Демократизация - Патрик Бернхаген

• В исследованиях демократии «гражданское общество» определяется как сфера свободного, неограниченного социального активизма, в особенности в форме групп и ассоциаций, действующих на добровольных началах. В недемократических режимах это понятие подразумевает протестные действия и социальные движения.

• Социальный капитал определяется как состоящий из двух элементов – поведенческого (сети) и эмоционально-оценочного (доверие и взаимность).

Гражданское общество и социальный капитал в процессе демократизации

Наряду с тем, что оба концепта – и гражданское общество, и социальный капитал – являются привлекательными, поскольку они отсылают к каждодневным коммуникациям и взаимодействиям, имеющим отношение к политически релевантным и значимым ресурсам, именно их предполагаемая объясняющая способность относительно того, как функционируют политические и экономические институты, вывела их на первый план дискуссий о влиянии социальных и культурных факторов на демократию и рыночную экономику. В частности, предпосылкой демократической и экономической консолидации было признано наличие значительного социального капитала и активного гражданского общества. Напротив, маловероятно, что общества с низким уровнем социального капитала и слабым гражданским обществом инициируют трансформацию режима, либо консолидируют новую демократическую систему. Хуан Линц и Альфред Степан в своем классическом труде об аспектах и вызовах демократизации обозначают гражданское общество как одну из пяти ключевых сфер (наряду с политическим обществом, верховенством закона, государственным аппаратом и экономическим обществом), необходимых для возникновения и функционирования современной демократической системы[547]. Позже Лоуренс Уайтхед широко обсуждал оба рассматриваемых концепта в качестве «сжатых аналогий, которые могут помочь структурировать и упростить наше понимание сложных, беспорядочных долгосрочных изменений, происходящих в процессе демократизации»[548].

Демократизация – сложный процесс, состоящий из нескольких стадий; они зависят от типа транзита. Если транзит постепенный и происходит путем переговоров, то в течение начальной фазы либерализации могут появляться гражданские организации и массовые движения, и в процессе строительства демократии они должны стать сильнее. Однако в большинстве транзитов гражданское участие выражалось в форме быстрорастущего протестного движения (как в большинстве транзитов в Африке южнее Сахары, демократизации в Юго-Восточной Азии в 1990‑е годы, недавних «революциях» на Украине[549] и в Грузии). Также «исходный режим» – тип недемократического режима, предшествующий введению демократии, – влияет на то, как и в какой форме проявятся гражданское общество и социальный капитал. Тоталитарные режимы (такие как Болгария и Румыния в коммунистической Европе до 1989 г.) или ограничительные авторитарные режимы (например, Южная Корея до 1987 г.) объявляли строго вне закона любую не связанную с государством гражданскую активность, в то время как авторитарные режимы (например, Польша и Тайвань) неохотно позволяли некоторый объем гражданских свобод, в силу чего гражданские движения и организации смогли появиться до и во время либерализации, а в дальнейшем смогли развиваться и крепнуть. Патримониальные авторитарные режимы Африки допускают свободные ассоциации до тех пор, пока у них отсутствует явное политическое измерение[550]. Таким образом, в процессах транзита от ограничительных и закрытых режимов гражданский активизм скорее будет проявляться в форме быстрорастущих протестных движений, а в более либеральных режимах будут разрешены более конвенциональные формы гражданской активности.

Сети как источники информации

Социальные отношения – ключевые источники информации, часто получаемой непреднамеренно и без усилий[551]. Участие в сетях волонтерских организаций, которые являются частью гражданского общества, но в которых большая доля взаимодействий имеет неформальный характер, формирует каналы, которые граждане могут использовать и используют для сбора и распространения информации. Политическая дискуссия, обмен мнениями и предпочтениями, так же как и информация по политическим вопросам, обеспечивают граждан мощными ресурсами, которые могут помочь в формировании предпочтений или могут быть использованы для контроля над деятельностью политиков и получения знаний о возможностях сотрудничества по политическим вопросам. Вот почему формальные и неформальные взаимодействия связаны с повысившейся институциональной отзывчивостью, более регулярным и сложным по структуре политическим участием и большей возможностью мобилизации[552].

Такая важная роль ассоциаций и групп как дискуссионных форумов отмечается исследователями процессов демократизации в Центральной и Восточной Европе и Латинской Америке. В то время как группы, связанные с католической церковью в таких странах, как Бразилия и Польша, как представляется, действительно были площадками «критического дискурса», который позволял группам и движениям «организовать антигосударственную деятельность и продвигать демократизацию»[553], в большинстве авторитарных и тоталитарных государств волонтерский активизм был строго вне закона, и сфера гражданского общества едва ли могла существовать[554]. Именно здесь наиболее уместно понятие социального капитала: даже когда формальная политическая активность ограничена или запрещена, граждане формируют сети, на которые они опираются для получения информации, распространения демократических идеалов и оппозиционных материалов. Чаще всего эти сети необязательно связаны с публичной сферой, они могут возникать на рабочем месте или в местных общинах. Там, где формальное участие сдерживается, его функции берут на себя неформальные организации. Даже если эти действия не являются непосредственно политическими, а, например, затрагивают проблему благосостояния, они, вероятно, все равно будут иметь политические последствия[555].

Ассоциации как школы демократии

Ассоциации долго назывались в традиции, заложенной де Токвилем, «школами демократии». Участие в их деятельности знакомит граждан с другими формами участия, такими как голосование, проведение избирательных кампаний, вступление в политическую группу, даже если эти группы напрямую не нацелены на политику и политическое влияние. «Организации обучают жителей гражданским ценностям доверия, умеренности, компромисса, взаимности и навыкам демократической дискуссии и организации»[556]. Позитивные последствия участия в организованной деятельности, таким образом, состоят из трех аспектов: они 1) обучают индивидов коллективному поведению; 2) обеспечивают их некоторыми навыками для формирования политики на местном и национальном уровне; 3) расширяют их формальные и неформальные сети, которые они могут использовать для других, политических или общественных, целей.

Отсутствие гражданского общества перед началом процесса транзита, следовательно, создает серьезные проблемы для демократизации: страны, у которых в недавнем прошлом не было опыта неограниченного гражданского активизма, будут иметь проблемы с формированием активного гражданского общества. Это, в свою очередь, понизит их шансы консолидировать демократию. Некоторые авторы на примерах стран Восточной и Центральной Европы и Африки допускают возможность, что ряд ключевых функций гражданского общества, таких как передача информации и распространение либеральных установок, могут осуществляться и осуществляются неформальными сетями, но тем не менее для поддержания либеральной демократии потребуется либеральное гражданское общество[557].

Важность членства в волонтерских ассоциациях для участия в политике была подтверждена эмпирически на примере новых демократий Центральной и Восточной Европы. Как и в устоявшихся демократиях, где индивиды, вовлеченные в добровольные ассоциации и группы, скорее будут участвовать в политике[558], в новых демократиях граждане, которые были мобилизованы для участия в каких-то групповых действиях и сетях, скорее будут заинтересованы в политике, голосовании, вступлении в политические партии и участии в протестных действиях[559]. Добровольная политическая активность и неформальные сети, таким образом, способствуют не только распространению информации, но и артикуляции интересов – двум важнейшим факторам участия граждан в демократическом управлении.