Роман Молодой - Сычев К. В.

В довершение ко всему, он, к удивлению епископа Парфения, проявил «любознание» к «древним преданиям о делах брянских князей». Дмитрий Ольгердович попросил владыку прислать к нему «городского летописца» и с удовольствием слушал «Божьего старца Митрофана», читавшего ему старинные свитки. Таким способом князь узнал о событиях, произошедших на брянской земле, о жизни местных князей, их достоинствах и ошибках, о мятежах «безумной черни» и победах «брянского воинства». Это помогло ему в дальнейшем управлять «доселе непокорным городом». Так, отправившись нынешним летом на охоту, князь столкнулся в лесу с группой брянских охотников, незаконно проникших в заповедный, княжеский лес. Как известно, князь Василий Смоленский самым жестоким образом расправился «с хищными злодеями» и нажил себе во всем городе врагов. Об этом летописец подробно сообщил в своем свитке. Зная об ошибке того князя, Дмитрий Ольгердович приказал своим людям задержать нарушителей, а когда перед ним предстали, гремя цепями, «лесные тати» и со слезами на глазах «повинились», он ограничился лишь только поучениями и строго предупредил их, что «если они еще раз будут пойманы в княжеском заказнике, то пусть пеняют на себя». После этого князь приказал своим приставам «снять все цепи и колодки с глумных дурачков и отпустить их на все четыре стороны»! Такое великодушие нового брянского князя поразило не только простонародье, но и бояр. Поэтому епископ Парфений, считаясь с мнением своей паствы, решил не «затягивать с венчанием»…

А во всем остальном Дмитрий Ольгердович мало чем отличался от своих предшественников. Он любил пиры и всевозможные застолья «с хмельными напитками», хотя никогда не напивался «до упада» и не терял голову, не отказывался и от «плотских утех». Ему пришлись по душе все прежние княжеские любовницы, но особенно понравилась ключница – красавица Шумка. Последняя повзрослела и стала еще красивей! В первый же день своего пребывания в Брянске он, увидев Шумку, не смог устоять перед ее чарами и «вечером познал красную девицу». Князь Дмитрий потом не раз вспоминал добрым словом своего предшественника, оставившего ему и банных девушек! Он полюбил «брянскую баню» и каждый раз вернувшись с охоты или «ратных учений» спешил «ладно попариться и предаться дивным утехам»!

Супруга князя Ольга, дочь захудалого служилого русского князя, не ревновала своего мужа «к банным девицам». Она пережила не одно горе: все ее народившиеся дети скончались в младенчестве…Несмотря на молодость и красоту, княгиня часто болела и тяготилась близостью с мужем. Теперь же князь, увлекшийся красотками своего предшественника, «успокоил свою плоть» и освободил супругу от опостылевшей ей обязанности.

Вот и стояла княгиня Ольга рядом со своим супругом перед епископом Парфением спокойная, умиротворенная.

Князь тоже молчал, слушая владыку и размышляя про себя. Он очнулся от своих мыслей лишь в тот момент, когда церковный служка надел на его голову княжеский венец. – Да благословит вас Господь на славное княжение! – пропел звонким басом брянский епископ, осеняя княжескую чету большим золотым крестом. – Славы вам, здоровья и долголетия!

ГЛАВА 3

БИТВА У ШИШЕВСКОГО ЛЕСА

Князь Тит Мстиславович Козельский погонял своего коня: у него совсем не было времени на спокойную езду. Нужно было поспеть на помощь свату – великому князю Олегу Ивановичу Рязанскому. Ранней осенью 1365 года на его земли хлынули татарские орды мурзы Тагая. Олег Рязанский стал собирать все возможные силы для отпора сильному врагу. Раньше он не осмелился бы сопротивляться татарам. Обычно при нашествии татар рязанские князья либо отсиживались в столице своего княжества – Переяславле-Рязанском – прячась за его мощными дубовыми стенами и высылая к степным хищникам послов с выкупом, либо бежали в глухие окрестные леса. На этот раз князя Олега не было в Переяславле: известие о вторжении татар застало его у князя Владимира Ярославовича Пронского. Совещаться и рассуждать было уже некогда, и Олег послал к князю Титу людей с просьбой: «прибыть побыстрей к Пронску с дружиной и оказать помощь против неведомых татар».

Тит Мстиславович поспешно собрал «конную рать» в пятьсот копий, взял с собой сыновей Федора, Ивана, зятя Олега Рязанского, женатого на его дочери Агриппине, и самого младшего Василия, родившегося совершенно неожиданно, когда его отцу уже было пятьдесят! Престарелый князь Тит впервые выехал на «ратное дело». Так уже получилось, что в молодые и зрелые годы он оказался под опекой своего племянника – Василия Пантелеевича Карачевского – и «просидел» в своем Козельске, не зная «бранной славы». Ему не хотелось, чтобы и его сыновья оказались в стороне от воинских подвигов. – Пусть же мой Василий Зазрека, – сказал он перед походом, – примет участие в сражении и окропит свой меч горячей вражеской кровью!

«Зазрекой» он называл своего младшего сына потому, что считал его позднее рождение делом совсем ненужным, «зазряшным», тем более что после его рождения княгиня, доселе крепкая, веселая, никогда не жаловавшаяся на свое здоровье, вдруг заболела, стала прямо на глазах таять и, наконец, скончалась, оставив супруга в неутешном горе. – Эх, зазря я зачал этого Василия! – сокрушался князь Тит весь остаток своей жизни. – Мой младший сын принес жестокую беду!

Князь же Василий, рослый двадцатичетырехлетний молодец, не знавший матери, был так похож на нее лицом, что седовласый князь Тит постоянно вздыхал, глядя на него и вспоминая любимую супругу. Однако, несмотря на это, он всегда помнил, чего стоило его рождение, и относился к сыну холодно. Вот и теперь, во время быстрой скачки, он косо поглядывал в сторону весело гарцевавшего рядом со своими молодыми дружинниками сына Василия.

Путь козельских князей, пролегавший по хорошо известной им лесной дороге, был достаточно удобен и короток. Они срезали большой угол и приблизились к рязанской дороге. Тит Мстиславович ждал встречи со своим сыном Святославом Карачевским как раз перед выходом на большую дорогу. Вот почему он спешил. С утра до вечера козельцы скакали без остановки, пересаживались во время езды на свежих лошадей и к вечеру, наконец, достигли того места, где их должен был ждать Святослав Титович. Однако его не было. Раздраженный старый князь приказал сделать привал. – Нет смысла идти к Рязани с малыми силами! – сердито сказал он. – Нынче старик быстрей молодца!

Но конное войско карачевского князя Святослава пришло на пересечение дорог только к утру. Его самого не было с воинами. – Наш могучий Святослав Титович сейчас очень занят, славный князь, – сказал его воевода Добромир Голованович, возглавлявший рать. – Он послал своих людей ко многим князьям, включая Дмитрия Ольгердовича Брянского, и ждет от них посланников в Карачеве! Но, чтобы тебя не томить, он прислал со мной отряд в шесть сотен копий!