Поцелуй розы - Кейт Пирс

— Мы должны просто держать руки? — спросил он.

Она не хотела просто касаться его руки, здесь, где объединились их тела и умы, она хотела всего его. Эмоции были готовы вырваться из-под контроля, но она сдержала их. После того как они поймают вампира, настанет время и для слез.

— Да, это отличная идея.

Кристофер встал напротив нее, и они соединили руки на каменном алтаре. Элиас и Рис заняли позиции с обоих концов камня так, чтобы они образовали форму креста.

Элиас рассмеялся и начал рассказывать.

— И розы поцелуй смерть роду принесет, и трое избранных останутся одни.

— Элиас, — заворчал Рис. — Это не смешно. Если вы не хотите быть здесь, просто уйдите. Розалинде нужно сконцентрироваться.

Элиас перестал улыбаться.

— Господин Уильямс, я вообще не хочу здесь находиться. Я подозреваю, что мы пожалеем об этом. Но, как и для вас, кажется, что у меня нет выбора.

Кристофер сжал руку Розалинды.

— Тогда попробуем?

Она посмотрела в его спокойные глаза и кивнула.

— Да.

Она закрыла глаза и медленно позволила своему разуму открыться и слиться с Кристофером, чувствуя, что он делает то же самое. Их мысли текли вместе так гармонично, как река, свет к тьме, любовь к ненависти, отчаяние к надежде. Чего не хватало одному, легко восполнял другой, они дополняли друг друга. Слова Риса прозвучали приглушенно, словно они оказались под водой:

— Призовите ее своей кровью, сэр Кристофер, — посоветовал он. — Вызовите ее к нам. Помоги ему, Розалинда.

Розалинда почувствовала призыв Кристофера и усилила его, посылая в ночное небо, как сигнал. Казалось, каменный круг повторял ее приказ, пока ей не захотелось заткнуть уши. Она почувствовала, как зашевелился вампир и посылает ответ. Ревущий звук заполнил ее уши, и она поняла, что пальцы Кристофера соскальзывают с ее руки. Девушка попыталась держаться за него, но он исчез, оставляя ее в центре вращающегося черного вихря — лицом к лицу с вампиром.

Потребовались вся ее храбрость и сила, чтобы посмотреть на эту женщину. Она не была особенно высока, ее длинные седые волосы были спрятаны под черным плащом, окутывающим фигуру. Ее тело мерцало и дрожало, как пламя свечи, словно ее здесь не было. Казалось, ее было невозможно коснуться. Впервые, Розалинда засомневалась, что оружие смертного сможет убить ее. Первое, что она поняла, было то, что они стоят на алтаре, и Розалинда понятия не имела, куда делись мужчины; она была отрезана от них, оказавшись в центре магии вампира.

— И так ты думала поймать меня, дитя?

Розалинда боролась с приступом страха, который от слов вампира побежал по ее коже. Иностранная речь походила на мертвые листья, шелестящие на тропах, или на ногти, царапающие стакан.

— Ты думала, что, вызвав меня, сможешь одержать надо мной верх? — рассмеялась она; ее рот был похож на черную дыру, окруженную тоненькими красными губами и самыми длинными клыками, которые Розалинда когда-либо видела.

Розалинда изо всех сил пыталась обрести дар речи, еще неуверенная, действительно ли вампир предстала перед ней или просто вторглась в ее мысли.

— Я не собираюсь одерживать верх. Я призвала вас, чтобы покарать. Вы убили невинных людей и были признаны виновный вашим собственным народом. Они осудили на смерть вас, не я.

Розалинда попыталась осмотреться, но ничего не смогла различить кроме черного вихря и вампира.

— Все же ты вынуждена быть моим палачом.

— Я служу своим людям.

— Которые ненавидят моих.

— По серьезной причине. — Розалинда попыталась медленно пододвинуть руку к кинжалу. Если она сможет вытащить его, возможно, сможет и покончить со всем этим раз и навсегда. И тут она закричала, поскольку кинжал был вырван из ножен и отброшен в хаотично крутящуюся темноту.

Вампир рассмеялась.

— Я могу видеть твои помыслы об убийстве, друид. Ты действительно думаешь, что я позволила бы тебе убить меня небольшим серебряным лезвием?

В отчаянии, Розалинда попыталась восстановить свой разрушенный щит. Разделение с Кристофером сильно ослабило её. Она могла повторно соединиться с ним? Она нуждалась в его силе.

— Где Кристофер? — Она не хотела произносить его имя, но ничего не могла поделать.

— Мой родич?

— Да. Он в порядке?

— Ты думаешь, он меня заботит? — Лицо вампира искривилось. — Он — мерзость, ни вампир, ни человек. Он был просто средством для достижения цели.

— Что вы имеете в виду?

— Он дал мне то, что я хотела — тебя.

— И, что вы хотите от меня?

Вампир рассмеялась.

— Ты — храбрая малышка, не так ли? Именно поэтому я выбрала тебя, чтобы ты сделала за меня всю работу.

Розалинда заставила себя вытерпеть горящий взгляд вампира.

— По своей воле я ничего не буду делать для вас. Лучше умру.

— Тебе не нужно умирать, друид. Как жаль, что я не могу просто обратить тебя в вампира и приказать убить короля.

— Ни один вампир не смеет обратить друида. Есть легенда, что объединение крови обеих родов создаст существо, более могущественное и опасное, чем любой из нас. Вы не рискнули бы этим.

Розалинда молилась богам, лишь бы вампирше хватило благоразумия не делать этого.

— Глупая девчонка, не искушай меня. Ты не знаешь, на что я способна. — Вампир указала в темноту. — Кто эти трое, которые ради тебя охотно собрались вокруг алтаря сегодня вечером? Они ничего не значат?

Было трудно не позволить голосу задрожать.

— Если вы хотите меня, они вам не нужны. Позвольте им уйти.

Вампир наклонилась настолько близко, что от аромата разложившегося померанца Розалинде чуть не стало плохо.

— Но я нуждаюсь в них. Они — мои заложники. То, что произойдет с ними, полностью на твоей совести. — Она щелкнула пальцами, и туман рассеялся, показывая трех мужчин, привязанных плющом к одному из стоящих камней. Лунный свет освещал их лица, но Розалинда не увидела в их глазах признаков понимания происходящего. Словно они не спали, но находились в трансе.

— Что вы с ними сделали? — прошептала девушка.

— Еще ничего. Они просто далеко в царстве грез. Хотела бы ты знать, о чем они грезят?

Вампир схватила девушку за плечо и развернула к Элиасу. Розалинда задрожала, когда острые ногти вонзились в кожу. По крайней мере, боль доказывала то, что вампир в некоторой степени присутствовал здесь.

— Этот дурак предал меня, чтобы работать с вами — как ты думаешь, чего он боится больше всего?

Розалинда с трудом могла дышать, поскольку вампир соединила ее разум с Элиасом, окуная в леденящий страх его грез.

— Что ты видишь, убийца? Чего он боится?