Афганистан. Честь имею! - Сергей Баленко

«В рейды его брали часто, — вспоминают друзья‑однополчане. — Почему? Ну, в рейды обычно берут ребят таких шустрых, боевых. Старший сам себе отбирает группу, человек двадцать, а в рейде всякое бывает, иногда и пропитание себе раздобыть надо, и поворачиваться уметь, чтобы в живых остаться. Рахим и был таким шустрым и вертким».

Один из «афганцев», недолго пробывший рядом с Рахимберди в «учебке», рассказал, как они однажды встретились в горах Афгана. В ущелье произошло кровопролитное сражение. Погибли десятки наших солдат. Большая группа солдат, в которой был и Рахимберди Икрамов, возвращалась с места боя, неся на себе под знойным южным солнцем тела погибших товарищей. «Я не сразу узнал его, почерневшего, осунувшегося. Слов не было. Мы постояли несколько секунд, посмотрели в глаза друг другу и молча разошлись. Каждый своей дорогой».

В тумане звезд уходит батальонВ заранее намеченную базу,А нас сюда солдатский долг зовет,Нас всех сюда прислали по приказу…

Подобного рода фронтовые стихи позволяют отчасти проследить, как непросто было нашим солдатам осознавать смысл войны, совмещать такие понятия, как верность воинскому долгу и обязанность выполнять его с оружием в руках на чужой земле.

Ни Рахимберди, ни многие другие парни, сложившие голову в Афганистане, не нашли ответа на вопрос: зачем?

А тысячи матерей получили маленькие страшные бланки‑похоронки со словами: «…погиб, выполняя интернациональный долг…» Они стали получать их с первых дней этой войны…

Вот прозвучал таинственный набат,Мы в три минуты покидаем роту,Ведь мы сейчас летим в Джелалабад,Как будто так и надо, на работу.

Они прилетели тогда на работу. 14 декабря 1985 года в разведку пошли одни «старики». Боевая задача была сложной. Пошли самые‑самые. И моджахеды не прошли. Мало того, что не прошли, — никто живым не ушел. На их тропе встали простые парни в голубых беретах. Не обошлось без потерь и у разведчиков. Так, увидев, что в командира целится «дух», рядовой Рахимберди Рахманович Икрамов сделал бросок и закрыл командира своим телом…

Народная мудрость гласит, что настоящий мужчина должен сделать в жизни три главных дела: построить дом, вырастить сына и посадить дерево.

Рахимберди Икрамов не построил дом. Не вырастил сына. Не посадил дерево. Но кто усомнится в том, что он настоящий мужчина?!

Боевым награждается орденом

Вдали показались еле заметные огоньки‑звездочки. Это приветливо светилась его родная Бричмулла. «Неужели ошибся и вышел из автобуса раньше? — пронеслось в голове. — Да, действительно. Теперь до дома еще несколько километров. Это минут двадцать‑тридцать ходьбы. Но ведь так хочется побыстрее увидеть родных!». И, набрав полную грудь воздуха, забыв об усталости, он побежал изо всех сил. Значительно позже, через несколько лет, в далеком Афганистане, Джура не раз вспоминал ее, дорогу к отчему дому. Такую родную и невозможно далекую…

Нетерпеливо постучал в дверь. И когда мама Нурбу‑апа открыла, бросился на шею. «Здравствуйте, мои дорогие!».

А в глазах какая‑то печаль. Будто чувствовал парень что‑то.

«Самой сильной чертой Джуры было какое‑то необузданное жизнелюбие, — пишет нам его отец Исаходжа‑ака. — С детства он рос веселым, приветливым. Никогда не упустит случая поздороваться с соседями». Особенно приветлив был с Замирой Абдужаббаровной, соседкой и подругой матери, которая была ему как вторая мать.

Если Джура видел, что нужна его помощь, то и просить не нужно было. В школе отличником не был. Считал, что это не показатель. Куда важнее стать добрым, чутким человеком. Этот принцип Джура пронес через всю жизнь.

Вот один из последних снимков, присланных из Афганистана. На нем солдат вместе с другом. Спокойное, с правильными чертами лицо, вдумчивый взгляд. Обычный парень, каких у нас много. В свои двадцать лет он сумел только одно, самое главное — выполнить долг перед Родиной.

Время шло незаметно. Сын рос, мужал, и Исаходжа‑ака все больше узнавал в нем себя.

«Так что будешь делать в жизни? — спросил однажды отец. — Решил уже?» «В селе останусь. Работы вон сколько, — весело ответил Джура. — Да и вам нужна помощь».

