Подмененный - Кристофер Кубасик

- Но ведь это же их дом! Разве нельзя проверить подвал? - Катарина удивленно смотрела на тролля.

- Можно. Но это не их дом. Они оказались здесь, потому что у них нет денег. Это не дом, это, скорее, приют для нищих. Никто не хочет жить здесь. Поверь, - он грустно улыбнулся, - я знаю, все они ненавидят эти стены и каждый мечтает вырваться отсюда. Стоит кому-то добиться успеха, и он сразу же съезжает с этой квартиры. А случается это не так уж и редко. Ну а кому не повезло, тот остается здесь навсегда.

Три таракана стремительно, в каком-то одним им ведомом боевом порядке, пробежали по стене и спрятались в широкой трещине, прорезавшей бетонную панель. Катарина сначала отпрыгнула в сторону, потом оцепенело уставилась на трещину и, не сводя с нее глаз, начала:

- Но как можно допустить, чтобы эти твари шныряли тут как у себя дома?..

- Катарина, как ты не понимаешь... кто будет заботиться о том месте, которое ему ненавистно? Здесь каждый таракан - свидетель их неудачи. К тому же всех этих тварей не перебьешь - они ордами кочуют из комнаты в комнату.

- Ты когда-нибудь жил здесь? Или где-то в подобном доме? - Она растерянно смотрела на Питера.

- Нет.

- Чем же здесь так плохо?

- Не знаю. - Тролль отвел глаза в сторону. - Я мог получить здесь угол, но эта перспектива пугала меня больше всего на свете. Лучше уж шляться по улицам с Эдди Торопыгой. Я считал, что здесь я не выдержу, сойду с ума. Сказать честно, я никак не мог причислить себя к этим жильцам. Это был мой пунктик.

- На самом деле?

- Да, я считал, что между нами стена, и у меня не было никакого желания перелезать через нее. Скорее наоборот

- Но ты действительно не из их числа... Или я подобрала неудачное выражение... ты - совсем другое. Ты стал метахомиком, а они ими родились. Ты хочешь стать человеком, а им этого не дано. Даже если они и мечтают об этом, вряд ли им стоит обретать новое тело. Ну обретешь, а что изменится ни образования, ни профессии. Нет, между тобой и ними большая разница.

Питер пожал плечами:

- Может, и так. Я, впрочем, не очень-то задумывался над этим. Правда теперь состоит в том, что я, как ни крути, тролль. А это, знаешь, обидно. Может, мне надо просто смириться и плюнуть... на всю эту суету.

Она пристально, странно посмотрела на него.

- В чем дело? - встревоженно спросил он.

- Нет, я просто так. - Она тряхнула головой, улыбнулась. - А как тебя теперь надо величать по паспорту?

Питер вытащил из кармана новое удостоверение:

- Я - Джордан Уинстон. Хотя, - спохватился он, - в качестве призрачного бегуна у меня может и не быть ни имени, ни фамилии. Ничего, кроме клички - Профессор.

- А я - Сара Брендиз. - Катарина тряхнула головой и захохотала. Интересно, как они подделали данные строения ДНК и сетчатки глаза?

- Не знаю как, но судя по внешнему виду - фальшивки просто классные. Мне приходилось иметь дело с подобными штуками. Эти - шедевр! Насчет данных о наших ДНК и строении сетчатки глаза можешь не беспокоиться - они подлинные.

Катарина опять засмеялась.

- Что здесь смешного? - удивился Питер.

- Твои слова - "они подлинные". Теперь данные о нас, о прежних, стерты из памяти всех компьютеров, их теперь ищи-свищи - не найдешь. Даже наши самые интимные характеристики - строение генной цепочки и сетчатки глаза принадлежат этим людям. Тех никогда в природе на существовало.

Питер замер от неожиданности. Что же здесь смешного! Он всю жизнь мечтал стать подлинным Питером Клерисом, а его, выходит, никогда не существовало? Тролля мороз продрал по коже.

Катарина, видно, сразу же догадалась, о чем подумал ее спутник.

- Я пошутила, - сказала она. - Знаешь, есть такой сорт шуток. Не совсем удачный... Но ведь он обещал - это было особо оговорено, что после завершения всей этой истории мы вернем себе прежние имена.

- Катарина, зачем ты разыскиваешь моего отца? - вдруг спросил Питер.

- Что ты имеешь в виду? - Этот вопрос поразил ее. С чего бы это?..

- Ну зачем он тебе нужен? Зачем тебе вообще было ввязываться в эту историю? Ты могла бы уехать из города. Или, например, затеять свару в "Исследовании клетки", у тебя были шансы постоять за себя. - Он на минуту задумался. - Вернулась бы в компанию, вышибла бы Гарнера и продолжала бы заниматься изучением генов метахомиков. Конечно, все это заняло бы время, но теперь, познакомившись с моими материалами, ты определенно бы добилась успеха. И смогла бы убедить совет директоров. Зачем вся эта кутерьма, игра в прятки? С моей помощью ты бы и Итами могла прижать. На время, конечно... Он бы и не осмелился после публичного скандала убить тебя. Ведь поиски моего отца - дело рискованное. Зачем он тебе?

Катарина положила руку на живот, задумалась. Спросила после долгой-долгой паузы:

- Питер, мой сыночек... у него в организме тоже будут метагены? Он тоже может превратиться в метахомика?

Вопрос ошеломил Питера.

- Шансы астрономически малы. Подавляющее большинство метахомиков рождаются от подобных им родителей. Я - досадное недоразумение.

- Но вероятность все-таки существует. А я очень не хочу, чтобы такое недоразумение перечеркнуло ему жизнь.

У Питера закружилась голова. Он поискал рукой кресло и осторожно сел в него. Это было огромное, крепкое кресло, каким и должно быть снабжено жилище для троллей.

- Питер, что с тобой? - Катарина участливо посмотрела на него.

- Не знаю... Значит, ты ввязалась в эту историю потому, что у твоего сына есть шанс - пусть совсем незначительный - со временем превратиться в метахомика?

- Питер, это же мой сын. - Женщина озабоченно покачала головой. - Ты говоришь так, будто эта возможность напрочь исключена. А она, эта возможность, как ты говоришь, незначительная, сидит передо мной. Живая, во плоти и крови. В этом-то все и дело. По крайней мере, для меня. Я хочу знать! Я хочу быть уверена, что с ним все будет в порядке.

- И что из этого? - спросил тролль, боясь взглянуть на нее.

- А то! Погляди вокруг себя. - Она указала на серый потолок, на трещины в стене, на старые потертые ковры. - Видишь, какое уютное гнездышко. Вот где приходится жить метахомикам. Взгляни на себя! Я тебя мало знаю, но я уверена, что эта новая жизнь не радует тебя. Черт с ней, с радостью, но она тебя и не очень-то балует. Бог мой, чего ты только не вытворяешь в надежде вновь стать человеком! Ты на все готов! Зачем же моему сыну так испытывать судьбу?

Питер не знал, что ответить. Его поразила мысль, что его страстное желание стать человеком каким-то непостижимым образом искривляет мир вокруг него, заставляет окружающих его людей совершать нелепые с точки зрения здравого смысла поступки. Сидел бы он тихо, жил бы себе в этих достаточно пристойных на вид трущобах, - вокруг была бы тишь да гладь. А так сплошной сумбур. О том же и Томас говорил - оставь, мол, ненужные хлопоты. Все это суета сует.