Мехасфера: Ковчег - Андрей Умин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С темнотой пришли и первые по-настоящему декабрьские морозы. Это были не те минус сорок, что будоражили северные широты тысячу лет назад. Из-за парникового эффекта от повсеместных промышленных выбросов воздух не охлаждался ниже минус десяти, но и этого было достаточно, чтобы холоду проникнуть в кости каждой живой души. Четыре шкуры на шестерых уже не спасали, даже если меняться ими каждые два часа. Ночь прошла не в таком глубоком расслабляющем сне, как прошлая. А на следующее утро мышцы болели еще сильнее.
— Что я вам говорил? Надо было разминаться весь день, — ворчал Альфа. — Что теперь делать? Надо было выдвигаться сегодня.
— Еще один день погоды не сделает, — уверенно ответил Куско. Он уже считал себя одним из морпехов, а те ничего не имели против — ряды солдат сократились слишком сильно, и теперь они все больше зависели от инков.
— Каждый день может стать решающим, — злился Альфа, но тоже не мог сдвинуться с места. В его возрасте лишний день отдыха был вовсе не лишним.
Куско и Эхо продолжили чинить мотоцикл, а Лима изучала оружие. Она быстро научилась разбирать автоматы и дробовики, чистить их и собирать обратно. Вся та дрянь, что ежедневно оседала в легких людей, попадала и внутрь оружия. Альфа и Чарли согрели воду, и члены отряда смогли умыться и вымыть руки, после чего вновь отправились с пустыми канистрами к очистной станции. Пуно же опять пошел на охоту.
Леса пустоши тысячи нефтяных озер мало чем отличались от его родных таежных краев. Разве что в тундре все росло немного реже и не отличалось большой высотой. Но тундра в этих местах еще не раскинулась во всю ширь, ее родина была чуть севернее. Получалась смесь между ней и тайгой. Это навевало Пуно воспоминания о доме, но в то же время вызывало некое замешательство своей новизной — с одной стороны, все родное, а с другой — чужое. Так или иначе здесь обитали точно такие же двугорбые олени, как и вокруг космодрома, а парень знал, как найти к ним подход. К концу дня он завалил пару зверей и в два захода приволок их к лагерю, чтобы вместе с Лимой изладить недостающие шкуры. Чернеющие на горизонте тучи уже обрисовывали перспективу скорой пурги.
С высоты очистной станции небо выглядело еще чернее.
— Ну и куда нам срываться? — спрашивал командира Чарли, заливая чистую воду в канистры. — Завтра, в крайнем случае послезавтра все накроет бураном. Здесь хорошее место, чтобы его переждать.
— Боюсь, у нас нет столько времени, майор, — отвечал Альфа.
Походная жизнь текла своим чередом в молчаливом ожидании скорой встряски.
Пуно уличил минуту, когда Куско и Эхо с очередным мотоциклом отойдут достаточно далеко, и подсел как можно ближе к Лиме. Отсюда он даже мог дотянуться рукой до ее нежной щеки и погладить ее русые волосы. Эх, мечты.
— На этих оленях меха больше, чем на освежеванных рейдерами, — начал он издалека. — Морозы все ближе, а значит, и мех у животных гуще.
— Ага, — сдержанно сказала Лима.
— Я еще никогда в жизни не убивал двух оленей за один день. А здесь и места чужие, и шансов было намного меньше.
— Ага, — ответила она, продолжая выделывать шкуру.
— Это только ради тебя. Иначе бы я не смог. Нас шестеро, а шкур всего четыре. Я не мог позволить тебе замерзнуть. Да мы даже с шестью шкурами замерзнем, ведь они не согреют ноги, но шесть в любом случае лучше, чем четыре.
Он продолжал говорить, тщетно подыскивая возможность, чтобы перейти на следующий уровень разговора — поставить вопрос ребром. Но показная безучастность Лимы окружила ее частоколом холодных эмоций, жалящих, словно лед.
— Я ведь только ради тебя пошел.
— Не надо было, — сквозь жуткую боль досады в горле выдавила она.
— Да что с нами не так? — Парень вскочил на ноги.
Ему повезло, что Куско не оказалось рядом. В лагере находились только Пуно и Лима. Самый подходящий момент для выяснения отношений, придуманный не ими, а самой жизнью, опытом прожитых поколений. Они должны, просто обязаны были поговорить именно в этот день.
— Ты же знаешь, я помолвлена с Куско, — спокойно сказала Лима.
— Но раньше ты к нему не тянулась, — негодовал Пуно. — До этого похода ты отбивалась от него изо всех сил, а со мной, наоборот, была дружелюбной. Слишком дружелюбной, если ты понимаешь, о чем я.
— В походе многое изменилось.
— О чем ты? Что изменилось? Я ничего такого не помню!
— В том-то и дело, что не помнишь! — тоже вскочила девушка. — Нам просто не суждено! Я никогда не буду с тобой, пока…
Лима осеклась.
— Пока что? Если есть какое-то условие, я его обязательно выполню!
Пуно подошел к ней вплотную, и она почувствовала теплоту дыхания человека, способного пойти на все ради своей любимой.
— Нет, отойди, — поморщилась она, но не от близости парня, а от ненависти к себе. — Я надеюсь, не выполнишь. Забудь. Нет никаких условий. Просто отпусти меня.
— Легко сказать, — всплеснул руками Пуно.
Тут вернулись Куско и Эхо, торжественно ведя байк. Подлатанный конь готов был проехать еще тысячу километров. Двигатель больше не тарахтел, а новая смесь из ближайшего масляного озера надежно смазала клапаны его цилиндров.
— Что тут у вас? — деловито спросил Куско. — Слышали какой-то спор.
Лима села на свое место между двумя палатками и взялась за шкуру.
— Ничего, — сказала она со спокойствием, способным убедить любого. — Никогда не выделывал шкуры? Это непростое занятие.
Она ехидно улыбнулась, но ехидство это заметил лишь Пуно.
После возвращения Альфы и Чарли начали готовить ужин. Мясо оленей уже не казалось таким вкусным, как в первый раз. Если питаться одним и тем же, непременно начнет тошнить, но никто и не думал жаловаться — лучше хоть всю жизнь сидеть на одних прожилках, чем умереть с голоду. Не поспоришь. Но были и те, кто до последнего пытался баловать свои вкусовые рецепторы и придумывал новые способы приготовить уже приевшуюся еду. Когда все отошли от углей, Куско подлил в них бензина, чтобы оленина получилась чуть более поджаренная, хрустящая. Огненный шар обдал шипящим касанием куски мяса и устремился вверх, растворившись в воздухе на уровне вершины ближайшей скалы.
— С ума, что ли, сошел! — заорал Альфа. — Ты что, думаешь, мы без огня готовим, потому что любим резиновое мясо? Нельзя, чтобы нас заметили!
— Да бросьте, — надменно ответил Куско. — Мы хорошо запутали след.
— Этот огонь в ночи