После школы устроился в туркомплекс «Чимган». Только уже через несколько месяцев был призван в армию. Полгода в «учебке» города Печоры Псковской области, потом спецподготовка в Чирчике, и вот — Афганистан. Служил солдат отлично. Об этом рассказывали и боевые друзья, приезжавшие из воинской части на похороны, и командир в письме родителям очень тепло писал о нем.

«Прежде всего, как о человеке, о солдате, хочется сказать, что это был один из самых добросовестных, честных, исполнительных и чутких к своим товарищам и командирам солдат. В мирной и в боевой обстановке как я, так и его товарищи могли с уверенностью на него положиться, как на самих себя. Он являлся образцом выполнения воинского долга. Веселый, никогда не унывающий, он брался за любую работу, и всегда можно было быть уверенным, что все им будет выполнено. В боях отличался смелостью, решительностью, инициативностью и высоким воинским мастерством…»

За мужество и героизм, проявленные в боях, Джура Солиходжаев представлялся к правительственной награде — к медали «За отвагу», но… как не раз бывало, награда так и не нашла героя‑разведчика. А то, что достоин был наград, Джура доказал еще раз — в своем последнем бою.

Это произошло на рассвете 30 июля 1985 года. Группа разведчиков возвращалась в пункт дислокации после выполнения боевого задания. Разведчики уже провели два боя с душманами, и никто не мог предположить, что уже на подходе к базе их будет ждать засада. Джура одним из первых увидел «духов» и занял огневую позицию. Силы были неравны, противнику удалось, используя складки местности, близко подойти к обороняющимся разведчикам. Все бойцы прекрасно осознавали, что от действий каждого зависит жизнь других. Огнем из гранатомета Джура успел подавить расчет крупнокалиберного пулемета противника и уничтожить 5 душманов, когда очередью из другого ДШК он был смертельно ранен. Помощь пришла, когда Джуры уже не было в живых.

Читая письма, рассматривая фотографии, все время возвращаешься к мысли, что вот здесь, где‑то рядом, росла и развивалась молодая, прекрасная жизнь. И кто знает, сколько хороших дел мог бы совершить в ней Джура Солиходжаев.

Мы не забудем тебя, Джура.

Был такой парень

Я не знаю, будет ли свиданье.Знаю только, что не кончен бой.Оба мы песчинки в мирозданье.Больше мы не встретимся с тобой…

Пятый год продолжались военные действия в Афганистане. Газеты пестрели сообщениями о наших успехах то в одной, то в другой провинции, телевидение передавало бойкие репортажи из воинских подразделений. Показывали взятых в плен бандитов, а также благодарных мирных жителей, которым наша страна оказывала безвозмездную экономическую помощь. Продовольствие, автомобили, ткани, холодильники потоком шли за Гиндукуш. На экранах — улыбки, рукопожатия. Благодарность казалась искренней.

Смотрел эти передачи и Солик, читал газеты и думал: «Вот бы попасть в Афган да пострелять вдоволь!». Войну он воспринимал по‑мальчишески и был готов защищать интересы братского народа, хотя не очень разбирался, в чем они состоят. Да и немного было таких, кто разбирался, — все пили воду из одной реки, называемой контрпропагандой.

Пришел и Солику срок сменить гражданскую одежду на солдатскую шинель. Вместе со своими ровесниками прошел курс молодого бойца. Некоторые ребята, распираемые любопытством, спрашивали у офицеров, где им предстоит служить в дальнейшем. В ответ — только шутки или угрюмое молчание.

Служба началась успешно. Переносить трудности Солик умел. Привычен был к труду. Семья у Джураевых большая: семь братьев и одна сестра. Как в сказке: одна красавица‑сестрица и семь братьев‑молодцев. Ходил в школу, помогал родителям по хозяйству. Учась в школе, более 6 лет работал в совхозе, помогал матери. Солик в семье был третьим мальчиком. «Солик ухаживал за нами, ласкал, как родная мать, — вспоминает младший брат Хусниддин. — По‑моему, это главная причина того, что он оставил глубокий след в наших сердцах. Поэтому легко понять то, что до сих пор в глазах матери появляются слезы, когда дома поминаем брата Солика».

О нем все вспоминают как о веселом, трудолюбивом парне, думающем о других, уважающим как молодых, так и старых. Видно, ласковая душа его и предопределила выбор будущей профессии. После школы поступил в Ташкентский сельскохозяйственный институт на факультет защиты растений. Но сначала судьба предопределила ему защищать людей. Службу Солик начинал в Туркменистане. Потом был Афганистан. Воевал под Шиндандом, Газни, прошел Панджшерское ущелье и закончил свой боевой путь под Фарахрудом.