Мехасфера: Ковчег - Андрей Умин

Хорошие на первый взгляд новости омрачались тем, что полярная ночь уже в полной мере вступила в свои права. Из-за этого даже не сразу сделалось понятно, что буря прошла, — тот же самый черный воздух, как при валящем снеге, не давал простора для мысленного маневра, и только когда лица людей перестали ощущать липкие поцелуи стихии, стало ясно, что не снег заслонил собой солнце — оно осталось далеко позади, за линией горизонта. Наступила полярная ночь. Отныне все зависело от надежной работы мотоциклетных прожекторов.

— Доберемся до «Ковчега», вышлю карателям из Пита открытку с благодарностью за эти байки, — посмеивался Чарли.

Он все быстрее разгонялся на ровной, засыпанной снегом долине уснувших на зиму озер. Настоящих озер, а не маслянистых разливов нефтеперерабатывающих заводов. В краю вечной ночи почти не встречались фабрики, не стоял типичный для них мерный шум механизмов. До портового Мурманска оставалась половина пути, и только закованные в цепи колеса мешали в полной мере насладиться внезапным счастьем. Цепи терлись о крылья мотоциклов, искрили бенгальскими огнями и всячески тормозили отряд.

Потом беглецы наткнулись на горы чего-то мягкого, такого же черного, как снег, но упругого, как резина. Они поняли, что быстро до севера не добраться.

— Это шины! — крикнул Эхо. — Тут везде шины.

Не успел он договорить, как потерял равновесие на разбросанных всюду покрышках и грохнулся в самую их кучу. От пружинистости принявшего его в свои объятия материала захотелось смеяться. Эхо мог прыгать на шинах, как на детском батуте, без риска сломать себе позвоночник — редкость для Пустоши. Правда, ноги могли застрять в сквозных дырах нескольких их рядов, поэтому он перестал дурачиться и медленно вылез к байку.

— Светил фонарем? Что впереди? — окликнул его Альфа.

— Все в покрышках. Придется ехать медленно.

— Ну ладно. Нам не привыкать. Главное, что еды тут никакой нет, а значит, и хищников. Зато шины должны хорошо гореть. Думаю, лишний СО2 этой планете уже не повредит.

Путники жарили мясо, запасы которого уменьшались прямо пропорционально оставшимся километрам. Никаких марсианских датчиков у них не осталось, а компас, понятное дело, не мог разыскать север на планете с пропавшим магнитным полем, поэтому приходилось ориентироваться по звездам, как делали в старину общие предки инков и марсиан.

— Не думал, что нам это пригодится, — ухмылялся Эхо, вычерчивая в воздухе линии между созвездиями. — Какой только ерунде не учили нас в академии, а все оказалось кстати.

На сотню километров растянулись горы засохших шин, произведенных из заменителя каучука. Слой за слоем они несколько раз покрыли землю, и ехать по ним было сплошным мучением. Недавний снег засыпал все ровным пластом, и мотоциклы с трудом, лениво перебирали колесами, пока северный ураган хладнокровно выветривал спасительный песок из резиновых груд. Колеса все чаще стали застревать в образовавшихся полостях. Путники в полярной ночи передвигались все медленнее, со скоростью хромого пешехода, но боялись бросить байки, не зная, какие опасности ждут впереди. Поход через Лапландию растянулся на весь декабрь.

Пришлось вновь вспомнить о самой жестокой из человеческих нужд — о ненасытном голоде. Порции оставшегося мяса уменьшили в два раза, а потом еще в два. Порции стали мизерными. Ехали впроголодь, постепенно падая духом. Порывистый ветер высасывал из путников последние силы, оставляя место для заполняющей любую пустоту депрессии. Питались так мало, что невольно вспомнились события более чем тысячелетней давности.

— А знаете, — задумчиво сказал Альфа, — жители города, на месте которого сейчас стоит Пит, тоже однажды голодали. Во время одной из войн, когда враги пытались заморить горожан, порции еды были даже меньше наших. Более миллиона погибло. Почти как на Марсе сейчас. Только противник теперь невидимый для человеческого глаза и оттого более опасный. Микробы сделали свое дело и побили изуверский антирекорд.

— Миллион? — ужаснулся Куско. — Это в двадцать раз больше, чем сейчас живет в Пите!

— В пятнадцать, — поправила его Лима.

— Ага, — кивнул Альфа. — Больше, чем осталось жителей на Земле.

С каждым днем в темноте апатия нарастала. Бескрайние поля шин закончились, и место им уступила сухая земля. Простая северная земля без единого растения. Выжженная радиацией пустошь. Счетчик Гейгера, найденный Лимой еще во дворце Пророка, показывал излучение около пятисот микрозивертов в час. Стрелка больше не падала ниже сотни, иногда подскакивала до тысячи, но, будто испуганная собственной прытью, сразу откатывалась обратно. В ушах у всех членов отряда стояло щекочущее потрескивание и вкупе с постоянной ночью очень сильно давило на психику. В голоде и холоде сложно было найти что-то веселое, поднимающее дух, но тем не менее в один прекрасный студеный день путники увидели вдалеке ореолы света. Затерявшийся в глуши Лапландии завод освещал пространство вокруг себя — черную безжизненную пустоту, ограниченную северным сиянием с одной стороны и воображением с другой. В темноте да с треском в ушах при должной фантазии можно заметить все, что угодно, и первое время всем шестерым казалось, что их накрыла общая галлюцинация: по пустоши рыскали сотни упитанных стариков, одетых в красные меховые костюмы. На ногах у них алели теплые сапоги, а лица закрывали пышные белые бороды. Издалека слышалось их «хо-хо-хо».

Инки схватились за дробовики, но Альфа преградил им путь своим мотоциклом и успокаивающе повел ладонью вниз.

— Тише, ребята. Все хорошо.

— Что это такое? — тревожился Куско.

На фоне мерцающего желтыми лампочками завода странные фигуры механических толстяков выглядели жутковато. Детали их одежды и черты лиц прятались в тени контрового света и оттого казались призрачными, словно мираж, видение, фата-моргана. Походкой они больше напоминали заводные игрушки, нежели людей.

— Хорошо вели себя в этом году? — улыбнулся полковник. — Если нет, то полу́чите угольки вместо рождественского подарка. — Он рассмеялся и поехал к странным фигурам.

Прежде чем последовать за ним, Эхо повернулся к инкам и сообщил:

— Это завод Санта-Клаусов.

— С Рождеством вас! — крикнул удаляющийся от них командир.

— Сегодня сочельник, — иронично засмеялся сержант. — Канун Рождества. Вот так удача. Хоть отпразднуем как следует.

Мотоциклы не спеша двинулись на свет, мимо разошедшихся на сотни пустынных метров теней темных фигур. По пути Эхо рассказал краснокожим, что такое Новый Год и Рождество, поэтому, когда отряд приблизился к заводу, они уже познакомились с Санта-Клаусом и его зимними праздниками. Сотня бродящих вокруг здания фигур оказалась всего лишь вершиной айсберга. У этих еще оставался заряд энергии, а на земле валялись тысячи, десятки тысяч пузатых бородачей.

— Снимайте с них обувь. Будет чем согреть ноги.

Инки и марсиане быстро раздели несколько пластмассовых кукол, напялили на себя их щегольские сапоги и шапки с белыми помпонами. В один