Драмы больше нет (СИ) - Риз Екатерина

Я зажмурилась. Сильно, потом глаза открыла и снова посмотрела на экран. Моё сердце колотилось где-то в горле, и я перехватила его рукой. Мальчишка на самом деле был похож на отца. Глаза, скулы, овал лица. Улыбка точь-в-точь. А ведь он ещё маленький, вырастит, схожесть будет просто бросаться в глаза.

– Кто знает, возможно, среди близких о рождении наследника известно, просто об этом не принято говорить вслух. В каждой семье свои правила и принципы. Но семья Кауто всегда на слуху у обывателя, всегда пример для подражания. Но есть ли, на самом деле, чему подражать? – Экран затмила улыбка Альбины. – Любимая старшая дочь, талантливая актриса, верная жена. Практически каждый день мы слышим подобные эпитеты в адрес Альбины Кауто. Смотрим фильмы с её участием, читаем новости о её работе и личной жизни, завидуем идеальному образу и крепкому браку. – Замелькали фотографии Альбины с Федотовым с различных мероприятий. Послышался смешок комментатора. – Болеем за неё в очередном танцевальном шоу. Интересно, а Роман Юрьевич гордится талантами супруги? Поддерживает все её начинания или слишком занят?

– Я шкуру с него живьём сдеру, – пообещал Федотов, а я с трудом сглотнула нервный комок в горле. Не верила в то, что происходит, в то, что я слышу. В голове не укладывалось, как подобное может происходить. Со мной, с нами… Я даже не могла ассоциировать всё это с Петром, который ещё недавно, пару недель назад, трепетно держал меня за руку, целовал, надеялся на что-то в ответ… Или не надеялся, и всё это было игрой?

– Каждую субботу Альбина Кауто радует нас новым танцем в паре с Максимом Авдеевым. Великолепная пара. Так пишут в соцсетях, в журналах, жюри проекта восхищены тем, как они подходят друг другу. – Я даже встала, подошла ближе к экрану, чтобы разглядеть следующие фотографии. Они были мутноватыми, смазанными, но если подойти близко, понять, кто на них изображен, без сомнения, было можно. Альбина в смелом купальнике у бассейна, а позади неё тот самый партнер её по танцам. Высокий, крепкий мужчина с идеальным, натренированным телом. Он недвусмысленно обнимал мою сестру за талию, склоняясь к её шее, в явном намерении прижаться к ней губами. – Они на самом деле подходят друг другу. Великолепная пара, – повторил Касимов с нескрываемым сарказмом. Фотографии замелькали, на них Альбина со своим героем-любовником были не только у бассейна, но и в других местах, в других декорациях, и почти на каждой они либо держались за руки, либо целовались. – Не помню, чтобы Альбина Родионовна выглядела такой счастливой и раскрепощённой рядом со своим мужем. А вы? Роман Юрьевич, если вы нас смотрите, мы приносим вас глубочайшее сочувствие по поводу неверности вашей жены. Такое бывает. Жены изменяют, мужья изменяют. – На экране появились одна за другой фотографии с участием Федотова. Какие-то яхты, клубы, дорогие отели. Неизвестные девушки модельной внешности, Ромкина улыбающаяся физиономия.

Я присела за кухонный стол, пристроила на нем локти и закрыла ладонями лицо. Федотов молчал, ни звука слышно из динамика телефона не было. Я подумала выключить к чертям телевизор, вот только это ничего бы не изменило. Саму передачу из эфира я не выключу. Оставалось только ждать самого страшного, и заодно молиться, что этого не произойдет. Ну, не может, не может Петя знать… Откуда?!

