Роман Молодой - Сычев К. В.

Дмитрий же Московский, не желая междоусобицы, прибегнул к последнему средству – пригласил настоятеля Троицкого монастыря в Радонеже, известного христианского деятеля и чудотворца Сергия, и попросил его съездить в Нижний Новгород, чтобы уговорить вздорного князя Бориса «соблюдать закон и Божью волю».

Сергий Радонежский немедленно выехал в Нижний. Здесь он долго беседовал с князем Борисом, убеждая его прекратить ненужную и опасную для Руси ссору с братом. Когда же тот не согласился «с праведными словами отца Сергия», ему было предложено поехать в Москву на совет к великому московскому и владимирскому князю Дмитрию Ивановичу. Но упрямый Борис Константинович не согласился и с этим! Тогда отец Сергий принял крайнее решение – «закрыть все церкви», а князя Борису пригрозил отлучением.

В Нижнем Новгороде сложилась довольно тяжелая обстановка. С одной стороны, князь Борис, вопреки «закону» и здравому смыслу, не признавая советов великого князя владимирского и даже самой церкви, оставался при своем мнении. С другой же стороны, простонародье, лишившееся возможности посещать церкви, «возроптало». Постепенно от упрямого князя Бориса отошли и нижегородские бояре, пытавшиеся уговорить его уступить брату.

Однако тот ни с кем не соглашался!

Вот и пришлось князю Дмитрию Константиновичу прибегнуть к последнему доводу – военной силе.

Пока войско готовилось к походу, на рязанские земли напали татары Тагая. Князь Роман Михайлович, узнав об этом, собрал своих воинов и послал к рязанскому князю Олегу два десятка своих «охочих людей». Слухи о разгроме Тагая дошли до Москвы, но брянские воины еще не вернулись назад, когда московское войско пошло на Нижний Новгород.

Пришлось князю Роману искать замену своим двум десяткам отборных воинов и превосходных лучников. Благо, что у многих старых дружинников имелись уже взрослые сыновья. Но молодежь, конечно, не обладала опытом и навыками закаленных в боях ратников. Да и ответственность за их жизни ложилась на Романа Молодого. Вот и ехал он, смущенный и грустный. Он также не хотел, чтобы великий князь Дмитрий Иванович проведал о посылке брянского отряда в помощь Олегу Рязанскому, его сопернику. Москва ведь искони враждовала с Рязанью! Имелись у него и недоброжелатели среди московских бояр. Если бы они узнали о самовольном поступке служилого князя Романа, было бы трудно избежать неприятностей! Особенно радовались бы бояре из семьи покойного Алексея Босоволкова и их сторонники, ненавидевшие Брянск и брянцев… – Этот Роман несет нам только горе! – подзуживали они подчас в уши молодому Дмитрию Московскому. Однако тот до поры до времени не обращал внимания на их злые слова. – А там еще неизвестно, как поведет себя великий князь! – думал, покачиваясь в седле, Роман Молодой. Он тоже выглядел озабоченным и сердитым, под стать Дмитрию Константиновичу. Так и ехали они молча, не глядя перед собой. Повалил густой, но сухой, «кусающийся» снег, стало совсем темно.

– Придется ехать через сугробы! – пробурчал очнувшийся от забытья князь Дмитрий Константинович и вытянулся в седле. – Я видел во сне густой снег! Вот сон и сбылся! Не к добру это Господне знамение!

– Снег во сне – не к горю! – покачал головой князь Роман. – Значит, твое дело – белое, справедливое! Не будет кровопролития, а твой брат попросит у тебя прощения!

– Эх, брат, – покачал головой, стряхивая с добротной медвежьей шубы снег, князь Дмитрий, – твоими бы устами да мед пить! Эх, если бы так случилось!

В это время вдруг послышался топот копыт, и к Дмитрию Константиновичу подскакали высланные вперед дозорные, пятеро вооруженных только луками всадников.

– Славный и великий князь! – кричал старший из них, и Роман Молодой, не видя их лиц, понял, что они – из войска суздальско-нижегородского князя – ибо москвичи признавали великим только своего Дмитрия Ивановича. – Перед нами – городок Бережье! Там собралось множество людей!

– Неужели вражеское войско? – буркнул покрасневший от волнения князь Дмитрий. – Значит, будем сражаться?

– Я не увидел никаких воинов! – громко сказал подъехавший еще ближе к своему князю ратник. – Там собрались бояре со слугами и попы в ризах!

– Неужели ты прав, славный Роман? – осветился лицом князь Дмитрий. – Тогда за мной – бочка «доброго грецкого вина»! Теперь я верю твоим словам!

В самом деле, у Бережья стояли пешие, скорбно склонившие головы, нижегородские бояре со священниками и молча ждали грозное войско.

– Прости нас, великий и мудрый князь! – завопили из толпы, едва только князья Дмитрий и Роман приблизились к ним. – Руби наши бестолковые головы!

– Господи, помилуй! – троекратно пропели священники, перебивая крики бояр.

– Не бойтесь! – крикнул Дмитрий Константинович. – У меня нет желания кого-либо наказывать! Я только хочу увидеть своего любимого брата Бориса!

Толпа расступилась. И перед подъехавшим вплотную к нижегородцам князем Дмитрием предстал исхудавший, почерневший от горя князь Борис. – Прости меня, мой родной брат! – заплакал он, срывая с головы теплую княжескую шапку. – Я отказываюсь от княжения и впредь обещаю больше даже не помышлять об этом! Меня попутал лукавый! – И он буквально «залился» слезами.

– Я вижу, что должен тебе, Роман, бочонок доброго вина! – повернулся к бывшему брянскому князю радостный, подобревший Дмитрий Константинович. – Теперь я знаю, что твои слова обладают большим весом и глубоким смыслом! Слава Господу, что нам не пришлось проливать родную кровь и гневить всемогущего Бога!

ГЛАВА 5

КНЯЖЕСКИЙ СУД

Дмитрий Ольгердович вернулся с охоты раздраженный: пошли на медведя, но добыли лишь сохатого. Вот уже который раз он выходил со своими людьми в заповедный лес, но все никак не удавалось встретить косолапого! – У нас такие дикие леса, а зверя немного! – сказал он на боярском совете, собранном для обсуждения денежных дел. – Берлог в лесу – пропасть, а медведей нет! Куда они подевались?

– Непонятно, княже! – встал со своей скамьи огнищанин Улич Брежкович. – Я знаю, что обычно медведи уходят оттуда весной, когда потеплеет, но чтобы они исчезли зимой? Я не могу объяснить такое!

– Что же ты мне ничего об этом не говорил?! – возмутился князь, глядя сердито на огнищанина. – Если бы я знал, что их не бывает здесь в это время, я бы совсем не ходил на охоту!

– Ты все равно не послушал бы меня, княже! – пробормотал растерявшийся Улич Брежкович. – У тебя было достаточно доброхотов, которые говорили об изобилии медведей! Что мой голос против них?

– Это так! – кивнул головой князь Дмитрий. – Ты прав: много бояр расхваливали медвежью охоту! Да вот только…не было пользы от тех слов!