Над пропастью юности (СИ) - "Paper Doll"

— Ты должна обратиться к Дункану, — воскликнула вдруг Фрея, потормошив девушку за колено, вынудив ту обернуть к ней взгляд, полон недоумения. — Он редактор студенческой газеты и поможет тебе написать статью, обращение, да что-угодно, — она поразилась гениальности предложенной мысли, а потому не могла удержаться от самодовольной улыбки. — Естественно сделать это нужно анонимно.

— Это не лучшая идея, — Алисса помотала головой, поднявшись с места. Поджав губы, отвернулась к окну, приняв задумчивый вид. Фрея была уверена, что идея зацепила подругу, но воплотить её мешало совсем другое обстоятельство.

— Она плохая, потому что придется обращаться к Дункану, или потому что ты ни за что не решишься дать всем знать о своем мнении?

Она тянула за ниточки, как искусно знающий своё дело кукловод и вовсе не испытывала любых стеснений. Если соединить сердца Рейчел и Спенсера Фрея считала огромной ошибкой, то свести вместе Алиссу и Дункана выдавалось ей куда лучшей затеей. Если бы она не знала парня лично, а судила по дружбе с Джеймсом, с которым он часто ошивался, то ни за что не стала бы подбивать Алиссу на ответ его настойчивости, но Фрея знала Дункана достаточно хорошо, чтобы быть уверенной в его добродетельности, невзирая на всю глупость совершенных им поступков.

— Ты и сама всё прекрасно знаешь, — Алисса бросила в неё подушкой, прежде чем они вместе взорвались от веселого хохота. — На самом деле, идея не так уж плоха, — в голосе девушки пробилось сомнение, за которое Фрея ухватилась, как за ниточку, испытывая не меньший энтузиазм от сделанного предложения.

— Она потрясающая! — она подхватилась с места и ухватила подругу за обе руки, став тянуть её неподатливое тело на себя. — Давай же. Думаю, он не откажет тебе в небольшой просьбе.

— Да, но что он потребует взамен? — обреченно вторила Алисса, поднявшись, в конце концов, с кровати.

— Маленькое ничем не обязывающим тебя свидание? — хмыкнула Фрея, пожав плечами. — На самом деле, думаю, он сделает для тебя что-угодно бескорыстно. Ты ведь помнишь, что я знаю этого парня ещё с пеленок? Мы около трех лет жили под одной крышей. Я знаю его достаточно хорошо — Дункан поможет тебе и просто так, — выдала без шуток, заметив, как лицо подруги за считанные секунды побледнело об одной мысли о свидании с парнем.

— Ладно, может быть, стоит попытаться, — нахмурившись, решительно ответила Алисса. Она набрала полную грудь воздуха и сжала ладони в кулаки. Закрыв глаза, она будто собиралась с мыслями, когда руки подруги легли ей на плечи и слегка сотрясли тело, выбивая оттуда излишние сомнения и волнения.

Фрея отправила Алиссу в редакцию к Дункану, отказавшись идти вместе с ней. Книга, спрятанная в сумке, казалось, пускала золотое сияние, притягивая к себе лишнее внимание, обжигая лицо Фреи краской. Ей хотелось скорее избавиться от неё, отдать, невзирая на всю полезность написанного. Покуда Фрея оставалась частью общества, его предрассудки влияли на неё, как бы сильно они не противоречили её собственным убеждениям. Она одновременно противилась некоторым моральным устоям, но в то же время боялась их нарушения, будто все в одночасье должны были её осуждать, ненавидеть, проклинать за малейшую погрешность.

Наибольшим было опасение не того, что книгу случайно обнаружит у неё Алисса, которая непременно бы её поняла и ни разу не осудила и не высмеяла, а Дункан, Рейчел, Джеймс, куда хуже — незнакомый ей человек. Фрея заверила подругу, что после библиотеки направиться на почту, а затем придет за ней в редакцию и освободит от обременяющей компании Дункана. В последнюю их встречу, когда парень провожал их с вечера, устроенным в доме профессора Инканти, кажется, они поладили куда лучше, чем прежде.

