Сладостное забвение - Даниэль Лори

желанием устроить «семейный вечер», и тогда мы все садились за стол.

– Везунчик, – спросила я, тасуя карты, – а как умерла твоя тетя?

– Катерина? – Он нахмурился. – От передоза, насколько я помню. Я тогда был еще младенцем.

Я вздохнула. «Я точно страшный человек».

– А куда Нико пошел? – Я была на девяносто девять процентов уверена, что Везунчик не ответит, но один процент вероятности обратного все равно существовал.

Мальчишка сразу напрягся, и мне стало неспокойно.

– Не знаю, – наконец буркнул он.

– Врешь, – надавила я.

Он бросил на меня испуганный взгляд.

– Угу… но вам не скажу.

– И почему же? – Я притворилась шокированной.

– Туз надерет мне задницу, если я буду с вами разговаривать о делах.

– А откуда он узнает?

Везунчик пожал плечами и покачал головой.

– Ладно. – Я положила карты на стол и встала.

– Вы куда? – Голос парня дрогнул.

– Я хочу потанцевать.

Он вскочил.

– Нет… подождите!

Я направилась к двери.

– В коридоре – Джеймс, вы мимо него не пройдете!

– Но будет не слишком нехорошо, если я пройду мимо тебя, верно?

Три секунды.

– Хорошо, – прорычал Везунчик совсем по-детски.

Мои губы тронула улыбка.

– Он разбирается с тем мужчиной, который обрюхатил вашу сестру.

Я замерла, глубоко вздохнула и двинулась прямиком к мини-бару.

* * *

– Вы опять проиграли.

Одна партия превратилась в три, и парнишке либо действительно очень везло, либо я была отвратительным игроком.

Я со вздохом бросила карты на столик и принялась наблюдать, как часть из них упала на пол. Я выпила уже три джин-тоника, и алкоголь ударил в голову.

Нико отсутствовал целых два часа. Меня поедало беспокойство. Он предупредил меня, что ему нельзя верить, разве я могла доверять обещанию, которое он дал касательно Райана?

– Две тысячи, – довольно сказал Везунчик.

Я мысленно застонала. Мальчишки Руссо оказались настолько же ужасны, насколько мужчины из этой семьи.

– Две тысячи, говоришь? – раздался низкий голос.

Везунчик вскочил на ноги – уже в который раз за вечер.

– Босс…

– Довольно.

Парнишка захлопнул рот.

Нико не сводил с меня глаз. Самоуверенность бурлила под кожей, словно он собрался на пробежку и вместо пота покрылся прохладной крутостью. Настроение Николаса искрило и передавалось мне по воздуху.

– Выметайся, Везунчик, – резко сказал Нико, расстегивая пиджак, и его кузен тотчас направился к двери. – Еще раз уйдешь с поста – и клянусь, неделю не сможешь встать с кровати.

– Да, босс, – ответил тот и прикрыл за собой дверь.

– И почему мои люди никогда не выполняют приказы, когда ты рядом?

– Может, надо просить их повежливее, – предположила я, прикусив щеку, чтобы не показать, насколько меня забавляет ситуация. – От «пожалуйста» не умирают, знаешь ли.

– И правда. – Глаза Нико задорно, но мрачно сверкнули. – Ты у нас вообще фанатка этого слова – в определенных ситуациях.

Я резко втянула ноздрями воздух. Кровь бросилась в лицо. Румянец разлился по всему телу, и я сменила тему, чтобы отвлечься.

– Я проиграла две тысячи, – безапелляционно заявила я, будто постоянно так делала.

Нико ослабил узел галстука и ухмыльнулся.

– Ничего ты не проиграла. Он мухлевал.

Я осеклась.

– Что?..

– Я этому его научил.

«Везунчик, ага, как же».

– Да он и без жульничества бы выиграл, – со вздохом признала я. – У меня все на лице написано.

Искрящийся взгляд столкнулся с моим, и я почувствовала его кожей.

– Почему-то я в этом сомневаюсь. – Нико приблизился ко мне, держа руки в карманах, и с каждым его шагом я забывала, как дышать.

Я и понятия не имела, что ответить, кроме того Николас, похоже, на что-то намекал.

Поэтому ограничилась кратким:

– А подловить кого-то на мухлеже у меня не получится. – Появлялось ощущение, что семья Руссо сожрет меня заживо. Даже подросток меня обставил.

Нико присел на корточки и поднял с пола карту. Сердце билось, как дождевые капли о стекло. Он был совсем рядом, я могла протянуть руку и зарыться пальцами в его волосы.

– Значит, нужно это исправить. – Нико вручил мне карту, зажав ее между указательным и средним пальцами, однако прежде чем я успела до нее дотронуться, она испарилась в воздухе.

Я вытаращила глаза.

– Как ты это сделал?

– Простая ловкость рук.

Семья Руссо настолько хорошо умела мухлевать, что заставлять карты исчезать для них было раз плюнуть.

– Научи, – настаивала я.

В его глазах вновь заплясали веселые огоньки.

– Начнем с основ, чтобы я мог оставлять тебя на пару часов в одиночестве и не бояться, что ты проиграешь все мои деньги.

Я надулась.

Нико поднял остальные карты, и я обратила внимание на свежие ссадины на его костяшках. Закусив губу, я наблюдала, как он снимает пиджак и садится за стол.

– Часто играешь? – спросила я.

Он откинулся в кресле, облокотился на подлокотник.

– Раньше играл.

– Почему перестал?

– Надо бизнесом заниматься.

– По словам Везунчика, ты неплох. Но не пойму, в покере или в жульничестве.

Он хищно улыбнулся.

– А ты развела его на разговор.

Ай. Я знала этот тон: Везунчику явно ничего не светило.

– Ну… не особо. Я немного поугрожала и сказала, что пойду танцевать, если он не расколется.

– И что ты хотела выяснить?

Я сглотнула.

– Где ты пропадал.

– А я думал, мои дела тебя интересуют в последнюю очередь, – удивленно протянул он.

– Некоторые из твоих дел касаются меня лично.

Его ответ был саркастичными, но голос таким тихим, что я едва его расслышала.

– А то я не знаю.

Я замешкалась и растерялась, но долго гадать не пришлось, потому что