Евангелист Иван Онищенко - Юлия Крюденер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все внимательно выслушали сообщение Герасима и согласились со сказанным.
- А теперь, братья, предадим все Господу и разойдемся, чтобы немного отдохнуть. Завтра день напряженного труда, день больших свершений на ниве Божьей. В 7 часов выезжаем.
Глава 5. Съезд в Новомиргороде
Стало чуть светать, когда из местечка Малая Виска выехали одна за другой с небольшими интервалами около десятка подвод с людьми. Все было чинно, нормально, и никакого подозрения это не вызывало.
Помещение в Новомиргороде ожидало прибывших в полной готовности: в амбаре стояли приготовленные из досок скамьи, укрытые дорожками, одеялами, простынями. Во всем была видна любовь и старание. Стены были украшены зелеными ветками, стол для руководящих стоял на возвышенном месте. Ровно в 10 часов утра начался съезд евангельских христиан на юге Украины.
Для ведения съезда были избраны Герасим Балабан, Василий Тимошенко и Иван Козинский. Съезд начался молитвой, перед которой Семеренко прочел слово из Послания Иакова 1,5. Все преклонили колени и долго молились. После молитвы все стоя пропели молитву "Отче наш" и Псалом 120: "Возвожу очи мои к горам, откуда придет помощь моя". Пели торжественно, хотя и не очень слаженно. На съезде присутствовало из всех окружающих городов и сел восемьдесят восемь человек. Внятно и отчетливо Балабан прочел повестку дня и зачитал каждый пункт предлагаемых установлений. И присутствующие внимательно выслушивали каждый пункт. Все ли охватили? Не противоречит ли что Евангельскому учению? Приемлемо ли для всех? Исполнимо ли? Вопросы, вопросы...
И на все вопросы терпеливо отвечали Балабан, реже Тимошенко. На вопросы о проповеди Евангелия и его печати отвечал Козинский. Он был молод, горяч и ревностен. Было отмечено, что главный тормоз в печатании Новых Заветов была доставка бумаги: и далеко, и трудно с самой бумагой. Требовалась безграничная самоотдача достающих. И эта отдача была и радовала.
- Дорогие братья! - поднялся с места плотный, с красным обветренным лицом человек, Макаренко Степан Степанович. - У меня пять сыновей, я жертвую на эту работу одного моего сына Андрея. Он очень любит дело распространения Евангелия. И давно просит Бога и меня, чтобы ему работать в этом деле. Вот он здесь, возьмите его в ваше распоряжение, а мы всей семьей предадим его воле Божьей. Пусть он идет и трудится.
Макаренко смахивал с глаз слезы. Любовь без жертвы не бывает, и это была любовь истинная.
Поднялся человек из другого угла, худощавый житель из хутора.
- Дорогие братья, у меня две пары лошадей. Я жертвую на дело евангелизации пару молодых лошадей и новую бричку. Делайте с ними, что вам угодно. Они здесь со мною, теперь они ваши.
Один за другим люди брали на себя обязательства, ложили на стол деньги. Жертвовали и себя, и свои средства.
В каждом деле, да и в каждой семье, большой или малой, чтобы жизнь шла нормально, должно быть единое мнение. Но поскольку люди разные и единое мнение обо всем выработать невозможно, то необходимо, чтобы там, где разномыслие о важном предмете недопустимо, одна сторона, более слабая, подчинила свое мнение более сильной стороне. "Я люблю уступать", - эти слова может сказать только мудрый, сильный в победе над собой человек. И он, именно он, созидает жизнь семьи, общины, народа. Кротостью и смирением назвал эти качества человека Иисус Христос. И этот дух жил в первых общинах евангелистов, и был у них мир и порядок.
В деле ведения съездов не было опыта. Многие присутствовали на таком мероприятии впервые. Но Бог не дает Духа мерой, и это помогало приходить к общему мнению в каждом пункте установления.
Зная, что идет съезд, люди пришли пораньше и все подходили и подходили. Скоро весь амбар был заполнен людьми. Незаметно съезд перешел в собрание. Стали раздаваться голоса: "Хотим слушать брата Онищенко".
Поднялся Балабан и сказал:
- Дорогие братья и сестры, сегодня у нас праздник: мы приняли решение, как нам жить и в общине, и дома. С нами по воле Бога брат Иван Онищенко. Возблагодарим за все Господа, и тогда нам брат скажет слово назидания.
После молитвы за стол вышел Онищенко. От усталости и волнения он был бледен, но в глазах горел огонь жизни. И бодрым голосом он стал говорить:
- Дорогие в Господе братья и сестры! Видимо, мы с вами встретились сегодня в последний раз. Бог знает, встретимся ли мы еще с вами на земле. Но мы должны верить и верим, что встретимся там, у ног Христа, поэтому я хочу вам дать краткое наставление и пожелание от Господа.
Пламенная проповедь Онищенко была выслушена с огромным вниманием. Он приводил на память много мест Священного Писания, побуждая слушающих следовать за Христом, "сиять" добрыми делами, чтобы люди, видя их, воздавали хвалу Отцу нашему небесному. Слушающие вздыхали, женщины плакали. Жизнь во Христе, жизнь в покое души, жизнь не по велению плоти - кто не хочет этого? Кто не сокрушается о том, как он живет, часто и сердясь, и плача, и осуждая себя. И все готовы были слушать и слушать...
Иван пригласил всех к молитве, молились все. Молились вслух те, кто не мог удержаться в тихой молитве. Изливались скорби, поднимались к небу благодарения.
После молитвы, тихо переговорив о чем-то с Тимошенко, поднялся Козинский и сказал:
- Дорогие гости, приехавшие издалека! Время уже четыре часа, мы в обилии получили духовную пищу и благодарим за нее Бога. Но мы живем во плоти, и ей требуется хлеб насущный. Сестры во дворе приготовили обед и приглашают
