Микаэл Налбандян - Карен Арамович Симонян

Эта перспектива заставила Налбандяна не только по возможности ускорить ход дела, но и внести кое-какие коррективы. Дело в том, что согласно общему положению Верховный суд с 14 сентября распускался на четырехмесячные каникулы. Если до этого ничего не удастся сделать, то Микаэлу грозило застрять в Калькутте как минимум до середины января. А если учесть еще время, необходимое для рассмотрения дела и вынесения решения…

Налбандян решил самолично проверить состояние завещанного имущества. Огромный дом и магазины находились возле армянской церкви св. Назарета, на одной из главнейших улиц, называемой «Китайский рынок». Главнейшей не только своей красотой и роскошными домами, но и торговым оборотом. Строения находились в хорошем состоянии. Микаэл отметил даже, что благодаря исключительной заботливости городского управления они выглядят как новые. Далее Микаэл вместе с Палом уточнил не только стоимость завещанного имущества, но и доход, который они приносили. И вновь неожиданность: выяснилось, что когда недвижимое имущество завещается более чем одному наследнику, то они получают свою долю только из доходов от завещанного имущества. А поскольку Масех Бабаджанян разделил свое имущество на шестнадцать частей и лишь восемь из них завещал нахичеванцам, то как дом, так и магазины должны были оставаться под попечительством городского управления Калькутты, а нахичеванцы могут получить лишь свою долю доходов от них…

С одной стороны, такие вот неожиданности, а с другой — господин Хагг, всячески затягивающий дело. Даже отчетные книги, по которым только и можно выяснить точную сумму доходов, он показал Налбандяну лишь после долгих отговорок…

И тут выяснилось, что господин Тейтон, один из бывших членов городского управления, вопреки закону и завещанию продал один из домов. Конечно, можно было опротестовать эту незаконную сделку и даже потребовать вернуть весьма внушительную сумму, но… Но только после вынесения судом решения по основному делу. И после нового судебного разбирательства…

Значит, волокита за волокитой. А еще нетерпение вернуться к лондонским и константинопольским делам, жара, физическая слабость, наконец, болезни, для излечения которых нужно время, а его всегда так не хватало Микаэлу!..

Микаэл Налбандян — Карапету Айрапетяну.

12 мая 1861 г.

«Посочувствуй мне, ибо судебное разбирательство тут вовсе не такое, как в Лондоне, а неимоверно медлительно. Скорее бы завершить по возможности это нескончаемое дело и вернуться в Россию, поскольку путешествие это, весьма тяжелое и скучное, выжало из меня последние силы…»

Увы, одним только завещанием Масеха Бабаджаняна не ограничивались дела Налбандяна в Индии. Нужно было разобраться еще и с завещанием Катаринэ Ходжамалян. Арутюн Абгарян и другие калькуттские армяне, с которыми подружился Налбандян, поведали ему, что этими завещанными суммами долгое время ведал брат Катаринэ — Егпа Минасян, в высшей степени честный и достойный человек. В ожидании, когда нахичеванцы явятся наконец за завещанным, он не только сберег эти суммы, но и приумножил их.

Микаэлу рассказали также, что по поводу завещания сестры Егиа Минасян многократно писал в Эчмиадзин, всем католикосам, занимавшим патриарший престол в последние десятилетия, но даже не получил ответа…

Эта поистине «дьявольская беспечность», длившаяся шесть с половиной десятилетий, не была, разумеется, новостью для Микаэла. Удручало другое: «Мы, сыновья беспечных отцов, вынуждены искупать их грех равнодушия ценой неимоверных потерь».

Но то, что рассказали Микаэлу старики, было только цветочками…

…Так и не дождавшись отклика из Эчмиадзина или Нахичевана-на-Дону, Егиа Минасян на смертном одре поручил заботы о завещании своему сыну Ованджану. Тот до самой смерти свято выполнял волю отца, а умирая, также передал попечение над деньгами своей жене Варвара Элиаз.

Микаэл решил немедленно встретиться с ней, но выяснилось, что госпожи Элиаз нет в городе.

И вновь пришел на помощь Микаэлу Арутюн Абга-рян, прекрасно разбиравшийся во всех делах армянской общины в Калькутте. Он дал Налбандяну адрес, по которому тот мог найти госпожу Элиаз.

Микаэл написал ей письмо и, представив свою миссию, попросил о встрече:

«Многоуважаемая госпожа!

Нижеподписавшийся, желая посетить Вас и по обстоятельствам своей должности поговорить о наследстве покойной достопочтенной госпожи Катарина Ходжамалян, которое она предназначила на благоустройство города Новый Нахичеван, что возле Азовской крепости, покорнейше просит оказать ему честь и назначить встречу, где и когда соизволит многоуважаемая госпожа.

Остаюсь в ожидании Вашего решения и прошу принять заверения в своем глубочайшем уважении к Вам, досточтимая госпожа,

Ваш покорный слуга, кандидат Санкт-Петербургского императорского университета

Эти последние строки, по мнению Микаэла Налбандяна, должны были оказать впечатление на госпожу Варвара Элиаз.

И действительно!

Госпожа Элиаз, которой, как выяснится вскоре, уже надоело заниматься делами о наследстве, немедленно ответила «кандидату императорского университета», тем более что его полномочия подтверждали Верховный пастырь армян католикос Маттеос и правительства России и Англии. Она пообещала встретиться с ним сразу по возвращении в Калькутту.

Явившись к госпоже Элиаз в назначенный день, Микаэл представал ей своя полномочия и сообщил о своем желании получить завещанные суммы. Однако с изумлением услышал, что нельзя дважды подряд требовать одни и те же деньги.

То есть как это дважды?!.

Да, дважды, ибо требование выдать завещанные деньги предъявил также… Габриэл Айвазовский и даже отрядил человека к епархиальному начальнику в Индии Тадеосу Бекназаряну…

Поистине Габриэл Айвазовский превратился в сущее наказание для Микаэла; в каком бы уголке света он ни находился, Айвазовский проклятьем преследовал его…

Никогда еще, наверное, не приходил в такое бешенство Микаэл Налбандян, как в тот день.

Микаэл Налбандян — Карапету Айрапетяну.

«В свое время мы обо всем этом напишем, расскажем обо всем будущим поколениям, навечно поставив клеймо несмываемого позора на лоб нашего презренного врага!..»

Но ярость Налбандяна сейчас не могла помочь делу: госпожа Элпаз не собиралась уступать и заявила, что признает действительным только постановление Верховного суда о том, кому