– Я подозреваю, что наживу себе серьёзного врага после сегодняшнего вечера, – продолжал Касимов, будто ему было всё мало и мало. Он даже сам появился на экране, сидящий в кресле в декорациях монтажной студии. – Но я, признаться, готовился к этому расследованию долго, факты подбирал досконально. Больше года. – Я отвела руки от лица, посмотрела на него. – А началось всё со знакомства с Анной Загубовой. Я просто захотел ей помочь, меня тронула её история, в первый раз рассказанная мне в качестве сплетни рядом моих знакомых. А когда я всерьёз потянул за ниточку, а в руки мне тут же выпала следующая… Скажите честно, какой уважающий себя журналист остановится? Дело ведь не в разоблачениях, не в сенсации или скандале. Дело в правде. Когда к тебе приходит понимание того, что те люди, которых ты видишь на экране практически ежедневно, которые рассказывают тебе о морали и нравственности, получается, без зазрения совести, лгут, изменяют, обманывают, решают судьбы других людей только по тому факту, что сильнее, знаменитее и богаче. Пару месяцев назад я познакомился с младшей дочерью Родиона Николаевича, Анастасией. Признаюсь, познакомился с умыслом. Мне захотелось пообщаться лично хоть с кем-то из этой семьи. И Настя виделась мне другой. Она не была избалованной папиной дочкой, просто потому, что Родион Кауто её никогда не баловал. Не растил и не воспитывал, давайте уже будем честными до конца. В какой-то степени всем было жаль эту девочку, хотя её всю жизнь призывали гордиться своей фамилией и знаменитым отцом. Но когда я познакомился с Настей, уже достаточно зная о скелетах в шкафах этой семьи, я подумал, что, возможно, и к лучшему, что в её жизни всё так сложилось. Настя милая, добрая, талантливая, красивая девушка. – Касимов улыбался в камеру, как будто именно мне. Но у меня всё внутри похолодело, потому что я знала, знала, что произойдёт дальше. У меня даже слёзы заранее потекли, и я зло смахнула их. – Я никак не ожидал, что Настя окажется главной шкатулкой с секретами. Всё это всплыло настолько случайно, один факт за другим. Роман Юрьевич, вы же будущий народный избранник! Но, что сказать, политикам дано манипулировать сознанием и доверчивостью людей, наверное, поэтому вам так легко уживаться под одной крышей, по сути, с двумя женами. Одна вечно занята, вечно в отъезде, а то танцует, – с особым намеком донеслось с экрана, – а другая всегда рядом. Интересно, какую из сестер вы любите больше? Они ведь такие разные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Включился новый сюжет, какая-то молодая журналисточка с улыбкой принялась тараторить в камеру, и, признаться, я не сразу поняла, о чем она говорит и что пытается донести. А оказалось, что она освещает наши привычные маршруты поездок и путешествий с Федотовым. Вот небольшой семейный отель на окраине Праги, где мы любили останавливаться, и где нас с Ромкой отлично знали в лицо. Вот небольшая вилла его партнера по бизнесу на Мале, куда мы время от времени сбегали, чтобы побыть вдвоем. А вот и московские апартаменты, в которых мы жили. Точнее, подъезд дома. Внутрь охрана съемочную группу, понятное дело, не пустила. Я пустым взглядом смотрела на экран, видела знакомые места, понимала, что моя жизнь прямо в этот момент рушится, а думать могла только о том, с каким восторгом незнакомая мне девушка пересказывает мою жизнь. Словно это, на самом деле, сенсация, на федеральном уровне.

– Настя, – позвал меня из телефона голос Ромки. – Настя, я всё исправлю, – заявил он немыслимую глупость. Что можно исправить, когда мою жизнь, жизнь моей семьи, в прямом эфире наизнанку вывернули всеми непотребными подробностями? Выслушав всё это с экрана телевизора, в такой тошнотворной подаче, мне самой стало невыносимо. Захотелось выйти из квартиры и отправиться прямиком в паспортный стол, менять фамилию.

Чтобы не слышать голос Федотова, я протянула руку и ткнула пальцем по красной кнопке, скидывая звонок.

– Правильно говорят, – на экране снова возник Касимов, – не сотвори себе кумира. Но хочется ещё добавить, обращаясь к этим самым кумирам: несите ответственность. Это ваше бремя – быть нравственным примером для поклонников и избирателей. А если у вас не получается, то оставляйте нимб святости дома, на гвозде, у зеркала. Эти слова я, наверное, в первую очередь обращаю к Родиону Кауто. Родион Николаевич, не вся ваша жизнь – игра. Есть вещи незыблемые, есть поступки, за которые, рано или поздно, придется отвечать. И есть ситуации, когда нужно поступать, как мужчина. Например, нести ответственность за своих детей. Давайте все постараемся думать о совести, и радоваться тому, как взрослеют наши дети. Всего доброго. До новых расследований!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Включилась реклама, отчего-то очень громко, а я сидела, не шевелясь, и смотрела в стену. А на столе надрывался, исходя веселой песенкой, мой телефон. Я зажмурилась, отказавшись даже смотреть на экран и видеть, кто мне звонит. А для себя вслух произнесла: