Записки Мегрэ. Первое дело Мегрэ. Петерс Латыш (сборник) - Жорж Сименон

Точно такое преступление было совершено в Гамбурге полгода назад.

Пуля может не достигнуть цели или просто ранить, Мегрэ был тому доказательством. Она создает шум, приводит к кровопролитию.

Игла, которую вводят в сердце неподвижного человека, убивает с математической точностью, без возможных погрешностей.

Комиссар вспомнил об одной детали. В тот вечер, когда управляющий сообщил об отъезде Мортимеров в театр, он обгладывал куриную ножку, сидя на радиаторе, и ему было так хорошо, что он чуть было не отправил в театр Торранса, чтобы самому остаться в отеле.

Эта мысль его взволновала. Он в замешательстве смотрел на своего коллегу, чувствуя себя очень плохо и не понимая, связано ли это с ранением, с пережитым потрясением или с парами хлороформа.

Он даже не думал о том, чтобы начать, как полагается, официальное расследование.

Ведь это был Торранс! Торранс, с которым он раскрыл столько дел за последние годы! Торранс, которому не нужно было ничего объяснять, который понимал его с полуслова, с полужеста!

Торранс, который лежал теперь с открытым ртом, словно хотел вдохнуть еще немного кислорода, отчаянно цепляясь за жизнь! И Мегрэ по-прежнему не мог плакать, чувствуя себя больным, уставшим и совершенно разбитым; плечи его отяжелели, сердце болезненно сжалось.

Он снова подошел к телефону, снял трубку и заговорил так тихо, что его дважды попросили повторить, куда он звонит.

– Мне префектуру… Да… Алло! Префектура? Кто у аппарата?.. Кто?.. Тарро?.. Послушай, малыш… Быстро беги к шефу… Да, к нему. И скажи ему… скажи, чтобы приехал ко мне в «Маджестик». Срочно. Комната… я не помню номер, но его проводят… Понял?.. Нет, больше ничего… Алло!.. Что?.. Нет, со мной все в порядке…

Комиссар повесил трубку, поскольку полицейский начал задавать много вопросов, посчитав, что голос у Мегрэ очень странный, а распоряжение, которое он дал, странное еще больше.

Некоторое время Мегрэ стоял, опустив руки. Он старался не смотреть в угол, где лежало распростертое тело Торранса. Наткнувшись на свое отражение в зеркале, он заметил, что кровь пропитала салфетку. Тогда он с огромным трудом, превозмогая боль, снял с себя пиджак.

Когда час спустя начальник криминальной полиции в сопровождении служащего отеля постучал в номер, дверь слегка приоткрылась и за ней показалась фигура Мегрэ.

– Вы можете идти! – глухим голосом сказал комиссар служащему.

Дверь он открыл только после того, как тот скрылся из виду. И начальник увидел, что Мегрэ до пояса раздет. Дверь в ванную была открыта. На полу виднелись кровавые лужицы.

– Закрывайте скорее, – произнес комиссар, не заботясь о субординации.

На правой стороне груди зияла очень длинная распухшая рана. Спущенные подтяжки свисали на бедрах.

Он качнул головой в сторону угла, где лежал Торранс, и приложил палец к губам:

– Тсс!..

Начальник содрогнулся и взволнованно спросил:

– Мертв?

Мегрэ молча кивнул.

– Вы мне не поможете, шеф? – мрачно попросил он.

– Но… вы… Ведь это серьезно…

– Ерунда! Пуля вышла, это главное! Помогите мне перевязать рану скатертью.

Он переставил посуду на пол и разрезал скатерть на две части.

– Банда Латыша, – пояснил он. – Со мной у них не вышло. Зато вышло с моим Торрансом…

– Вы продезинфицировали рану?

– Да, сначала мылом, потом йодом.

– Значит, вы считаете, что?..

– Теперь я в этом уверен! Игла, шеф! Они убили его иглой после того, как усыпили.

Мегрэ был уже не тем, что раньше. Казалось, вокруг него образовалась тонкая завеса, приглушающая образы и звуки.

– Подайте мне рубашку.

Бесцветный голос. Размеренные, плавные движения. На лице никаких эмоций.

– Я посчитал, что вам необходимо было приехать. Раз речь идет об одном из нас… К тому же мне не нужно шума. Пусть его заберут прямо сейчас. И ни слова в газетах. Вы ведь доверяете мне, шеф?

И все же голос комиссара едва заметно дрожал. Это тронуло его собеседника, и он взял его за руку.

– Конечно, Мегрэ. Что с вами?

– Ничего. Я спокоен, клянусь вам. Думаю, я еще никогда не был так спокоен… Но теперь я должен свести с ними счеты, понимаете?

Начальник помог ему надеть жилет и пиджак. Мегрэ стал бесформенным в своей повязке, которая увеличила его в талии, убрав четкость линий и добавив валики жира.

Комиссар посмотрел на себя в зеркало и саркастически усмехнулся, прекрасно осознавая, что выглядит дряблым и уязвимым. Он был уже не той твердой цельной глыбой, какой любил казаться своим противникам.

Бледное лицо с красными полосами выглядело одутловатым, под глазами стали заметны набухающие мешки.

– Спасибо, шеф. Вы думаете, это возможно?

– Избежать огласки – да. Я предупрежу прокуратуру и лично отправлюсь к прокурору.

– Отлично! А мне пора браться за работу…

Он сказал это, приглаживая растрепавшиеся волосы. Затем он подошел к телу Торранса, постоял в нерешительности и спросил у своего спутника:

– Я ведь могу закрыть ему глаза? Мне кажется, он хотел бы, чтобы это сделал я…

Пальцы его дрожали. Он на какое-то время задержал их на веках покойника, словно хотел погладить. Начальник, нервничая все больше, воскликнул умоляющим тоном:

– Мегрэ!..

Комиссар поднялся и в последний раз оглядел комнату.

– До встречи, шеф. И, пожалуйста, не говорите моей жене, что я ранен.

Его силуэт на секунду заполнил весь проем двери. Начальник криминальной полиции чуть было не окликнул Мегрэ – настолько он был встревожен его видом.

Во время войны его товарищи по оружию прощались с ним с таким же спокойствием, с такой же непривычной кротостью, прежде чем пойти в атаку.

И никогда не возвращались!

Глава 9

Наемный убийца

Международные банды, специализирующиеся на мошенничестве в крупных размерах, редко идут на убийство.

В принципе, можно даже утверждать, что они вообще не убивают, во всяком случае тех, кого решили обокрасть на несколько миллионов. Для этого они используют более изощренные способы, и большинство членов банды – джентльмены, при которых никогда не бывает оружия.

Но иногда им приходится убивать, чтобы свести счеты. Ежегодно где-то происходит одно-два убийства, которые невозможно раскрыть. Чаще всего труп остается неопознанным, и его приходится хоронить под фальшивым именем.

Обычно жертвами становятся предатели, или те, кто наделал глупостей под воздействием алкоголя, или же «шестерка», из-за чьих амбиций банда может утратить завоеванные позиции.

В Америке, где на все имеются свои нормы и правила, такие расправы никогда не совершаются самими членами банды. Для этого прибегают к помощи профессионалов, так называемых наемных убийц, которые в отличие от официальных палачей имеют помощников и установленный тариф.

В Европе тоже нередко пользовались их услугами: достаточно вспомнить знаменитую банду поляков, главари которой не так давно были приговорены к смертной казни. Их не раз нанимали другие преступники, не желавшие пачкать руки в крови.

Мегрэ думал об этом, когда спускался по лестнице, направляясь в администрацию «Маджестика».

– Когда клиент звонит, чтобы заказать ужин, с кем его соединяют? – спросил он.

– Со специальным метрдотелем, отвечающим за обслуживание номеров.

– Ночью тоже?

– Нет. После девяти вечера этим занимается ночной служащий.

– Где он находится?

– В подвальном помещении.

– Отведите меня туда!

Мегрэ вновь спустился в нижнюю часть этого роскошного улья, построенного для тысячи клиентов. Он отыскал служащего, сидящего перед телефонным коммутатором в помещении, прилегающем к кухне. Перед ним лежал журнал регистрации. Сейчас было спокойное время суток.

– Вам звонил бригадир Торранс между девятью вечера и двумя ночи?

– Торранс?

– Полицейский, занимающий голубую комнату рядом с третьим номером, – пояснил на профессиональном языке сотрудник администрации.

– Нет, он не звонил.

– И никто к нему не поднимался?

Рассуждения были простыми. На Торранса напал тот, кто вошел к нему в номер. Чтобы приложить к лицу повязку с хлороформом, убийца должен был оказаться сзади жертвы. И Торранс при этом ничего не заподозрил.

Это мог сделать только официант отеля, либо по вызову инспектора, либо по собственной инициативе предложив, например, убрать со стола.

Мегрэ, сохраняя спокойствие, задал свой вопрос по-другому.

– Кто из обслуживающего персонала ушел с работы раньше положенного времени?

Телефонист удивился.

– Откуда вы знаете? Это простая случайность… Пепито позвонили и сообщили, что его брат заболел.

– Во сколько?

– Около десяти.

– Где он был в это время?

– Наверху.

– На какой аппарат ему звонили?