Новаторы - Ю. Кулышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…И снова встреча. На этот раз с текстильщиками Иванова. Они приехали для обмена опытом. Простые, скромные люди. В том числе и знаменитая на весь Союз Юлия Михайловна Вечерова, ткачиха фабрики «Солидарность». Это она выступила с призывом досрочно достичь производительности оборудования, запланированной на 1965 год, и уже теперь, в феврале шестьдесят первого, перевыполнила свое обязательство. Это она дала слово: к открытию XXII съезда КПСС выполнить годовой план и дать дополнительно 9 тысяч метров суровья при отличном качестве продукции.
И бригада Юлдашевой борется за звание коллектива коммунистического труда, обязалась выполнять норму не менее чем на ПО процентов. За это голосовали все — Антонина Далматова, Anna Федичкина, Маша Кузьмина и Мукаддам Абидова. А ровничная машина Юлдашевой только что реконструирована, и за счет изменения плана прядения производительность труда у Мархамат возрастет чуть ли не в два раза. Есть и будет чем встретить XXII съезд партии коммунисту Юлдашевой! «Давайте соревноваться, Юлия!» — предложила Мархамат. «Вызов принят!» — заявляет ивановская ткачиха. В газетах появляются фото: Юлия и Мархамат.
Через год после того, как Мархамат стала Героем, текстильщики выдвинули ее своим кандидатом в депутаты Ташкентского городского Совета. В агитпункте опа присутствует на встрече с избирателями, заверяет их, что в случае избрания выполнит все их наказы.
…И снова такая же встреча: ее имя вновь повторяют избиратели — опять она баллотируется по 16-му избирательному округу, где ее будут избирать депутатом облсовета. Только теперь доверенное лицо рассказывает о многосторонней и полезной деятельности Мархамат Юлдашевой в качестве депутата, члена производственного комитета текстильного комбината, члена фабкома, члена Узсовпрофа. Те из молодых избирателей, которые будут голосовать впервые, внимательно слушают рассказ о ровничнице Юлдашевой. О том, как она трудится на фабрике. О том, как помогает простым людям. Мукаддам Абидовой было тяжело жить с четырьмя детьми и мужем-инвалидом. Мархамат привела ее на свою фабрику, помогла освоить профессию и взяла в свою бригаду. Камбар Мамадалиевой помогла в оформлении пепсии. Диларам Игамбердыеву устроила работать на прядильную фабрику, помогла поступить в вечернюю школу. Людмилу Лоран обучила профессии ровничницы. Галине Гадиевой долгое время помогала осваивать ровничную машину, передавала ей свои навыки.
Зал аплодирует: да, за такого кандидата все отдадут свои голоса с радостью!
…Что это? Мархамат сосредоточенно смотрит на движущуюся ровницу, потом быстро обходит машину, берет конец оборвавшейся лепты. Неподалеку стоят двое мужчин и внимательно глядят на стрелки секундомеров: идет хронометраж — изучается затрата рабочего времени ровничницы на выполнение ее трудовых операций. Итак, 12 секунд вместо 18! И за эти мгновенья Мархамат успевает заправить лепту и ликвидировать обрыв. Теперь уже точно известно, как получается, что Юлдашева работает быстрее своих подруг. Ничего не скажешь, Юлдашева не просто заочно переняла опыт знаменитой ровничницы П. Усановой, о которой упоминают даже в учебниках, но и подошла творчески к освоению ее метода, а затем хронометристы следят за другой операцией — чисткой рогулек. II тут налицо быстрота, четкость и аккуратность.
Через месяц после вручения высокой награды она едет в Корейскую Народно-Демократическую Республику с профсоюзной делегацией СССР.
Впервые в жизни Мархамат-апа встречала первомайский праздник не в Ташкенте, не в Узбекистане и даже не в Советском Союзе. Было, конечно, немного грустно, однако это ощущение сглаживалось атмосферой дружбы, которой окружили советских посланцев. В день Первомая гостей из Советского Союза пригласили на трибуну, где находились руководители КНДР, и вручили им памятные значки.
«Подумать только, — мысленно удивлялась Юлдашева, — такая простая работница, как я, находится рядом с самыми известными в этой стране людьми! Будь живы родители, они бы даже не поверили этому».
Двенадцать дней пролетели в калейдоскопическом вихре событий. Вот их делегацию привезли на машиностроительный завод. Оказывается, здесь трудится несколько бригад социалистического труда, и этих передовиков можно узнать по красным повязкам на рукавах. «Идут по нашему пути», — подумала Мархамат.
После посещения нескольких предприятий Юлдашева попала наконец на текстильный комбинат. Цехи его она осматривала с особым чувством — ведь это было так ей близко и знакомо.
Что же тут изготавливают? А, это, конечно же, штапельное полотно. Да, трудоемкий вид продукции: здесь-то уж больше, чем четыре станка, работница просто не в силах обслужить.
— А где же у вас тут ровничный цех? — поинтересовалась Юлдашева, и переводчица адресовала ее вопрос главному инженеру.
— Гостья наша в этом деле специалист? — улыбнулся тот.
— Немного, — смутилась Юлдашева, — чуть-чуть.
Мархамат-апа даже зажмурила глаза, когда вошла в цех: ей показалось, что она мгновенно перенеслась в родной Ташкент и очутилась на своем комбинате. Открыв глаза, ока улыбнулась.
— Вы так улыбаетесь, словно встретили кого-то из своих старых друзей, — заметил главный инженер.
— Вы угадали, — ответила Мархамат-апа и кивнула на новенькие машины: перед нею выстроились в длинный ряд тазовые банкаброши[13], на которых можно было увидеть марку Ташкентского завода текстильного машиностроения.
Мархамат-апа слыхала, что продукция Таштекстильмаша вывозится во многие страны Европы и Азии, но сейчас, когда она убедилась в этом воочию, ее охватила какая-то неуемная радость. Ей захотелось сказать или сделать что-нибудь приятное этим людям, людям ее профессии, которые были заняты тем же делом, какому она посвятила многие годы своей жизни.
Юлдашева что-то сказала переводчице, и та, улыбнувшись, наклонилась к уху главного инженера.
— Это очьен карашо, — громко произнес тот по-русски, — пусть буду так!
И уже минуты через три Мархамат-апа стояла у ровничной машины, готовясь показать корейским подругам свой знаменитый способ присучивания ровницы одним приемом.
Кореянки с огромным вниманием следили за пальцами Мархамат, не без удовлетворения отмечая про себя, что эта добродушная женщина с восточным типом лица, видимо, давно уже знакома с машиной, у которой они работали. Но вдруг на их лицах появилось удивление. Что это? Советская женщина
