Тень Бога. Султан Селим. Владыка османов и творец современности - Алан Михаил

но решил отправить некоторых из своих советников в Тебриз вместе с послами на разведку. Лидеры Тебриза радушно приветствовали людей Селима, предлагая им контроль над городскими рынками, показывая им валы и запасы оружия, а также устроили экскурсию по дворцу, который они планировали подготовить для Селима и его свиты. Посланники сообщили, что это предложение кажется искренним: жители Тебриза действительно хотели, чтобы Селим завладел их городом.

Излишне говорить, что захватить столицу Сефевидов было все равно что забить последний гвоздь в гроб этой империи, и поэтому, сохраняя бдительность, Селим двинулся на Тебриз. Он и его войска вошли в сдавшийся город 5 сентября[414]. Пока они тихо проходили через ворота, жители смотрели из окон и дверных проемов на незнакомцев, толпящихся на улицах, интересуясь их зелено-красной формой и длинным оружием. Этот приток османских солдат увеличил население города более чем вдвое.

В знак смены власти над городом пятничная проповедь на той неделе в мечетях по всему Тебризу была произнесена в честь Селима[415]. Султан поручил своим советникам послать письма из Тебриза крымскому хану, мамлюкам и дожу Венеции, сообщая о завоевании им столицы Сефевидов[416]. Люди Селима одновременно охраняли город и праздновали победу на его улицах. После нескольких месяцев тяжелых переходов, стресса, изнеможения и тоски по дому взятие Тебриза[417] предоставило османским солдатам возможность устроить бурное веселье. Этот город великой культуры мог похвастаться великолепной библиотекой книг из Средней Азии, с Кавказа и Ближнего Востока; школами дуэльной поэзии; уникальным стилем миниатюрной живописи, отражающей китайское влияние, пришедшее с монголами; и домашним изготовлением изысканных роскошных ковров. Однако большинство людей Селима занялись менее возвышенными делами: конным спортом, борьбой, игрой в поло и стрельбой из лука, а также поглощением знаменитых тебризских кебабов, морковного рагу и, конечно же, вина. Как и в большинстве оккупированных городов, солдаты также предались сексуальному насилию в отношении жителей Тебриза.

Жизнь в Тебризе. © Pictures From History/akg-images

Селим отправил часть богатства города и группу лучших ремесленников, поэтов и интеллектуалов обратно в Стамбул[418]. Празднуя свою победу, он перевел в Стамбул любимую жену Исмаила, Таджлы-хатун, которая, по слухам, обладала изысканной красотой[419]. Там она вышла замуж за главного судью османской армии Джафара Челеби. Для того чтобы вернуть свою жену, позже Исмаил отправил четырех своих самых доверенных людей с щедрыми подарками и, в отличие от их предыдущей переписки, комплиментарными заявлениями и предложениями богатства. Однако Селим ответил на призыв отрезанием этим четырем мужчинам носов, отправив покалеченных и окровавленных посланников обратно Исмаилу как символ победы над его империей[420].

Стоял сентябрь, и вскоре на север Ирана, на Кавказ и в Анатолию должны были прийти холода и снег, что сделало бы практически невозможным возвращение османских солдат обратно в Стамбул. Поэтому Селим решил перезимовать в Тебризе. Что еще более важно, это позволило бы ему продолжить борьбу против Сефевидов в следующем военном сезоне. Отдых, пополнение продовольствия и разработка стратегии на далеком востоке, по расчетам Селима, позволили бы османам атаковать Казвин следующей весной и оттуда попытаться вторгнуться и подчинить себе весь Иран. Однако, когда до его войск дошел слух, что он планирует оставить их в Тебризе на зиму, чтобы снова сражаться весной, они чуть не взбунтовались[421]. За предыдущие девять месяцев они прошли более 1500 километров от Стамбула, переходя реки вброд и взбираясь на горные перевалы, перевозя припасы и таща тяжелое вооружение сквозь проливной дождь и палящую жару – и все это с постоянной необходимостью оставаться всегда готовыми к войне. Физически и эмоционально истощенные, они хотели только одного – вернуться домой. Селиму пришлось отказаться от своих планов. Проведя в Тебризе всего восемь дней, с приближением смены времен года разочарованный Селим и его нетерпеливые солдаты собрались, чтобы начать долгий обратный путь в Стамбул.

В конце 1514 года Селим был ближе, чем когда-либо прежде, к своей мечте уничтожить одного из главных идеологических и военных врагов Османской империи[422]. Отвратительные Сефевиды годами мешали ему и его империи. Он считал, что из Тебриза он мог бы уничтожить их навсегда, направив еще один согласованный удар в сердце Ирана. Теперь, покидая город, ему пришлось отложить реализацию своих амбиций на неопределенный срок.

* * *

Несмотря на разочарование, вызванное его вынужденным отступлением из Тебриза, избавление Селима от «клыков паршивой шиитской собаки» (его любимый эпитет) позволило османам сосредоточиться на других врагах и других интересах[423]. Нейтрализация Сефевидов сразу же укрепила власть османов на восточной границе империи, как никогда раньше, особенно в сельских районах между городами Байбурт, Эрзинджан и Эрзурум[424]. Однако самым важным событием стало установление власти Османской империи над южным городом Диярбакыром (как мы видели, Селим уже давно был нацелен на завоевание этой территории), что проложило путь для последующих побед, результаты которых оказались более значительными и долговечными, чем те, которые могли бы быть получены от продвижения дальше на восток, в распадающийся Иран.

Для шаха Исмаила поражение при Чалдыране было совершенно разрушительным психологическим ударом[425]. Он ранее не знал проигрышей на поле боя, и его самомнение и аура непобедимости были раздуты до небес, о чем убедительно свидетельствуют те письма, что он слал Селиму. Осенью 1514 года вместо того чтобы попытаться восстановить свои военные силы и эмоциональное состояние по крупицам, сефевидский шах погрузился в траур, носил только черные одежды и черный тюрбан. Он также приказал покрасить все свои военные знамена в черный цвет. Несмотря на вполне реальную угрозу, которую османы все еще представляли на западе, а также на вторжение узбеков и появление новой угрозы – моголов – на востоке, Исмаил никогда больше не поведет свои войска в бой. Он позволил своей депрессии взять верх, пристрастившись к алкоголю и плотским удовольствиям. По словам одного из официальных летописцев Исмаила, «большую часть времени он проводил на охоте или в компании розовощеких юношей, распивая кубки пурпурного вина и слушая звуки музыки»[426]. Слух о плачевном состоянии Исмаила вскоре распространился далеко за пределы его двора. Без сомнения, с большим удовлетворением один из летописцев Селима писал, что после Чалдырана Исмаил «всегда был пьян до беспамятства и совершенно пренебрегал делами государства»[427].

Личный кризис Исмаила вскоре перерос в политический. До Чалдырана сефевидский шах руководил своими людьми как находящийся под покровительством Бога духовный учитель, направлявший каждого солдата на поле боя и в мечети.