Перемены - Джим Батчер

— Чисто! — рявкнул голос.

Разряд молнии ударил меня в грудь — мучительное кольцо серебряной силы, которая дугой выгнула моё тело. Я начал кричать, и прежде чем мои бёдра опустились, я выпалил: «Hexus!» — извергая силу в воздух.

Кто-то воскликнул, кто-то выругался. Все вокруг полыхнуло искрами, включая лампочки наверху, которые казалось, перегрелись и разлетелись в пыль.

Комната погрузилась в темноту и тишину на несколько секунд.

— М-мы теряем его? — твердый старческий голос. Фортхилл.

— О Господи, — дрожащий голос. Молли. — Г-Гарри?

— Я в порядке, — простонал я. По моему горлу казалось, прошлись наждаком. — Какого черта вы делаете со мной?

— Т-твоё сердце остановилось… — тоже знакомый третий голос.

Я пощупал грудь и ничего не нашел на ней, так же как и вокруг шеи. Мои пальцы продолжили исследование дальше и, прикоснувшись к кровати и спинодержателю подо мною, обнаружили там мою цепочку с амулетом; рубин все еще был закреплен в центре с помощью неаккуратного слоя клея. Я схватил пентаграмму и направил в неё небольшое усилие воли, холодный синий свет заполнил комнату.

— … поэтому я сделал то, что сделал бы любой хороший гробовщик, — продолжил Баттерс. — Ударил тебя током и попытался реанимировать. — Он поднял вверх два утюжка дефибриллятора, чьи провода вероятно расплавились. Они не были ни к чему подсоединены. Баттерс был подвижным маленьким парнем в больничном халате, с всклокоченными черными волосами, узкими плечами и худощавым, нервным телом. Он поднял руки, имитируя работу электрошока. Затем сказал дебильным голосом, которому, наверное, полагалось звучать зловеще. — Оно живое. Живооооое. — Спустя биение сердца он добавил, — Пожалуйста. Не стоит благодарить.

— Баттерс, — вздохнул я. — Кто позвал тебя в… — я запнулся, — Молли. Не имеет значения.

— Гарри, — потупилась моя ученица. — Мы не были уверены, насколько тяжело ты ранен, и если ты не мог чувствовать… ты не мог знать тоже… и я подумала, что мы нуждаемся в настоящем докторе, но единственный, насколько я знала, кому ты доверяешь, был Баттерс, поэтому я позвонила ему вместо…

— Эй! — сказал Баттерс.

Я сорвал крепления с головы и раздраженно пихнул ремни на ногах.

— Стоп, эй, тигр! — воскликнул Баттерс. Маленький патологоанатом бросился мне на ноги. — Попридержи своих коней, здоровяк! Легче, легче!

У Фортхилла и Молли были добрые намерения. Они присоединились, и их троица снова распластала меня по спинодержателю.

Я прорычал проклятье и расслабился, дожидаясь момента, когда они начнут меня слушать. Тогда я произнес:

— У нас нет времени на это. Снимите с меня все эти ремни.

— Дрезден, у тебя, возможно, сломан позвоночник, — категорично заявил Баттерс. — Защемленный нерв, сломанные кости, повреждение внутренних органов брюшной полости. Ради Бога, парень, чем ты думал, не поехав в больницу?

— Я думал о том, что не хочу делать из себя легкую мишень, — буркнул я. — Я в порядке. Мне лучше.

— О, Господи, парень! — воскликнул Фортхилл. — Будь разумным! Три минуты назад твое сердце не билось.

— Молли, — произнес я жестко. — Развяжи ремни. Немедленно.

Я услышал, как она захлюпала носом. Затем она поднялась и подошла так чтобы видеть мои глаза.

— Хм. Гарри. Ты все еще… ты знаешь. Это ты?

Я удивленно глядел на неё, впечатленный. Проницательность Кузнечика сослужила ей хорошую службу.

— Я, это — я, — спокойно произнес я, глядя ей в глаза. Это должно было стать достаточной проверкой. Если кто-то другой сидел за рулем моей машины, это слишком изменит меня внутри и это, конечно, запустит взгляд души и покажет изменения. — Пока, по крайней мере.

Молли закусила губу.

— Хорошо. Хорошо, развяжите его.

Баттерс слез с моих коленей и нахмурившись, поднялся на ноги.

— Погоди минуту. Это просто… Это все происходит немного слишком быстро для меня.

Дверь позади него распахнулась, и крупный мужчина в темной одежде поднял пистолет, выпуская две пули в спину Баттерса с расстояния трех футов. Резкие звуки выстрелов были невероятно оглушающими.

Баттерс рухнул, как забитая корова. Взгляд бандита пробежал по остальным, прежде чем он ударился о пол. Я знал, кого он высматривает, когда его глаза остановились на мне.

Он не говорил, не бушевал, не колебался. Профессионал. Таких было в изобилии в Чикаго. Он поднял пистолет, прицеливаясь мне в голову, пока я лежал там, примотанный к доске от бедер и ниже, неспособный даже пошевелиться. Я поднял левую руку и обнаружил, что мой браслет-щит исчез с запястья. Ну конечно. Они должны были убрать его, чтобы он не мешал работе дефибриллятора, так же как они убрали металлическую цепочку вокруг моей шеи и кольца с моих пальцев.

Они бы очень пригодились.

Определённо, сегодня был просто не мой день.

Глава 32

Мое тело было привязано, но не мои руки. Я сложил пальцы правой руки в мистический жест атаки, изображая пистолет, и воскликнул, — Arctis!

Заклинание высосало тепло вокруг оружия и за мгновенье всосало воду из воздуха, превратив ее в толстый слой льда вокруг пистолета, особенно вокруг ударника. Стрелок вздрогнул, отреагировав на заклинание, и нажал на курок.

Корка льда удержала ударник и предотвратила его спуск.

Бандит заморгал и попытался еще несколько раз спустить курок, но так же безрезультатно. Фортхилл ударил его под колени. Оба мужчины упали. Пистолет, вылетев из онемевших от холода пальцев стрелка, крутясь, полетел через комнату. Он ударился о стену, разбивая корку льда вокруг ударника, и с оглушающим выстрелом безвредно разрядился в потолок.

Бандит ударил Фортхилла в лицо, и старый священник опрокинулся на спину, захрипев от боли. Молли в слепой ярости бросилась на наемника, сбивая его с ног, с бесконтрольной жестокостью нанося беспорядочные удары кулаками безо всякой техники. Мужчина выбросил локоть, ударом в шею, отбрасывая её назад, затем поднялся, обшаривая взглядом пол в поисках оружия. Заметив пистолет, он направился к нему.

Я погасил свет амулета. Стрелок споткнулся и упал во внезапно наступившей темноте. Я услышал, как он сцепился с ошеломленным Фортхиллом.

Затем была ослепительная одиночная вспышка яркого света, который высветил мужчину, выгнувшегося дугой от боли. Затем все исчезло, и раздался звук чего-то большого, упавшего на пол. Несколько человек тяжело дышали.

Я схватился пальцами за амулет и вновь осветил комнату.

Побледневший Фортхилл сидел возле стены, держась за челюсть. Молли стояла на коленях, одна рука поднята, словно она собиралась применить что-то из своих магических талантов; именно то, что она должна была сделать при первых же признаках опасности, если бы Кузнечик мыслила ясно. Наемник лежал на полу, пытаясь приподняться.