Туман войны - Алексей Колентьев

— Боп! Боп! Боп!

Это случилось: за звонкими хлопками, эхом отдававшимися в гулкой пустоте тоннеля к позициям диверсантов полетели три газовых гранаты с шипением упавших в правый угол, далеко от затаившихся разведчиков. Николай не мешкая надел маску и присоединил к ней довольно увесистый цилиндр кислородного баллона. Павликян проделал то же самое и вот уже две странные фигуры ждали, что предпримет противник. Знаками Журавлёв показал, чтобы Эдик занялся люком, а сам разложил перед собой три рожка к автомату и четыре оборонительные гранаты. На этот случай у них были новые светские РГО,[90] хорошо показавшие себя именно в городе и в горах, поскольку взрывались при контакте с любой поверхностью, а не по истечении горения замедлителя, как старые добрые «феньки».[91] Зная о том, что тоннель заминирован, Николай решил приберечь гранаты на самый крайний случай. Всё заволокло пеленой едкого дыма, но Журавлёв спокойно ждал, когда же появится враг. Вот, впереди послышались осторожные шаги, на слух майор определил, что снова идут пятеро, рассыпавшись цепью и вроде как ничего не опасаясь. Дождавшись, пока атакующие подойдут на полсотни шагов, майор высунулся из-за укрытия и выпустил три короткие очереди, по пять выстрелов каждая. Снова послышались крики боли, ругань и вновь вслепую заговорили автоматы штурмующих, Николай не теряя времени, опустошил магазин автомата на звук голосов и бледные всполохи вспышек выстрелов. Ругань прекратилась, последняя заливистая очередь заткнулась на полуслове. Противник спешно отползал назад, видимо, двое уже никуда не уйдут, подумал майор загоняя новый магазин в свой «коротыш» и взводя затвор. Позади раздался глухой стук и запахло калёным железом, а затем в дверях появилась «слоновья» голова Павликяна, подрывник показывал сжатую в кулак ладонь правой руки с отогнутым вверх большим пальцем и махал рукой. Вырвав кольцо у одной гранаты, Журавлёв броском отправил её в сторону где стихли вопли наступавших, а затем поспешно бросился вслед за скрывшимся в камере Командором. Позади грохнуло, по стенам выбила дробь горсть осколков и каменной крошки, но заряды в стенах тоннеля не среагировали, однако снова послышались вопли нападавших и удаляющиеся шаги — никто не хотел рисковать, кроме того, охрана была уверена, что диверсанты заперты в камере и никуда не денутся. Всё шло по одному из разработанных аналитической группой сценарию, когда после попытки штурма, последует переговорная тактика.

Журавлёв вошёл и увидел две половинки люка, вырванные термитной смесью и упавшие внутрь помещения под собственным весом, сверху свешивался трос лебёдки, а метрах в пятнадцати выше, моргнул три раза жёлтый огонёк ручного фонарика. Вдвоём диверсанты подцепили контейнер с артефактом, потом с помощью карабинов на поясе пристегнулись сами и Командор два раза мигнул своим фонарём. Торс дёрнулся и быстро пошёл вверх, несмотря на более чем солидную нагрузку. Сорвав с лица маску, майор жадно вдохнул уже прохладный ночной воздух, оглядев площадку над шахтой грузового лифта. Тут лежало восемь трупов а у заднего левого колеса грузовика с тентованным кузовом сидел Иван. Бок его был тёмным от крови, но смотрел ликвидатор всё так же спокойно, лишь лицо стало чуть более бледным под слоем нанесённого искусственного загара. Но время поджимало и Николай, помогая Павликяну, закрепил в кузове грузовика контейнер с каменной глыбой и лишь потом помог раненому Винниченко подняться, попутно спрашивая:

— Чисто не получилось?

— Получилось — Голос бойца был глух, чуть хрипел — Ревун чуть позже сработал, я думал это вы наследили. Четверых убрал сразу, а после тревоги ещё двое набежало, потом ещё… Один из дробовика зацепил… Рёбра сломаны, «броник» в хлам… Но я их уделал. Потом с тем, кто вас штурмует по рации говорил разок. Вроде не раскусили. Уходить на третью точку, к побережью надо.

— Согласен — Журавлёв помог раненому забраться на водительское сиденье — Мы тоже спокойно прошли… Потом подумаем. Вести сможешь, а то нам ещё через охрану проходить?

— Обижаешь, командир — Винниченко поморщился, но справился с импульсом боли, придав лицу отрешённое, спокойное выражение.

Журавлёв запрыгнул в кабину, на пассажирское сидение и дал отмашку на движение. Грузовик с мягким гудением покатился к восточным воротам, в противоположной от тех, в которые диверсанты въезжали каких-то сорок минут назад. Спустя десять долгих минут они подъехали к КПП, на протяжении всего пути Винниченко на чистом английском, перемежающимся арабской руганью, отгонял с дороги бестолково мечущихся по лагерю людей. Не дрогнувшей рукой, Николай протянул дежурному путевой лист с красной полосой по диагонали. Тот попытался пройти к кузову, но майор с дружеской, но холодной усмешкой предложил не проявлять интереса там, где это может повредить карьере и охранник только махнул рукой. Ворота открылись, пропуская грузовик к следующему, внешнему посту. Тут повторилась та же история, но на последней стадии проверки, когда у проверяющего бумаги охранника затрещала рация и лицо вытянулось от напряжения, Винниченко дал по газам и ещё где-то час, грузовик петлял по просёлкам, пока вдали не стихли звуки погони.

Потом они остановились у пары высохших деревьев в сорока километрах севернее морской береговой линии, они остановились. Тут уже ждали, предупреждённые заранее Свешников и Макс. Журавлёв с Командором вскрыли контейнер и извлекли артефакт, оставив в кузове ящик с «начинкой» для любопытных. Тяжёлый камень поместили в матерчатый рюкзак с неприличным именем «кондом». Потом, Свешников сел за руль грузовика и махнув остальным: мол, свидимся ещё, с шиком развернулся на небольшом пятачке твёрдой как камень земли и на скорости ушёл в пустыню. Журавлёв помог разместить в кузове минивэна раненого ликвидатора, а сам сел за руль, держа направление по компасу, сверяясь с брошенной на «торпеду», картой. Вскоре, маленький микроавтобус вынес диверсантов к морскому берегу. Журавлёв вынул из кармана плоскую коробочку радиомаяка и нажал единственную плоскую прорезиненную кнопку. Теперь оставалось только ждать: в течение часа, команда боевых пловцов с лежащего в нейтральных водах в дрейфе советского сухогруза, придёт к берегу и заберёт злосчастный камешек, ради которого затевался весь сегодняшний аттракцион.

Расположившись на песке у берега, Николай и Павликян немного перевели дух. Скоро, ковыляя подошёл Винниченко и сел рядом, следом за ним появился из темноты снайпер Макс.

— Свешников отогнал ваш тарантас в пустыню, сам уйдёт по запасному каналу. Что случилось в лагере, командир?