Научный атеизм. Введение - Андрей Куликов

Но ведь Библию тоже нельзя изменить. И в этом ее самый главный недостаток. И по логике Холмогорова, Библия — нелегитимна абсолютно, поскольку ее, в отличие от Конституции, нельзя изменить даже теоретически.

Примеров подобного ороговления мозгов множество. Я оглядываюсь по сторонам и вижу пустые глаза бородатых мужчин в сильно ношеной одежде. «Содомиты угрожают будущему России», — бормочут эти мужчины, и крошки сыплются с их бород. — «Завтра на улицы выйдут зоофилы! Это культ смерти! Антихрист грядет! Аминь!»

…Мне противно. Мне противно жить в стране, которая находится в шаге от религиозной революции, по сравнению с которой исламская революция в Иране покажется детским утренником. В Иране, по крайней мере, был лидер, который знал, что и зачем он делает. Патриарху до православного гриппа у интеллектуальной элиты страны, кажется, дела нет.

Я готов жить при Путине. Готов — при Ходорковском. При Каспарове. При ком угодно. С одним условием — моим президентом должен быть человек, а не мракобес с головой, похожей на гнилой орех. Я живу в православной культуре, моя любимая певица Алсу живет в татарской культуре, ее муж живет в культуре иудейской. Когда в России случится Великая Православная Революция, что случится с Алсу, ее мужем и их будущими детьми? В каких вагонах они поедут на север? Подумайте об этом, уважаемые члены «Союза православных граждан», пока божественный огонь еще не окончательно испепелил нейроны вашего головного мозга.

Это — программное заявление. Пока патриарх Русской православной церкви не выскажет своего четкого мнения по поводу происходящего в стране зловонного гниения, я буду закрывать эту Церковь. Буду закрывать ее до тех пор, пока она не закроется или пока мои вчерашние собеседники по многим вопросам вдруг не очнутся от своей летаргии, не вылечатся от своего ортодоксального гриппа.

Или пока меня не убьют бейсбольными битами. Обидно, конечно, будет умереть от рук религиозных фанатиков в двадцать первом веке. Это не ультиматум. Это необходимая самооборона. Потому что в последние недели у меня складывается ощущение, что я остался один среди ста сорока пяти миллионов зомби.

Стоит ли удивляться, что за одно и то же Ридигер ездит на автомобиле с федеральными государственными номерами, а Гробовой сидит в тюрьме. Стоит ли удивляться, что за одно и то же мусульмане в Грозном получают деньги на строительство самой большой мечети в Европе, а их конкурентов-вакхабитов мочат в сортире. Стоит ли удивляться, что это кому-то выгодно.

Естественно, если наркопул не будет иметь преференций, то и доходы их упадут, и паства разбредется. Это не нужно ни наркобаронам, ни госчиновникам, ведь они, пользуясь приходами у населения, делают свой бизнес (или, проще говоря, воруют). Человек, не употребляющий наркоту, может уже трезво взглянуть на окружающие его вещи. Тут-то и выяснится, что слуги народа имеют свои маленькие бизнес-радости в жизни. Поэтому, пока мы не сломаем эту систему, и продажа опиума для народа будет процветать, и коррупция во всех эшелонах власти. Следовательно, и политика двойных стандартов будет продолжаться.

Интересен, кстати, еще один феномен. РПЦ и чиновники обмениваются опытом. И РПЦ тоже пытается сидеть на двух стульях. Например, они и предателей Родины (власовцев) поддерживают, и победу в ВОВ себе присвоить хотят. Посмотрите на «героя» агитфильма «Остров». Дезертировал и, пока другие воевали, отсиживался. И уж растакой православный стал, что бесоизгоняющий дар открылся. Так сказать, образец для подражания. Если б в Красной Армии все были бы такими «образцовыми» православными, то Гитлер бы не только за два месяца, а за неделю бы блицкриг провел. К счастью, в Красной Армии большинство были не православные бесоизгонители, а атеисты.

(А — Д. Якушев) Уставшая от сериалов и блокбастеров высококультурная общественность, как утопающий за соломинку, схватилась за фильм Павла Лунгина «Остров». Восторженные комментарии сводятся примерно к следующему: «вот оно, настоящее кино, воспитывающее своего зрителя, дающее ему высокий моральный образец».

