Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Возьми серебро и найденные артефакты и следуй за придворным историографом во дворец! – приказал Ли Доцзо солдату.
Чжан Чжо и его спутники нырнули в объятия ветра и снега. Они покинули Восточный дворец и направилась в сторону дворца Ханьюаньгун.
Ветер горестно завывал. Снег густым ковром опустился на землю. Над головами Чжан Чжо и его спутников зависло мрачное небо – темное, как ночью, испещренное густыми облаками.
Раздался звук барабанов.
На огромной площади перед залом Линдэдянь сотни воинов в зимних доспехах, вооруженные копьями, оживленно исполняли танец: круг – влево, круг – вправо, по правой стороне выстраивается авангард, позади – рядовые солдаты. Шеренги солдат группировались в различные виды боевого строя – рыбий строй, гусиный клин, раскрытый веер, распахнутые крылья. Ряды бравых воинов переплетались, расходились и сходились вновь. Каждый их шаг, каждое их движение дышали могуществом – казалось, исходящая от них сила вот-вот покорит заоблачные дали.
Четыре моря овеяны благородными ветрами.
Воды добродетели чисты на протяжении тысяч лет.
Блеск нашей славы никак не затмить.
В сегодняшнем дне мы воспеваем наши победы.
Под грохот барабанов воины пели в унисон. Суровый, кусачий ветер бесстрастно выл, вторя их словам.
– Это что, «Песнь блестящей победы циньвана»? – Даже Авата-но Махито сразу же понял, какое зрелище открылось его глазам.
«Песнь блестящей победы циньвана» изначально была военной песней ранней династии Тан, когда император Тай-цзун, известный под личным именем Ли Шиминь, разгромил Лю Учжоу, который оставил свои земли и бежал в Восточно-Тюркский каганат, и тем самым укрепил недавно основанную династию Тан. Тогда воины использовали старый мотив известной песни, добавляя в нее новые слова, чтобы воспеть великие достижения Ли Шиминя. В седьмом году правления под девизом Чжэньгуань император Тай-цзун, взошедший на трон, исполнил собственный танец под «Песнь блестящей победы циньвана», который в дальнейшем стал знаменитым.
Величие династии Тан сотрясло весь мир.
– Как благородно выглядят воины! – восхищенно вздохнул Авата-но Махито.
– Что за убийственная атмосфера! – Чжан Чжо посмотрел на зал Линдэдянь вдалеке и горько усмехнулся.
Он неотрывно смотрел на танцующих солдат, которые медленно маршировали, продвигаясь вперед. Каждый шаг их вторил чудовищным ударам барабанов, каждое их движение сопровождалось криками. На первый взгляд могло показаться, что это танец, исполняемый под известную песню, но в каждой ноте, в каждом слове, в каждом движение сквозило настроение Ее Императорского Величества. Она была вне себя от гнева.
– Я, Чжан Чжо, выражаю свое почтение и приветствую Ваше Императорское Величество! – Войдя в зал Линдэдянь, Чжан Чжо тут же склонился. Ли Доцзо последовал его примеру. Ди Цяньли и Авата-но Махито остались снаружи. Аудиенция у императрицы была для Чжан Чжо встречей на грани жизни и смерти. Если императрица разозлится, значит, умрет на одного человека больше.
– Что привело тебя сюда? – Холодный голос императрицы раздался сверху.
– Я весьма обеспокоен состоянием здоровья Вашего Императорского Величества, поэтому пришел удостовериться, что всё в порядке! – Чжан Чжо встал и улыбнулся.
– Мне все еще неясно, что у тебя на уме. Но я точно знаю, что сейчас ты кривишь душой! – рассмеялась императрица У Цзэтянь.
Сердце Чжан Чжо облегченно забилось – казалось, что императрица пребывала не в таком уж скверном настроении. Это было ему на руку. Он поднял голову и увидел, что императрица бледна и из последних сил опирается на свой трон.
Рядом с императрицей стояла Шангуань Ваньэр, а в левой части зала сидели принцесса Тайпин, Чжан Ичжи и Чжан Чанцзун.
Во главе стола восседал У Саньсы, он же князь Лян, а рядом с ним – мужчина средних лет. На вид ему можно было дать около тридцати или сорока. Он был стройный и слегка сгорбленный. Его светлое лицо с высоким носом и темно-синими глазами обрамляли курчавые волосы. Он был облачен в пурпурный халат, расшитый цветами, а на голове красовалась массивная золотая корона. По правой стороне, на самом непочетном месте, сидел одетый в монашеские одежды жрец Персидского храма, небезызвестный Шакир.
