Другой - Станислав Жейнов

— Я продам тебе свою, недорого. Я нежадный.

— Как заговорил. Роботу, бегает — ищет, фрондит. Спаскудился ты Глеб. Уже и пожурить нельзя…

— Дима, я не ищу роботу. И ты прав, ты должен принимать участие, — мне нужны твои советы, но не так: Раз в пять лет позвонить и вылить на голову ведро помоев…

— Погорячился я, но…

— Я понял тебя Дима. По поводу Лиды… Думаю, нет… но… терять уже нечего… Я подумаю… но мне ее жалко. Я отравлю ей жизнь. Я знаю.

— Подумай. Вот это уже разговор… Отдохни там…

— Все, счастливо.

— Целую.

Потом ругал себя: "Вот глупый человек, ну зачем дал ему надежду, теперь не отстанет. Возьму, год на раздумье. А там, может, и вправду…"

Машу не видел почти год; она звонила несколько раз: я сбрасывал звонок. Пришло два сообщения: "Надо встретиться" — я не ответил. Так, я остался один.

К маме не переехал, жил в квартире отчима. Понравилось одному."…но одиночество прекрасно!" — слова песни. В них большая доля истины, но только доля… Дома почти не был, ушел в роботу. За неуплату — отрезали электричество, все порывался оплатить, но как-то привык: темнота, свеча, книга — эта темень и тишина гармонировали с моим внутренним состоянием, отражали его. Счастье для меня — смеяться в солнечный день и тосковать в дождь. Как вовремя пришла зима, холод, темнота… Мрак, мне нужен был мрак, даже в белые ночи, плотно закрывал окна шторами.

…ну, ни-то чтобы, совсем один, иногда встречался с одной замужней особой, но это почти не грело. Не мог с ней долго — час-два — все: встаю, одеваюсь: — Не поверишь, дел по горло!.. Бежать… бежать… Опаздываю…

— Мужики свиньи!.. Получил свое, да? Все, побежал?!.

— Ты, можешь, называть свиньей меня, но зачем ты так про ребят?!

— Когда теперь?

— Всегда рад тебя видеть, но сейчас столько дел, столько дел… Дня через два созвонимся, можно будет встретиться…

— А через два дня, скажешь…

— Светочка, не я придумываю правила, подозреваю, земля крутится не тридцать километров в секунду, а все шестьдесят… Никуда не могу успеть!

Я был у нее не один такой. Моего зама, тоже заставляла испытывать чувства вины. Тоже, долго с ней не мог.

20

Это была тяжелая ночь: чуть не попали в аварию, потом, морочили голову в участке, потом, по ней били; все это вперемешку с большим количеством спиртного, шишками, ссадинами и тошнотой.

Антон был против этого ресторана, я тоже. Два голоса против двух, пришлось, подчинится большинству.

Семь утра. Стоянка забита машинами. На улице курили красноглазые мужчины. Громкая музыка, и топот танцующих ног. Крики, смех, посуда гремела, кто-то звал Колю, Нина плакала, сморкаясь, в черное боа пышной брюнетки в откровенном вечернем платье.

"Не плачь Нина, не плачь!" — успокаивала брюнетка, одной рукой хватаясь за перила, другой придерживая за волосы рыдающую подругу.

Зачем она плачет, думаю, — вот я, умираю и не плачу.

Сергей подтолкнул в спину: — Чего уставился, пьяных баб не видел?..

— Нинку обидели…

— Мы отомстим за Нинку… потом…

Игорь шел впереди, повернулся: — А что, сегодня за праздник, откуда столько людей?

Антон сбоку от Сергея, но обратился почему-то ко мне, оглянулся, сказал:

— Там, наверное, все занято, давайте не пойдем.

— Коней на переправу не меняют, Антон.

— Глеб прав, — сказал Сергей. — Кони на переправе не линяют.

Игорь крикну: — Коней на переправе…

Не расслышал, музыка заглушила; из вежливости, улыбнулся белорусу, он засмеялся, я показал знак — класс. Игорь кивнул, и вдруг потемнело. Я потерял друзей из виду. Вокруг толкались незнакомые. Смеялись, дышали в лицо и толкались. Источали запах: пота, косметики, алкоголя и толкались. Ходили по ногам, терлись о бедра, и…

С трудом пробился сквозь толпу, вынырнул возле бара, протиснулся возле кресел — вырвался на свободу. Танцевали, оказывается, только возле входа — там на возвышении несколько музыкантов: ударник, гитара, третьего не видел, он за колонками. Зал большой темный, много столиков, были свободные. Красная скатерть, притушенный желтый свет ламп, клубы дыма. Что-то далекое, из другой жизни; я соскучился по этой атмосфере.

Увидел Сергея, он мне помахал, крикнул, но я не услышал. Антон сидел за столом, нога на ногу, читал меню. "А вот и Игорь, с кем это он разговаривает? Где-то я его видел? — худой, рыжий…"

Я подошел, Сергей подмигнул, показал глазами в сторону незнакомца: — Не узнаешь?

— Нет.

— Привет Глеб! — крикнул мне собеседник Игоря, пожал руку, обнял. — Толстый стал! Кучерявый!..

Спрашиваю шепотом у Сергея: — Кто это?

Не услышал меня, но прочитал по губам, засмеялся: — Вспоминай, давай!

Тот, которого не узнал:

— Не узнаешь меня, ты что?

— Почему? Узнал, — говорю.

Кто же ты такой? — думаю. Откуда они тебя знают, даже Игорь?.. Вспомнил.

— Женя ты?! Женька!! Блин! Восемь лет!..

— Девять!

— Да — девять! Откуда ты здесь?! — Обнялись еще раз.

— Живу в Архангельске… Сразу, после института! А здесь я играю!

— Что?

— Играю… летом… Потом, домой!

— Ничего не слышу, кричи громче! Музыка орет!

Он — мне:

— Музыкант — говорю! Бас гитара!

— Я помню, помню! Ты и в институте играл…

— Что?!

— Помню! Как в институте играл!

— Да, мы учились с тобой вместе! Вспоминай!

— Да уже вспомнил давно! — блин. Садись с нами!

— Нет! Играть надо!

— У вас всегда так орет!

— Что?

— Орет говорю!

— Женя Ефимов! Ну что ты… — вспоминай!

— Музыка у вас всегда так орет?!

— Ааа! Нет! День рождения… Попросили! Сейчас оттанцуют, будет тихо! Тут сегодня дурдом! С семи вечера, и!.. Я пошел…

— Приходи потом!

Женя удивился, что-то крикнул Сергею.

— Он после амнезии никого не помнит! Не расстраивайся! — крикнул в ответ Сергей.

Женя ушел, и музыка сразу стихла. Танцующие разбрелись по столикам.

Спрашиваю у Игоря: — Ты его знаешь?

— Три года играли в одной группе.

— Потом ты перевелся?

— Выгнали.

— Кто это был? — спросил Антон, не отрывая глаз от меню. Видно, так увлекся чтением, что не слышал нашего разговора.

— "Одноквасник", — говорю.

— Понятно.

Закурили. Подошел официант, сделали заказ. Я, таки решился выпить водки, Антон тоже.

Принесли сразу. На всякий случай нашел глазами туалет. Сейчас будет смертельный номер… Алле…

…запил томатным соком, не скажу, что все прошло гладко, но в целом… Еще рюмку, и все… — думаю. — Там пить не буду. Хватит уже.

Кто-то подошел сзади, закрыл мне глаза ладонями. Растерялся, попробовал повернуть голову.