Букет незабудок - Лили Мокашь

– Куда угодно, лишь бы отвлечься.

– Идет, – Станислав завел двигатель отцовского седана.

Темный салон контрастировал с белизной снега за окном. Стоило машине тронуться, как белоснежный покров под весом шин заскрипел. Вскоре мы выехали на знакомую широкую дорогу, что простиралась сквозь лес. Макушки сосен оказались укрыты пышными снежными шапками, которые возвышались на изумрудной зелени как взбитые сливки на десерте. В салоне тихо играло радио с неизвестной мне ритмичной мелодией, но умиротворяющая атмосфера так и не смогла заставить меня подумать о чем-то другом, помимо оставшегося дома Кости. Я понимала, что не в силах помочь отцу лучше, чем доктор Смирнов, но продолжала изводить себя, чувствуя вину за приступ.

Стас сосредоточенно вел автомобиль, управляя им мягко, будто в его распоряжении было все время в мире, несмотря на упоминание неотложного дела. Солидность благородной кожаной обивки и то, как уверенно и спокойно держался Стас за рулем, визуально делали его старше в моих глазах. Высеченный из камня полубог снизошел до смертных, затмевая их разум совершенными простыми линиями и симметричностью. Лишь то, как порой Стас приподнимал бровь, оценивающе наблюдая за другими водителями, что дерзко подрезали впереди идущие автомобили, нарушало идеальную картину.

Я подумала, как изменился Стас за прошедшие месяцы. Казалось, даже больше, чем я сама, хотя по количеству причин для потрясений медаль с первым местом была, вне сомнений, у меня. Произошедшее в лесу изменило Станислава и то, как он держался рядом, стараясь при любой возможности помочь.

– Почему ты так заботишься обо мне?

Вопрос застал его врасплох.

– Разве не так поступают друзья?

– Да, но в нашем случае перемена стала довольно резкой. Ты иначе себя вел со мной до той ночи.

Станислав пожал плечами, а затем принялся высматривать что-то на дороге, будто боясь пропустить нужный съезд.

– Хеллоуин заставил меня пересмотреть взгляды на некоторые вещи.

– Например?

– Например, на ценность жизни. Когда перед тобой вечность, легко привыкнуть к идее о собственной неуязвимости и распространить ее на других. Я молод, в отличие от родителей, а потому не успел толком заглянуть в лицо смерти, зная о ней только со слов других. Понимаешь, я никогда раньше не видел в действии оборотня. До сих пор в деталях помню, как твой отец объявился на поляне, с какой легкостью впился пастью в плечо Ника и мотал парня, точно тряпичную куклу. Это впечатлило меня, но, конечно, не так, как то, что Константин сделал с Галиной.

Стас сжал губы, не желая описывать картину, которая наверняка уже в красках предстала перед его глазами, оберегая меня от собственных воспоминаний. Я тогда довольно быстро потеряла сознание, пусть и запомнила смутно силуэт волка, что скинул Каримова с меня. Тогда я еще не знала ни о том, кем был мой отец, ни о родовом проклятье, что ждало своего часа. Проблемы прошлых дней казались сейчас сложными и почти невыносимыми. Если бы только я знала тогда, какие сюрпризы судьба запланировала для меня, но увы. С горечью оставалось признать, что существуют подарки, которые потом не знаешь, как вернуть и жить дальше.

– У нас дома тоже было по-настоящему страшно. Я боялся, что Костя зацепит кого-то из братьев или сестер, пытаясь добраться до Владимира. Мне и самому хотелось задать отцу хорошую трепку после шума, который подняла Виолетта. Хорошо, что она оказалась не права и Ольга жива. – Стас перевел взгляд с дороги на меня и изменился в лице. – Прости. Я не подумал, что события последних дней могут проживаться тобой тяжелее.

– Ничего. Продолжай, если хочешь.

– Честно говоря, я не знаю, что здесь еще можно добавить. Я будто понял, насколько хрупка может быть жизнь, увидев чужую смерть. И ведь Галина была одной из нас, вечных, пусть и отличалась зависимостью от зова крови. Не всем вампирам повезло, как моей семье, а хрупкость человеческой оболочки и вовсе напоминает тонкий хрусталь: ударишь лишний раз, и за красивым звоном последует вереница трещин, превращая некогда идеальный сосуд в прекрасное ничто, оставляя в прошлом само его право на существование.

Он говорил так красиво, что я невольно заслушалась, удивляясь ходу мыслей Стаса. Пусть Смирнов и был восемнадцатилетним парнем, образы, которые легко вырисовывались в его голове, скорее подходили аристократам начала девятнадцатого века, которые с рождения учились говорить утонченно, будто на языке души.

– На самом деле мне очень жаль Галину. Имей я право голоса, не позволила бы отцу убить мать Ника.

– Я и сам не пожелал бы другому подобной участи. – Стаса передернуло. – Как-то все это было чересчур. Хорошо, что ты не видела.

– Совсем плохо, да? Отец мне не рассказывает.

– Можно я не буду вдаваться в подробности? Даже если бы захотел, то вряд ли сумел бы описать, где и какая часть была оторвана от Галины и куда отброшена. Мерзкое, чудовищное зрелище. Техасская резня бензопилой на фоне произошедшего кажется детской сказкой.

– Сказка братьев Гримм, – подметила я, вспоминая, как по незнанию мама подсунула мне сборник этих старых сказок. Сама Мария никогда их не читала, зато красочные и сочные иллюстрации на страницах помогли быстро решиться на покупку. Помню, как долго потом я не могла смотреть в сторону конфет, прочтя историю о Гензеле и Гретель. Пусть в тексте и не было кровавых подробностей, одно только понимание, скольких детей ведьма сварила в котле или испекла в печи, заставляло леденеть кровь. Но наша жизнь была не чьим-то вымыслом. Она происходила здесь и сейчас, давая новые виражи, пока мы не усвоим урок, вот только хотела бы я знать какой?

Стас улыбнулся моему комментарию, явно давая понять, что когда-то и ему пришлось познакомиться с жуткими сказками.

– Если бы я только успел вовремя, ничего из этого не произошло бы, – чуть тише признался он.

– Ты не можешь винить себя.

– О, – Станислав невесело хохотнул, выдав боль, что таилась внутри. – Не стоит недооценивать моего внутреннего критика.

– Это не твои клыки разорвали Галину на части. Не твоим было решение обратить меня в себе подобную.

– Но моим было решение не последовать за тобой в лес. Я чувствовал неладное и все равно выбрал веселиться с ребятами на дискотеке как ни в чем не бывало.

– Ты не мог знать наверняка. В конце концов, я бы принялась кричать, наговорила кучу гадостей, чтобы от тебя избавиться. Знаешь, Галина ведь пригрозила, что если я не появлюсь одна, то она навредит Косте. Этого я допустить не могла.

– Но Константина ведь там не было.