Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том 1 - Лев Гомолицкий

102

13

Раскрыта книга на столе моем, две свечкибледные стоят над ней на страже.Я с жуткой мглой, с ночною мглой вдвоем,но нет со мной тоски лукавой даже.Не на страницах долгий взгляд лежит и к нимеще не прикасались руки – пока в руках мо-литвенник раскрыт и взор горит огнем слад-чайшей муки.

103

14

Я зажигаю кроткий свет лампады, я осе-няюсь знаменьем креста, в мольбе склоняюсь кплитам коллонады перед распятьем сладкого Христа.И каждый раз ко мне подходит кто-то: яблизкий шопот в памяти таю.Но, сок допив молитвенного сота, я никоговблизи не застаю.Кто мой союзник, верно, не узнаю,– зачеммолиться любит он со мной. Но в сердце радостьтайно ощущаю, соприкасаясь с тайною страной.

104

15

Сегодня я сквозь сон услышал пенье... Ипоступь чью-то в пеньи я слыхал.Я часто раньше слышал так сомненье,но этот шаг мой сон не прерывал, не пре-рывал, не подымал с постели и не бросал на жесткийпол в мольбе. Шаги вдали как музыка звене-ли; и песнь вдали – спокойный гимн Тебе.

105

16

Дни бегут точно легкие серны, невозврат-ной проточной воды.Как на лошадь не вскочишь на серну, неоденешь на серну узды.

106

17

Но тó был год борений и прозрений – покапле пил источник мутный сил.Опали руки нынче без движенья, и ни о чемя нынче не просил.

К себе прислушаться, как слушает в пусты-не араб, к песку припавший головой; к себеприслушаться, где в чуткой паутине насторожилсякто-то неземной.Ногой ощупать выступы дороги, как припокупке – мускулы раба... Но как устали медлен-ные ноги, как утомила долгая борьба.Нет; нынче лечь, вдоль тела бросить руки,закрыть глаза под быстрый бег минут. Пус-кай текут вокруг чужие муки, чужие дни пус-кай вокруг текут.

107

18

Да, я хотел бы мирно удалиться туда, гдежизнь не смеет дух настичь!..Но как от тела мне освободиться, какойподнять на тело верный бич?Ах, тело крепкое, тебя ломать мне жал-ко: тебя из кости выточил резец, в воде тыплещешься, как резвая русалка; ты будешьмуж и ласковый отец. Но подымаешь головуты гордо, а гордым став, становишься слепым;твой шаг звучит, звучит, упругий, твердо, ноне тверда сама земля под ним...Я прочитал, что нет почти спасенья, мас-тящим тело – вечности звено, что оборотьгрехи и искушенья таким при жизни этойне дано.

108

19

Когда за прошлое наказывал меня – зачто теперь испытываешь силы?Вот, не сдержу дневного я коня – падуво тьму!Мне нынче дни постылы.Дни серебристые от скошеных полей до об-лаков и неба голубого! взгляд, потемненный стра-стью, все темней, и в песне смутной нетдля вас ни слова.

109

20

Кто ослепил меня! Кто, злой, направил стре-лы в мои глаза – возлюбленные дня? День холилих, когда горели смело, и низводил на ложе изогня.Кто ослепил меня!?. Подточенной лавинойсорвалась тьма густая на меня, и взвился вихрь,и дрогнула земля, мешая голос птичий и зве-риный.

110

21

Я разве не любил восходы и закаты? немой – чужой им улыбался рот? не мне мгно-венья жизни были святы, точа медвяный веч-но-крепкий мед?И разве я, когда стрелой пропела мгно-венная вечерняя заря, взор беспокойный уводилнесмело под свет земного в окнах янтаря?И разве я, оставив жизни дело, искал следычужих ненужных ног?И не мое ли это было тело, которого я обуз-дать не мог?

111

22

Как рукопись, попавшая в огонь – истлеламедленно – остался пепел только...Скажи, душа – ретивый верный конь, слезна земле о мне печальном сколько?Омыли тело теплою водой (не все равно,как тлеть в подземной влаге!); в болезни высохло,как старый лист весной, как лист зажегкшейв сырости бумаги.Свечу зажгли, толста, желта свеча,псалмы читают мудрого Давида (но нетуслуха больше у меня)... и залубилась к сводам па-нихида.

112

23

Кто говорил во сне больному сердцу?Там струи дождь струнами натянул. Мнебледный постник, как единоверцу, чудеснойпесней к слуху доплеснул.Я видел: он прозрачными перстами чутьтрогал струны арфы дождевой. Я никогда ещемежду людями не слышал песни сладостной такой.Потом, припавши бледным лбом к постели,внимательно в лицо мое смотрел, пока кусты в окнезашелестели.

Он мне сказать о чем-то не успел.

113

24

«Ты грядущие ночи и дни – не поймешь, как тебе нипророчь.«Но взгляни в свое сердце, взгляни, в эту тихую-тихую ночь.«Не в себе ли опять ты найдешь тайный свет, что лу-чистее дня, и, как полная, спелая рожь, заколышитсянива твоя?«И скажи, не настанет ли час: светом внутрен-ним глаз ослеплен, не найдет запрещенного глаз,не поймет мимолетного он?»

СВЕТ

114

1

Язык молчит и рот немой закрыт – благода-рит мой дух склоненным взором.Дней вереница около шумит, спешит заней – ночей в движеньи скором.Как жемчуг всех окрасок и тонов, просыпаныв ночах моих усталых –от голубых пространств и облаков до пастбищласковых и взоров этих малых.От четкости созвездий и луны и до стреми-тельно несущихся потоков, когда с небес, с небес шумятони и наполняют чрево звучных стоков.

115

2

Пресветлый день настал, настали плещет, и плещет воды светачерез край.Свет непонятный, свет нездешний блещет,и залит им земной – небесный край.Нет шума листьев, рыка нет волчицы, си-ницы крика, говора людей; нет: это свищут не-земные птицы среди дрожащих точащих лучей.Нет грани неба с черною землею, нет красокнеба, леса и полей –: все залито сияньем предо мною,дрожащим вихрем пляшущих лучей.Пространство-царь упал в крови безглавой,скатился в мрак безвестный и пустой.Я – вездесущ: миры, лучи и травы – мой от-блеск только, только отзвук мой.

116

3

Ты, тело гибкое, ты, тело молодое, упру-гое, несущее загар!Рука с рукой сойди в поля со Мною, пока росыв полях клубится пар.Я научу тебя глядеть на солнце, на нивыспелые в прозрачных гранях дня.Твои глаза, два светлые оконца, Я претворюв потоки из огня.Чужие взгляды медленно встречая, ты будешьсветом тех огней дарить.Мы ляжем там, у ласкового гая о сокровен-ном самом говорить.Я положу тебя на мох зеленый, в листве зеле-ной, в пятнах светлых дня.Ты видишь реки, видишь в дымке склоныи лоно неба, полное огня? В них растворяйся, кактуман плывущий, сливайся в реки змейкой быстройвод, от дольних сел и гомонливой кущи взвивай-ся дымкой редкой на восход.И буду Я везде-везде с тобою, моих объятийты не избежишь ни под землей, ни в небе – над зем-лею, ни на земле, где нынче властна тишь.

117