Фрея подозревала, что дурацкий поступок кузена, всё же смягчил отношение Алиссы к нему. Он вывел из себя Фрею, разозлил её, но затем они обе ещё полдня смеялись с его дурацкой выходки, в которой была доля романтики. Более они не заговаривали о парне до тех пор, пока он сам не дал о себе знать. Сопротивление кузины в предоставлении дальнейшей помощи, кажется, пошло ему на пользу. Дункан перестал преследовать Алиссу, выставлять себя дураком в её глазах, резвиться и дурачиться, как глупый школьник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Никогда ещё прежде Фрея не видела Дункана таким одержимым кем-либо. Последние годы они виделись редко, поскольку он переехал в Оксфорд, она училась в закрытом пансионе для девочек, но всё же никогда прежде он не был столь неузнаваем, каким стал по отношению к Алиссе. Интерес кузена к подруге был для неё внезапностью, поскольку они едва успели познакомиться, как Алисса ему не просто приглянулась, а, кажется, до беспамятства вскружила голову.

Фрея не понимала, в какой момент всё бесповоротно изменилось, потому что теперь не представляла, что всё могло быть иначе. Они все были знакомы не больше двух месяцев, а будто целую вечность. В переплете дружбы и неразделенной любви они не спешили ничего менять, без учета внезапно образовавшейся пары Спенсера и Рейчел, отношения которых развивались достаточно стремительно.

— Возвращаешь или берешь? — она вздрогнула, когда Джеймс незаметно подошел сзади и резко выхватил книгу, что она выложила из сумки на плоскую поверхность высокой стойки, после чего только тем и занималась, что взволновано оглядывалась вокруг. — Похоже, папина дочка повзрослела, — парень присвистнул, обращая к ним лишнее внимание.

Фрея надеялась всё разрешиться быстро — оставит книгу, покраснеет под укоризненным взглядом библиотекарши и быстро уйдет с твердым намерением не возвращаться обратно на протяжении следующих двух недель. Очевидно, всё не могло быть так просто. Стоило ей прийти, неуверенно подойти к стойке библиотекаря, заверив себя преждевременно, что никто не ошивался рядом, и выложить книгу из сумки, как женщина, даже не взглянув на неё, предупредила, что отлучиться на две минуты, что длились на десять минут дольше. Фрея не знала, насколько уместным было прятать книгу обратно в сумку, а потому просто перевернула её обложкой книзу.

Время было близким к обеденному перерыву, к тому же и пятница, а потому людей было не так уж много. Те, что заняли столы, выписывали конспекты, создавали доклады, просто с умным видом читали что-нибудь, не обращая внимания ни на неё, ни на друг друга. Фрея рассеяно рассматривала людей, с большим интересом скользя глазами по огромным шкафам из темного дерева, испещренными разноцветными корешками, названия на которых не могла прочитать. Изрисованный потолок, подпираемый средневековыми балками. Вычурные обрамленные в витиеватые рамы окна, наполняющие помещение светом, оставляя на виду повисшие в воздухе пылинки, сошедшие между страниц старых книг. Кажется, она отвлеклась, не заметив появившегося, как нельзя вовремя, Джеймса.

— Это не моё, — Фрея неубедительно фыркнула, но румянец на щеках не позволял соврать.

Как нельзя кстати, вернулась библиотекарша и спросила книгу, что вовсе её обезоружило. Выдернув дурацкую книгу из рук Джеймса, который успел открыть её где-то посредине, Фрея протянула её женщине, которая через секунду вполне ожидаемо бесстыже рассматривала их обоих, будто изобличала в чем-то запредельно неприличном. Джеймс был невозмутим, как обычно, облокотившись о стойку, когда Фрея сгорала от стыда, неуверенно называя своё имя.

Заметив в руках Джеймса литературу по экономическому праву, она вовсе почувствовала себя пристыженно. Избавившись дурацкой книги, Фрея поспешила к выходу, как и намеревалась. Казалось, всё тело покрылось красными пятнами, щеки и уши ужасно горели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Постой, — Джеймс поспешил догнать её, резко схватив за локоть, вынудив немного притормозить. — Если ты хотела узнать больше о сексе, тебе нужно было обратиться ко мне, — он улыбнулся с глупой самоуверенностью, когда Фрея отдернула руку, закатив глаза, прежде чем быстрым шагом податься вперед.

— Ты можешь говорить тише? — Фрея взволновано оглянулась. — К твоему сведенью там было написано не только об этом, — ответила с напускным спокойствием, когда краем глаза заметила, что они поравнялись. Благодаря широкому размашистому шагу Джеймсу не доставило труда догнать её.