Божественная комедия - Данте Алигьери

100 Тот — всенародный стяг втоптал во прах

       Для жёлтых лилий,[1189] тот — себе присвоил;

       Чей хуже грех — не взвесишь на весах.

103 Уж пусть бы гибеллин себе устроил

       Особый стяг! А этот — не для тех,

       Кто справедливость и его — раздвоил!

106 И гвельфам нет надежды на успех

       С их новым Карлом;[1190] львы крупней ходили,

       А эти когти с них сдирали мех!

109 Уже нередко дети слезы лили

       За грех отца; и люди пусть не ждут,

       Что бог покинет герб свой ради лилий!

112 А эта малая звезда — приют

       Тех душ, которые, стяжать желая

       Хвалу и честь, несли усердный труд.

115 И если цель желаний — лишь такая

       И верная дорога им чужда,

       То к небу луч любви восходит, тая.

118 Но в том — часть нашей радости, что мзда

       Нам по заслугам нашим воздаётся,

       Не меньше и не больше никогда.

121 И в этом так отрадно познаётся

       Живая Правда, что вовеки взор

       К какому-либо злу не обернётся.

124 Различьем звуков гармоничен хор;

       Различье высей в нашей жизни ясной —

       Гармонией наполнило простор.

127 И здесь внутри жемчужины[1191] прекрасной

       Сияет свет Ромео, чьи труды

       Награждены неправдой столь ужасной.

130 Но провансальцам горестны плоды

       Их происков; и тот вкусит мытарства,

       Кому чужая доблесть злей беды.

133 Рамондо Берингьер четыре царства

       Дал дочерям; а ведал этим всем

       Ромео, скромный странник, враг коварства.

136 И все же, наущённый кое-кем,

       О нём, безвинном, он повёл дознанье;

       Тот на десять представил пять и семь.[1192]

139 И, нищ и древен, сам ушёл в изгнанье;

       Знай только мир, что в сердце он таил,

       За кусом кус прося на пропитанье, —

142 Его хваля, он громче бы хвалил!"[1193]

ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ

1 Osanna, sanctus Deus sabaoth,

     Superillustrans claritate tua

     Felices ignes horum malacoth!"[1194]

4 Так видел я поющей сущность[1195] ту

     И как она под свой напев поплыла,

     Двойного света движа красоту.

7 Она себя с другими в пляске слила,

     И, словно стаю мчащихся огней,

     Внезапное пространство их укрыло.

10 Колеблясь, я: "Скажи, скажи же ей, —

      Твердил себе. — Ты, жаждой опалённый,

      Скажи об этом госпоже твоей!"

13 Но даже в БЕ и в ИЧЕ[1196] приученный

      Святыню чтить, я, голову клоня,

      Поник, как человек в истоме сонной.

16 Она, таким не потерпев меня,

      Сказала, улыбнувшись мне так чудно,

      Что счастлив будешь посреди огня:

19 "Как я сужу, — а мне понять нетрудно, —

      Ты тем смущён, что праведная месть

      Быть может отомщённой правосудно.[1197]

22 Твои сомненья мне легко расплесть;

      А ты внимай, и то, чего не ведал,

      В моих словах ты будешь рад обресть.

25 За то, что тот, кто не рождался,[1198] не дал

      Связать свой произвол, себе на зло, —

      Прокляв себя, он всех проклятью предал;

28 И человечество больным слегло

      На долгие века во тьме растленной,

      Пока господне Слово[1199] не сошло

31 В мир, где природу, от творца вселенной

      Отпавшую, оно слило с собой

      Могуществом Любви неизреченной.

34 На то, что я скажу, глаза открой!

      Была природа эта, с ним слитая,

      Как в миг созданья, чистой и благой;

37 Но все же — тою, что обитель Рая

      Утратила, в преступной слепоте

      Путь истины и жизни презирая.

40 Поэтому и кара на кресте,

      Свершаясь над природой восприятой,

      Была превыше всех по правоте;

43 Но также и неправеднейшей платой,

      Когда мы взглянем, с чьим лицом слилась

      Природа эта и кто был распятый.

46 Так эта смерть, в последствиях делясь,

      И бога, и евреев утолила:

      Раскрылось небо, и земля встряслась.

49 И я тебе отныне разъяснила,

      Как справедливость праведным судом

      За праведное мщенье отомстила.[1200]

52 Но только вновь твой ум таким узлом,

      За мыслью мысль, обвился многократно,

      Что ждёт свободы и томится в нём.

55 Ты говоришь: "Мне это все понятно;

      Но почему господь для нас избрал

      Лишь этот путь спасенья, мне невнятно".

58 Никто из тех, мой брат, не проникал

      Очами в тайну этого решенья,

      Чей дух в огне любви не возмужал.

61 Здесь многие пытают силу зренья,

      Но различают мало; потому

      Скажу, чем вызван этот путь спасенья.

64 Господня благость, отметая тьму,

      Горит в самой себе и так искрится,

      Что вечные красоты льёт всему.

67 Всё то, что прямо от неё струится,[1201]

      Пребудет вечно, ибо не прейдёт

      Её печать, когда она ложится.

70 Всё то, что прямо от неё течёт,

      Всецело вольно, ибо то свободно,

      Что новых сил[1202] не ощущает гнёт.

73 Что ей сродней, то больше ей угодно;

      Священный жар, повсюду излучён,

      Живее в том, что более с ним сходно.

76 И человек всем этим наделён;[1203]

      Но при утрате хоть единой доли

      Он благородства своего лишён.

79 Один лишь грех его лишает воли,

      Лишая сходства с Истинным Добром,

      Которым он не озаряем боле.

82 Низверженный в достоинстве своём,

      Он встать не может, не восполнив счета

      Возмездием за наслажденье злом.

85 Природа ваша, согрешая tota[1204]

      В своём зерне,[1205] утратила, упав,

      Свои дары и райские ворота;

88 И не могла вернуть старинных прав,

      Как строгое покажет рассужденье,

      Тот или этот брод не миновав:

91 Иль чтоб господь ей даровал прощенье

      Из милости; иль чтобы смертный сам

      Мог искупить своё грехопаденье.

94 Теперь направь глаза ко глубинам

      Предвечного совета и вниманьем

      Усиленно прильни к мои словам!

97 Сам человек достойным воздаяньем

      Спасти себя не мог, лишённый сил

      Принизиться настолько послушаньем,

100 Насколько вознестись, ослушный, мнил;

       Вот почему своими он делами

       Себя бы никогда не искупил.

103 Был должен бог, раз не могли вы сами,

       К всецелой жизни возвратить людей,

       Будь то одним, будь то двумя путями.[1206]

106 Но делателю дело тем милей,

       Чем более, из сердца источая,

       В него вложил он благости своей;

109 И благость божья, в мире разлитая,

       Тем и другим направилась путём,

       Вас к прежним высям вознести желая.

112 Между последней тьмой и первым днём

       Величественней не было деянья

       И не свершится впредь ни на одном.[1207]

115 Бог, снизошедший до самоотданья,

       Щедрее вам помог себя спасти,

       Чем милостью простого оправданья;

118 И были бы закрыты все пути