьих - заставили выучить не то двести, не то триста хитроумных слов, вроде "инновация", "модернизация", "мотивация", "структурный анализ" и проч.

На вполне естественный вопрос Бати, неужели именно это делает человека человеком, он услышал дружное: "Да, а ты как думал?".

-  Что ж,  - сдался Батя.  - Делайте, что хотите.

И они сделали. Был Батя побрит, вымыт, очищен от вшей, клещей и кишечных паразитов, надушен, завит, напомажен и выряжен - ни много, ни мало - в сюртук с длинными- длинными полами. Нашлись для него и цилиндр, и монокль, и сигара, и трость. Оглядел Батя себя в зеркало и остался очень доволен.

-  Теперь и пожрать можно,  - сказал он, но, видя недовольство опекунов, исправился: - Джентльмен желает отобедать.

Пусть и расфранчённый, за обедом Батя по- прежнему придерживался конгарских манер: ел руками, вытирал жирные пальцы о галстук, рыгал, ковырялся в зубах и ежеминутно портил воздух. Учёные же и репортёры, столпившись вокруг стола, документировали для потомства каждый его шаг. Наевшись, Батя расстегнул жилетку и в самых изысканных выражениях пожелал хорошенько опорожнить кишечник.

-  Джеймс, Мандавья!  - скомандовал профессор.  - Немедленно за ним! Мне нужны все подробности! Будущее тразилланской антропологии зависит сейчас от вас!

И ассистенты отправились за Батей в сортир. Надо сказать, что уже на первом этапе превращения в человека всю тразилланскую прессу, которую конгары в племени Бати использовали для подтирки, заменили высокохудожественной литературой, призванной воспитывать нравственное чувство и уважение к прогрессу.

От прессы Батю сопровождало в сортир аж шестнадцать человек, так что не успел он покончить со своими делами, как весть о том, что он согласен на проведение эксперимента, облетела весь Тразиллан, никого не оставив равнодушным. Особенно возликовала прогрессивная общественность, для которой решение Бати ступить на путь культуры и цивилизации было лишним подтверждением собственного величия и значимости для мироздания. Председатель клуба интеллектуалов "Трансцендентный гуманизм", прославившийся переводом на конгарский язык переписки Флобера и Мопассана, лично послал Бате пятьсот учебников эсперанто и три с половиной тонны пособий по хоровому пению.

Не остался в стороне и совет директоров Торакайской бойни: он преподнёс Бате подарочный набор, в который входили два брелока, ручка в бархатном футляре ("Для особо важных подписей!") и ёлочная игрушка с надписью "Товар прошёл санитарно- эпидемиологическую обработку".

Вдохновлённый этими дружескими напутствиями, Батя приступил к нелёгкому восхождению к вершинам цивилизации. Одетый, надушенный, чисто вымытый, он начал учиться. Разбираться в человеческой истории и философии помогали ему два воспитателя, приставленные Консультативным советом Новой Трои.

Задачей первого было помешать Бате в перерывах между учёбой прикладываться к бутылке, второй же следил за тем, чтобы достойный конгар, поглощая книги в невероятных количествах, не одурел от учёности. Оба настолько преуспели в работе, что в самом скором времени Батя, окончательно освоившись в чуждой ему цивилизации, подверг её суровой, но справедливой критике.

Он выдвинул протест против сожжения Яна Гуса и Джордано Бруно, возмутился произволом Инквизиции, осудил бессмысленную мясорубку, которую устроили США во Вьетнаме, выразил сочувствие жертвам трёх Мировых войн и потомкам Мартина Лютера Кинга. Но, несмотря на грандиозность земной истории, главное её действующее лицо - человек - вызвало у Бати лишь отвращение и презрение.

-  О, сколь этот самозваный властитель Земли самонадеян и глуп!  - вещал он на конференции, организованной специально для него в Новой Трое.  - Подумать только: едва покинув колыбель Разума, он счёл себя вправе бросить вызов Природе, уродуя и поганя всё, что без его участия создавалось миллиарды лет - он, тот, кто до сих пор не победил герпес и лобковую вошь!

Слова эти гости конференции - учёные и мыслители всех мастей - встретили бурными аплодисментами. Выступавший вслед за Батей профессор исторических наук доктор ван Дайк особенно настаивал на том, что, хотя человечество за свою историю не раз подвергалось критике со стороны философов, лишь Конкас из Румбы сумел припечатать его окончательно и бесповоротно - так, что ему уже никогда не подняться.

Следует заметить, что, несмотря на презрение к человечеству, Батя позаимствовал у него несколько понравившихся ему вещей, таких как рабовладение и право первой ночи. В благодарность за эти ценные приобретения Батя познакомил нас с исконно конгарской игрой - коннероком. Если вкратце, то правила её таковы: на поле размером десять на двадцать метров выходят две команды, каждая команда состоит из трёх консенов, двух глопсенов и шестерых дункеров. Лига свободных игроков, образовавшаяся после раскола Ассоциации коннерока, ввела в игру румкеров, но это излишество единодушно осудил весь спортивный мир Тразиллана.