Новаторы - Ю. Кулышев

Зухра-хон не раз поднимала к потолку свои натруженные и обветренные руки, моля о пощаде и даровании здорового ребенка. Юлдаш-ака был более сдержан и лишь мысленно присоединялся к просьбам своей жены.

«Мархамат[9], о небо, мархамат!» — повторял он, беззвучно шевеля губами. Так получила свое имя девочка, родившаяся в феврале 1920 года. После появления Мархамат семья Юлдаша Мирзамухамедова пополнилась еще двумя мальчиками — Рыхсибаем и Рузыбаем. Таким образом, когда Мархамат стала ученицей ФЗУ, старшему ее брату было тридцать три года, а младшему — только пять. Подобная разница в возрасте никого не удивляла, ибо вокруг жили тысячи таких же семей.

И когда любознательная Мархамат, узнав о наборе девушек в школу ФЗУ при строящемся текстильном комбинате, заявила о своем желании пойти туда учиться, отец ее, задумчиво глядя на взволнованное лицо высокой худенькой девушки, тихо произнес:

— Ну что ж, Мархамат, мархамат!

А в глубине души у него мелькнула мысль, что, конечно, в старое время девушку можно было уже готовить к замужеству, поскольку тринадцать с половиной лет — возраст невесты. И калым не помешал бы…

Однако «невеста» в это время думала не о женихах.

Они часто, чуть ли не ежедневно, оставались втроем — Ходича, Таджпхон и Мархамат. Одна из них брала в руки конспект и читала вслух, а подруги внимательно слушали. Затем они обменивались впечатлениями о прочитанном и менялись ролями. Это были строгие экзамены, во время которых никто не мог ждать пощады или хотя бы подсказки.

За один год учебы из простой и несмышленой девчонки она превратилась во вполне самостоятельную девушку, которой могли ужо доверить сложнейшую технику.

Если раньше Мархамат с искренним удивлением следила за мчавшимся по рельсам трамваем, недоумевая, какая сила заставляет его катиться по мостовой, то теперь она не только могла в двух словах объяснить принцип работы, скажем, электромотора, но и подробно рассказать о таких сложных вещах, как устройство дифференциала ровничной машины, рассказать о процессе намотки на той же машине или перечислить дефекты намотки ровницы.

К экзаменам Юлдашева готовилась с Таджихон и Ходичой. За год совместной учебы девушки не только привыкли друг к другу, но и сдружились. Они не представляли себе, как могли бы жить без этой дружбы.

Экзамены они сдали хорошо. А Мархамат даже получила высшие оценки. Да и вопросы-то были легкие — рассказать об устройстве ровничной машины и пояснить, как надо присучивать ленту.

Инженер Турсунов, принимавший экзамены, поощрительно кивал головою во время ответов Мархамат, а когда она кончила, переглянулся с членами экзаменационной комиссии и, словно колеблясь, произнес:

— И еще один, дополнительный вопрос, Юлдашева. Потрудись вспомнить обязанности работницы-ровничницы. Ведь это же твоя профессия теперь. Только покороче.

— Можно покороче, — скептически взглянув на инженера, согласилась Мархамат. — Ровничница обязана освободившиеся от лент тазы заменить полными, а на ровничных машинах второго и других переходов заменять ровничные катушки в рамке. Она обязана ликвидировать обрывы продукта, снимать и заправлять съем, обмахивать машину, подметать пол около машины, собирать и сдавать угары, а в конце смены передавать машину своей сменщице, причем машина должна находиться в хорошем, исправном виде.

— Итак, друзья, — сказал в заключение Турсунов, — теперь, когда учеба у вас позади, вам остается сделать новый шаг в жизни — приступить к практической деятельности. Это тоже трудный шаг, но я знаю: вам все по плечу.

— Давайте знакомиться, — протягивая белую крепкую руку, сказала высокая молодая женщина в красной косынке. — Я ваш инструктор, Надежда Корнеева. Со всеми вопросами во время вашей практики обращайтесь ко мне. А вас как зовут? Вот тут у меня списочек, откликайтесь!

Знакомство состоялось.

Первый день практики на прядильно-ткацкой фабрике показался Мархамат каким-то сумбурным: по-настоящему трудиться не пришлось. То есть, конечно, девушки все время находились около машины, но это больше было похоже на экскурсию, так как Надежда Корнеева то и дело давала пояснения, которые, хотя и напоминали чем-то лекцию, но отличались тем, что слушатели видели перед собою вещественное воплощение слов инструктора.

— Вам уже рассказывали, — слегка повысив голос, чтобы заглушить шум машин, сообщила Корнеева, — что, пока хлопковое волокно превратится в ткань, его разрыхляют, затем треплют, потом прочесывают, затем делают из него холстик, ленту и — уже на нашей машине — ровницу. И i ровницы приготовляют пряжу, а уже из нее — ткань.

Таким образом, наша задача — вырабатывать ровницу, то есть полуфабрикат ткани, которую производит наша же фабрика. Теперь смотрите. Ровница приготовляется из лепты. Проходя через ровничную машину, лента эта делается тоньше, она более скручена, и волокно в пей лежит ровнее, благодаря чему пряжа будет прочной и упругой, а это, в свою очередь, делает ее наиболее подходящей для прядения.

Девушки следовали за Корнеевой, которая шла вдоль машин и давала пояснения.

— Посмотрим теперь, — продолжала Корнеева, — что делает ровничница. Вы видите, в чем лежит лента? Это так называемые тазы — в них поступает сюда продукция с ленточных машин. Ровничница ставит таз перед своей машиной, захватывает пальцами конец ленты и заправляет ее в свою машину, которая сразу же тянет эту ленту и, скручивая, превращает ее в ровницу. Ясно?

— Ясно, — едва слышно произнесла Мархамат и поглядела на своих подруг; те не отрываясь следили за лицом и руками инструктора.

— Теперь обратите внимание вот на что, — повысила голос Корнеева. — Вы видите, как много веретен на машине. На каждом из них насажена катушка, а на катушку наматывается ровница. Так вот учтите: если обрывается лента, катушка вращается впустую, то есть одно веретено, как у нас говорят, будет гуляющим. Ваша задача — сделать все, чтобы не было гуляющих веретен. Значит, и вы сами обязаны не прогуливаться около машин, а внимательно следить за их работой.

В том, что повторение — мать учения, Мархамат убеждалась еще не однажды. Как часто приходилось ей обращаться к Корнеевой, Ахмаджанову, Каримову, когда требовалось ликвидировать обрыв ленты или выяснялось, что какое-нибудь веретено не работает! Она с восторгом и некоторой завистью следила за тем, как быстро и ловко Надежда Корнеева, остановив на несколько секунд машину, присучивает ровницу. «Странно, — размышляла Мархамат, — мне все казалось пустяком, когда об этом читала, а вот на практике не получается… гм… ничего не получается, и я вынуждена обращаться за помощью. Когда же наконец я смогу сама все это сделать?»

— Ты не волнуйся, — успокаивала ее Корнеева, — опыт-то приходит не сразу. Вспомни, с каким трудом ты выводила буквы в первом классе. Во втором тебе уже было легче, а в