Роман Молодой - Сычев К. В.

Князь подскочил, как ужаленный: – Уже бегу, радость моя! Я скоро!

Он спускался вниз, дрожа от волнения и смутно чувствуя тревогу. Вечерело, и в передней светлице, где сидели слуги, царил полумрак: лишь за столом горела единственная свеча. Глядя на мрачные, заплаканные лица сидевших на скамье людей, князь понял все без слов. – Неужели мои дети…, – пробормотал он, заливаясь слезами и хватаясь обеими руками за скамью.

– Не все, славный князь, – тихо сказал его верный молодой слуга Улеб. – Умер только наш любимец, маленький Василий…А твой старший сын Дмитрий и милые дочери живы-злоровы!

ГЛАВА 2

БРЯНСКИЕ ДЕЛА

Зима 1364 года была суровой. Снег выпал еще в ноябре, но сильные морозы ударили в начале декабря. Было так холодно, что говорили «даже птицы падали мертвыми с небес на землю»!

Дмитрий Ольгердович, новый брянский князь, венчался в это время на удельное княжение. Обряд проходил в Покровской церкви. Князь с супругой Ольгой стояли, окруженные брянскими боярами и приехавшими с ним еще в прошлом году знатными литовцами, и слушали проповедь брянского епископа Парфения. Целый год глава брянской епархии колебался: венчать или нет литовского князя! Не было согласия ордынского хана, молчал и митрополит московский «и всея Руси» Алексий. С Ордой было не все ясно. Кому следовало платить дань? За короткое время в Сарае сменилось несколько ханов. Только в прошлом году на сарайском троне побывало трое «царей»! Так, летом 1363 года в Сарай вошел некий Хайр-Пулад, приглашенный на правление частью недовольных ханом Мюридом сарайских мурз. Расправившись со своим предшественником, новый хан, перебил и его сторонников из татарской знати. При нем татары потеряли Подолию, потерпев поражение у Синих Вод (притоке Южного Буга) от войск Ольгерда Литовского. Слава Сарайской Орды, как доселе непобедимой, померкла. Продолжалась и междоусобная война. Затаившийся в ногайских степях Мамай вновь поднял голову, совершил набег на Сарай и, разбив слабое войско Хайр-Пулада, занял ордынскую столицу. На ханском троне оказался его ставленник – хан Абдуллах. Однако и он долго не усидел «на царстве». Весной 1364 года из Синей Орды пришел новый потомок «Великого Предка» – Пулад-ходжа с большим войском. Мамай со своим ставленником были вынуждены опять уходить в далекие степи Причерноморья. Летом же в Сарай, охваченный «лютым поветрием», ворвался очередной «законный царевич» – Азиз-шейх – устранивший своего предшественника и занявший ханский трон. К тому времени страх перед ордынской силой почти исчез, и многие русские князья перестали ездить в Сарай с данью, не нуждаясь в ханских ярлыках. Азиз-шейх попытался исправить сложившееся положение дел, его посланники побывали в нескольких русских городах, но в Сарай за ярлыком для своего отца приехал лишь Василий Дмитриевич Суздальский. Сам же его отец – Дмитрий Константинович Нижегородский – не захотел ехать «к хилому царю», сославшись на болезнь. Князь Василий Дмитриевич привез с собой серебряные слитки – обычный ордынский «выход» – и просил ярлык только на земли отцовского удела. Довольный его покорностью и возмущенный поведением Дмитрия Московского, платившего дань Мамаеву ставленнику Абдуллаху, новый ордынский хан выдал ярлык на великое владимирское княжение Дмитрию Константиновичу и «наказал» князю Василию отвезти «грамотку» в Нижний Новгород. В начале зимы суздальский князь Василий прибыл к отцу «с царским пожалованием», но тот только посмеялся. – Зачем мне эта липовая грамотка! – сказал он. – Завтра в Сарае объявится новый царь и даст грамотку кому-нибудь еще! Нет, пусть уж лучше Дмитрий Московский остается великим князем и отдувается за всю Русь перед царями или царевичами! Только жаль, что напрасно растратили серебро!

Русские города, вошедшие в состав великого княжества Литовского, совсем прекратили уплату «выхода». И брянский князь Дмитрий Ольгердович не возил дань в Орду. Ушедший на службу в Москву князь Роман Михайлович оставил в казне половину серебра, за что новый брянский князь был ему благодарен. – Это хорошо, что мы не пленили Романа Молодого! Батюшка непременно бы казнил его! – говорил он брянским боярам. – Я же совсем не хотел этого! Мы все, сыновья Ольгерда, знаем о храбрости и душевной доброте славного князя Романа!

Дмитрий Ольгердович не помешал князю Роману Молодому уйти сначала из Брянска, а потом – из Коршева. Литовцы заняли Коршев, а, узнав, что князь Роман ушел из города по лесной дороге, не стали его преследовать.

Литовский князь не захотел ничего менять в Брянске. Он сохранил боярский совет, «не обидев ни одного боярина», не покусился и на сложившиеся порядки. Кроме того, будучи православным христианином, он взял с собой в Брянск только единоверцев, русских и литовцев. С первых дней своего пребывания в городе Дмитрий Ольгердович показал себя «человеком истинной веры» и посещал «святой храм» даже чаще, чем его предшественник! Он ничем не обидел и нового владыку – ставленника Москвы – Парфения. Дмитрий Литовский спокойно управлял уделом и не просил брянского епископа о венчании! Владыка сам понимал, что для укрепления власти нового брянского князя следовало исполнить этот важный церковный обряд, однако был еще жив законный князь – Роман Молодой…Брянский епископ несколько раз посылал письма со своими людьми в Москву, прося митрополита Алексия разрешить ему «узаконить власть князя Дмитрия». Но митрополит не дал согласия и лишь посоветовал «набраться терпения и принять решение под свою ответственность».

Такой ответ не устраивал епископа Парфения, но брянские бояре, постепенно привыкавшие к новому князю, единодушно высказывались за его венчание. К всеобщему удовольствию, брянский князь, не плативший Орде дань, постановил уменьшить вдвое подушную подать с городского населения. – Пусть теперь выплачивают только одну куну от семьи! – заявил он на боярском совете.

Впервые брянский князь принял решение о смягчении налогового бремени! И это был умный поступок! Ведь простые брянцы уже давно не платили в казну «законную мзду». Хищнический промысел пушного зверя привел «к оскудению брянских лесов», и теперь лишь опытнейшие охотники, уходившие, порой, «в дремучие леса и далекие края», могли добывать ценные меха «в нужном числе». Лишь городские богачи могли платить прежние налоги. Бедняки же, внося в казну только «по одной куне», становились вечными должниками. Своим указом брянский князь освободил их от долгового гнета и облегчил работу своим сборщикам налогов. Такое решение хотел принять еще Роман Молодой, но не успел. А Дмитрий Ольгердович «показал добрую волю» и легко укрепил свою власть!