Для тех, кто фильма не видел, перескажем кратко его содержание. В 1942 году где-то на севере фашисты захватывают советскую баржу с углем. На барже два человека — матрос и капитан. И вот молодой матрос, чтобы спасти свою жизнь, соглашается расстрелять капитана, после чего коварные фашисты оставляют матроса на заминированной барже. Происходит страшный взрыв, но матрос остается жив, и его выносит на остров, где его подбирают монахи расположенного там монастыря. Дальше действие переносится в 76 год. Все эти годы матрос активно каялся, вымаливал у бога прощение, жил в монастырской котельной, где спал прямо на куче угля, тачку с которым он возит на протяжении всего фильма. От такой праведной жизни у него открываются чудесные способности целителя, и он становится известным старцем, к которому со всех концов едут люди за помощью. И вот однажды к нему приезжает адмирал исцелить сумасшедшую дочь. Адмирал оказывается тем самым капитаном с баржи. Вышло так, что тогда, в 42-ом он был только ранен и тоже выжил. Старец изгоняет беса из адмиральской дочки. Между ним и адмиралом происходит откровенный разговор. Адмирал говорит, что давно простил молодого матроса. В конце фильма прощеный старец с легкой душой ложится в гроб и спокойно умирает.

Такие вот кипят страсти. Добропорядочные граждане умиляются и роняют слезу, а после просмотра выходят внутренне очищенные и буквально светящиеся благодатью, готовые прощать и целовать врагов своих. Того и гляди, запоют «аллилуйя». Остается только, чтобы всё население страны, включая высших бюрократов и олигархов, в воспитательных целях посмотрело это кино. Тогда заживем мы все по другому, ибо люди увидят, как нужно себя вести и настанет всеобщая благодать. Представляете, приезжает Путин в колонию к Ходорковскому, обнимает того и говорит: «Прости, не прав я был к тебе, выходи на волю и нефть свою обратно забирай». А тот ему: «И ты прости, злоумышлял я против тебя недоброе. А нефть мне больше не нужна. Давай ее вернем народу». Расчувствовавшийся и излишне впечатлительный человек может нафантазировать после просмотра «Острова» и не такое.

Молитесь люди, обнимайтесь, прощайте друг друга, и все у вас будет хорошо. Главное, молитесь искренне, и любое преступление вам простится — такова нехитрая мораль фильма.

Как тут не вспомнить классическое: «Религия — опиум для народа». Мы живем в мире, где все богатства принадлежат кучке богачей, а миллиарды людей находятся в нищете или у самой ее грани. Экономика, основанная на частной собственности, работает на прибыль, на мамону, порождая борьбу всех со всеми, войны, кризисы, безработицу, духовную и физическую деградацию человека и по самой своей природе не может быть другой. А значит, любое голое морализаторство, любые попытки перевоспитать мир, не изменив его материальную основу, являются обманом, тем самым опиумом.

Обманом, причем довольно примитивным, является и фильм «Остров». Это не трудно понять, внимательнее посмотрев на главного героя, сыгранного бывшим музыкантом и, похоже, психически не вполне нормальным человеком Петром Мамоновым. Итак, кто же он — человек, предлагаемый нам в качестве морального образца? Ясно, что он не только убийца, но еще предатель и дезертир. На дворе, напомню, только 42-й год. Еще воевать и воевать. Если человек чувствует раскаяние, то почему бы ему не пойти и не сдаться властям, почему бы не попроситься в штрафбат, где можно кровью смыть грехи, и потом честно смотреть в глаза людям, если останешься живой. Но моральный образец, так растрогавший духовностью высококультурную общественность, собственной шкурой рисковать не хочет, предпочитая тридцать лет в безопасности молиться и возить тачку с углем.

Если бы в 70-х годах органы безопасности раскрыли историю «святого старца», то в газетах написали бы примерно следующее: «тридцать лет под видом монаха скрывался предатель и военный преступник, расстрелявший по приказу фашистов своего товарища, но ему не удалось уйти от заслуженной кары советского народа».

И это был бы не только официальный вердикт. Предателем и преступником он совершенно заслуженно и являлся бы в глазах советских людей.

Герой Мамонова почему-то чувствует вину только перед расстрелянным капитаном баржи, но совершенно не чувствует никакой вины перед народом и Родиной, которые он предал. А ведь в действительности он виноват не только перед расстрелянным товарищем, но и перед всеми, кто воевал, работал в тылу, восстанавливал страну после разрухи. Социалистический общественный строй обеспечил потрясающее народное единство. Никто не шиковал в тылу, и не зарабатывал на войне миллионы, каждый нес свою долю. В условиях такого единения — дезертир и предатель виноват перед всеми. Все сражались, а он уклонился.