Алеет восток - Владислав Олегович Савин

авиации. Утром 26 августа американский воздушный десант высадился в Яньани – в сердце Особого района. В этот же день Чан Кай Ши выступил с заявлением о «скором конце китайского коммунизма» и наступлении в Китае долгожданной эры спокойствия и процветания.

У нас 25 августа утром по ВЧ прошел сигнал «Гроза» – означавший начало «особого периода». То есть в Москве принято твердое политическое решение о неизбежности войны. Войска Забайкальского фронта (бывший ЗабВО вместе с Группой Советских войск в Китае) приводились в состояние полной боевой готовности. Был развернут штаб управления фронтом, замаскированный и укрытый, обеспеченный связью. Дивизии выходили с мест постоянной дислокации, рассредотачиваясь на случай возможного вражеского удара. Полностью развертывались силы и средства ПВО. Авиация перелетала на полевые аэродромы (если в мирное время обычным было аэродром на полк, то в военное каждая эскадрилья имела свою площадку). Связисты и локаторщики переходили на частоты военного времени. Разворачивалась противодиверсионная оборона. И уходили на ту сторону разведывательно-диверсионные группы – было уже можно!

Китайцы отреагировали на начавшиеся стычки этих групп со своими патрулями и диверсии в своем тылу очень оригинально – максимально увеличив плотность своих войск в полосе, непосредственно примыкающей к границе. В полном соответствии со своим военным опытом – даже японская артиллерия не шла ни в какое сравнение с реалиями советско-германского фронта! Как правило, Императорская Армия вела наступательные действия весьма энергично, но на небольшую глубину, – и оттого был шанс утопить подобное наступление в массе пехотного «мяса». А китайская Красная Армия имела очень слабую артиллерию, небольшое число 45-мм и 76-мм пушек, причем никогда не применяла их массированно. В результате белокитайским воякам очень скоро пришлось испытать на себе подавляющую огневую мощь десяти тысяч наших орудий, минометов, реактивных установок, стреляющих по четко разведанным целям, с корректировкой от авиации, а нередко и от наземных групп. Артиллерийские части выдвигались на позиции непосредственно возле границы, иногда на удаление в несколько сотен метров от нее – за исключением «катюш» и «тюльпанов», которые, обладая высокой подвижностью, могли быть развернуты в самые последние часы. Вся дипломатия была отброшена, командиры и штабы до полкового уровня получали конкретные боевые задачи, политработники вели беседы с личным составом. Курок гигантской военной машины был взведен, и спустить его без выстрела было почти невозможно.

26 августа американо-китайские войска успешно развивали наступление вглубь Особого района и на север, на соединение с воздушным десантом, ведущим бои за Яньань.

В 4.00 27 августа вверенные мне войска начали утвержденный в Москве план «Северный ветер» (второй вариант из вышеизложенных). Поскольку американских частей вблизи границы не было замечено, и жизненно важным было сохранить части 10-й НОАК максимально свежими для действий в оперативной глубине, то для прорыва обороны противника мной были привлечены советские дивизии, а на направлении главного удара – и 6-я гвардейская танковая армия, быстро взломавшая китайскую оборону и вышедшая на оперативный простор. Ее командующий генерал-полковник Краченко с большим неудовольствием воспринял мой приказ выходить из сражения, отданный в 15.00.

– Мы их как паршивых овец гнали! Потратили меньше четверти заправки и едва половину боекомплекта. А потерь считай, что и нет – эти «бело-желтые» драться совсем не умеют, разбегаются! Хотя базук у них, как у немцев фаустов, было, так автоматчики их неиспользованных насобирали, как дров.

Противник оказывал лишь пассивное сопротивление, в отдельных местах успев занять оборону (обычно в казармах, в местах своей дислокации). Что эффективно подавлялось ударами штурмовой авиации и артиллерийским огнем. Ответного огня китайцы почти не вели, организованных контратак не предпринимали. Вражеская авиация появилась над полем боя лишь с полудня, «тандерболты» пытались атаковать наши войска, но были отражены с большими потерями, нашим прикрытием на Миг-15, наводимым по сигналам радаров ПВО. Реактивных самолетов у противника замечено не было.

К вечеру 27 августа стало ясно, что северной группировки войск Гоминьдана больше не существует. Уцелевшие китайские солдаты или целыми толпами сдавались в плен, или пытались укрыться среди населения, или без всякого порядка бежали на юг, к переправам через Хуанхэ. Но шансов у них не было – наши моторизованные передовые отряды, стремящиеся к той же цели, неминуемо должны были опередить беглецов.

Командующий китайской группировкой, генерал Чжан Вэйдун, был взят в плен вместе со своим штабом. И лишь на допросе выяснилось, что, опасаясь высочайшего гнева, он поступил, как французский генерал Жорж в 1940 году, из страха наказания не доложивший Гамелену о прорыве танковой группы Клейста в Арденнах, надеясь, что дивизии, попавшие под удар, как-нибудь справятся своими силами. То есть достоверной оперативной информации о случившемся на северном фронте ни штаб Чан Кай Ши, ни его американские хозяева еще не имели!

На нашем правом фланге корейский горнострелковый корпус успешно вел наступление на Тайюбань. В центре 1-я танковая дивизия, выйдя на оперативный простор, быстро двигалась на юг.

Неизвестным фактором оставалось поведение американцев. Которые (как и вышестоящие китайские штабы) в первый день получали большую часть информации из радиоперехватов и опроса беглецов с поля боя.

Днем 28 августа передовые части Маньчжурского добровольческого корпуса вышли на берег Хуанхэ. К вечеру, после наведения понтонных переправ, был захвачен плацдарм на правом берегу.

29 августа 1-я танковая дивизия КНА ворвалась в Син-сянь, перерезав основную коммуникацию снабжения американской ударной группировки.

Был взят Тайюбань, после чего гоминьдановские войска на северном фланге своего фронта против Особого района оказались в безнадежном положении. Особенно те их них, кто успел переправиться через Хуанхэ (в этом месте текущую с севера на юг). Белокитайцы массово сдавались в плен, целыми ротами и батальонами. Некоторые части, перебив контрреволюционно настроенных офицеров, поднимали красные флаги и переходили на нашу сторону.

Американская 82-я десантная дивизия захватила Яньань, но положение ее было незавидным, из-за недостатка боеприпасов. И отсутствия надежды на быстрое соединение с наступающей армией чанкайшистов, как предполагалось по плану.

Днем 29 августа над переправами через Хуанхэ появились крупные силы американской авиации – пока еще поршневые, В-26 в сопровождении «мустангов» и «тандерболтов». Их снова встретили реактивные «Миги», было большое сражение, после которого мне доложили о более чем шестидесяти сбитых американских самолетах, еще два десятка сбили зенитчики. После чего американская тактическая авиация не рисковала появляться в нашей зоне днем.

29 августа Макартур заявил о своей готовности «гнать мировой коммунизм от Тихого океана до Москвы» и «сделать то, что не удалось Гитлеру». Прямо сказав, что США не остановятся перед применением «самого разрушительного оружия, которым располагают».

Радиопереговоры, Шанхай – Вашингтон.

Защищенный канал связи Армии США

– Босс, тут Дуг такое учудил… Выступил с заявлением, где войну русским объявляет фактически! С ним журналисты,