– Вы не могли бы нас представить? – Чжан Чжо сделал два шага вперед, посмотрел на мужчину средних лет с короной на голове, перевел взгляд на Шакира и мгновенно понял, кто перед ним. – Вы, стало быть, Его Высочество, наследник престола Персии, принц Нарси?
– Я всего лишь молодой принц! – Принц Нарси встал, приветствуя придворного историографа.
Он говорил с заметным акцентом и слегка жестикулировал. Это был сын того несчастного последнего правителя Персидской империи – Пероза III, сына Йездигерда III, последнего сасанидского императора Персии.
– Разве принц Нарси не должен быть в Тохаристане? Могу ли я поинтересоваться, по какой причине вы прибыли в Чанъань? – с вежливой улыбкой спросил Чжан Чжо.
– Есть некоторые военные дела, о которых необходимо доложить Ее Императорскому Величеству, поэтому пришлось на время вернуться в Чанъань! – Голос принца Нарси звучал жизнерадостно, а сам он улыбался. Он казался очень красивым мужчиной, но немного худощавым.
– Благодаря им я чувствую некоторое облегчение! – Ее Императорское Величество рассмеялась.
У Саньсы, князь Лян, слегка выпрямился и сказал Чжан Чжо:
– Во дворце происходит множество странных вещей, а кот-демон продолжает буйствовать, поэтому я попросил жреца огня прийти и усмирить демона. Я только что доложил Ее Императорскому Величеству, как будет усмиряться демон. Жрец Шакир настолько искусен, что, уверен, кот-демон покажет свое истинное лицо через несколько дней. Так что, думаю, Ее Императорское Величество будет довольна.
– О, усмирение демонов! – рассмеялся Чжан Чжо. – Это просто замечательно.
В этот момент взгляд У Цзэтянь упал на Ли Доцзо, и улыбка стремительно испарилась с ее лица.
– Доцзо, доложи, как все прошло в Восточном дворце?
Лицо Ли Доцзо стало пепельным, и он упал на колени:
– Ваше Императорское Величество, дело… является… довольно… загадочным, но…
– Хватит ходить вокруг да около! Скажи уже прямо! – Императрица У Цзэтянь устало закрыла глаза.
Взволнованный Ли Доцзо рассказал историю о серебре, найденном в Восточном дворце, о кошачьих трупах, а также об обнаруженных артефактах, использованных для призыва кота-демона. В зале воцарилась тишина. Воздух сгустился и почти застыл.
Все посмотрели на императрицу, восседавшую на троне.
Ее Императорское Величество, престарелая правительница великой страны, сидела неподвижно с закрытыми глазами. Казалось, что ничего не изменилось, но яростно дрожащая рука, лежащая на подлокотнике трона, говорила о многом.
– Все артефакты готовы к инспекции, Ваше Императорское Величество! – Когда Ли Доцзо закончил говорить, он посмотрел на Чжан Чжо и повесил голову.
Воцарилась смертельная тишина. Такая тишина обычно бывает на кладбище.
Спустя некоторое время в Большом зале внезапно раздался смех императрицы.
– Да! Превосходно! – Глаза императрицы были по-прежнему закрыты, но ее голос, в котором звучала квинтэссенция невысказанных и сложных эмоций, дрожал. Что же в нем было? Гнев? Разочарование? Облегчение? И да, и нет. – Мой сын! Мой собственный сын! Человек, который стал наследником престола! Как он посмел?! Откуда у него взялась смелость попытаться навредить мне?! – Глаза императрицы внезапно открылись, и в них вспыхнули два холодных как лед огня, способные заморозить насквозь любого.
– Не могу в это поверить! Просто не могу в это поверить! – Императрица зашлась безумным смехом, черты ее лица исказились в гримасе. – Ваньэр!
– Да, Ваше Императорское Величество! – Шангуань Ваньэр тут же опустилась на колени рядом с ней.
– Слушайте мой указ!
Шангуань Ваньэр, хорошо знакомая с нравом императрицы, поспешно поднялась с колен, подошла к небольшому футляру, лежавшему рядом с ней, достала из него ярко-желтый шелк, расстелила его и взяла пурпурное перо.
Императрица глубоко вздохнула, снова закрыла глаза, а затем ее алые губы мягко разомкнулись:
– Наследник престола несправедлив, злонамерен и недостоин добродетели, поэтому я, как хранительница государства, не могу допустить, чтобы он занял трон. Через год он будет казнен!
– Ах! – Услышав это, Шангуань Ваньэр вздрогнула, и перо из ее руки упало на пол.
– Пиши! – сердито приказала императрица.
– Ваше Императорское Величество… Не стоит! Ах! – Шангуань
