Индия: беспредельная мудрость - Маргарита Альбедиль

Разумеется, в тех же текстах можно найти и не только восторженные панегирики в адрес жены, женщины и матери. В тех же «Законах Ману» говорится и о необходимости держать женщину в любом возрасте под неусыпным присмотром и ни в коем случае не предоставлять ее самой себе; за ней должны надзирать отец, потом муж, потом – сыновья, в противном случае пороки толкнут ее на сомнительный путь, так как природа ее вредоносна. Высшая заслуга женщины – в подчинении мужу, как бы плох и порочен он ни был, и потому поныне чтут в Индии легендарные образы верных жен, готовых отдать жизнь за своего мужа. Самосожжение жены на погребальном костре мужа, хотя и давно запрещенное, время от времени случается и сейчас, поскольку до сих пор жива вера в обретение таким путем невыразимого блаженства на много миллионов лет. Вообще же женщина наделена лишь специфическим «женским» знанием и не способна рассуждать о брахмане, разве что в исключительных случаях, подтверждающих правило. Ее не положено допускать ко многим повседневным обрядам, например связанным с чтением мантр, которые ей запрещено изучать.

Таким образом, отношения мужчины и женщины в семье, рождение и воспитание детей – все это прежде всего явления жизни, исполненные высшего, сакрального смысла, и последовательное выполнение идеи самопожертвования, на котором зиждется мировая гармония. Вот почему семья, существующая в лоне традиционного индуистского общества, – отнюдь не романтический союз двух любящих сердец, а религиозная обязанность и социальная необходимость. «Вы, европейцы, любите и женитесь, а мы, индийцы, женимся и любим», – говорят в Индии. Считается, что отдельно же ни мужчина, ни женщина не могут полноценно функционировать ни в физическом, ни в сакральном плане, и только их союз, освященный браком, соединяет их в единое целое и дает им возможность выполнить свое предназначение на земле. Поэтому семья в индуистской традиции – институт священный, а семейные узы – важный и неотъемлемый компонент жизненного цикла. Полноценным человеком признается именно глава семьи, домохозяин и продолжатель рода. Человек, не вступивший в брак без серьезных на то оснований, каковыми могли быть, например, физические недостатки, считался не совершившим жертвоприношения и мог снискать лишь презрение к себе со стороны членов общины.

Как и в любом обществе во все времена, брачные связи могли выстраиваться по-разному, но все их многообразие древнеиндийские законодатели сводили к восьми способам, или формам, заключения брака. Видимо, они знали непредсказуемость и скрытое коварство человеческой природы и понимали: как бы ни был священен институт брака, брачные узы порой соединяют людей так, что не всегда удается освятить их необходимой религиозной церемонией. Стоит ли обострять и без того непростую ситуацию? Лучше признать действительным и такой брак, найдя ему соответствующую рубрику в кодексе и название, чем увеличивать число разбитых сердец и загубленных жизней. Учтя все возможные варианты брачных связей и проанализировав их, законодатели свели их к восьми основным формам, назвав каждую по имени божества или иного мифического персонажа, переложив таким образом на их плечи всю ответственность.

Первая, самая предпочтительная и похвальная, форма брака названа по имени верховного бога Брахмы. Она предполагала, что девушку выдают с соответствующим обычаю приданым за человека того же сословия, соблюдая предписанный традицией брачный ритуал. Наряженную и украшенную драгоценностями невесту отец ее вручал, как бесценный дар, жениху, давая в приданое столько драгоценностей, сколько мог. От будущего зятя ничего взамен не требовалось. Его, известного ученостью и добродетелями, приглашал сам отец невесты. Так подобало начинать семейную жизнь брахманам, членам высших каст.

Следующая форма брака была названа «божественной», дайва (от дева – «бог»). В этом случае девушка передавалась жрецу как вознаграждение за совершенное им жертвоприношение богам. Таким способом в древние времена царь мог расплачиваться за жертвоприношения знатными девушками или рабынями, и те становились, по сути дела, наложницами жрецов, не имея возможности вступить в иные, собственно брачные отношения с другими мужчинами. Жертв в те времена приносили много и по разным поводам, так что эта форма брака тогда была весьма распространена. Позже она вышла из употребления.

Илл. 112. Девушка, собирающаяся совершить почитание божества – пуджу, которая заключается в подношении плодов, цветов, листьев бетеля и т. п. освященному изображению божества

Считается, что третью форму брака учредили легендарные мудрецы-риши, и потому она называется арша. В этом случае за невестой не давали приданого. Напротив, за нее требовали символический выкуп в виде коровы или быка. Родственникам невесты он не доставался: животных использовали для благочестивых целей, для жертвоприношения. Когда мужчина и женщина намеревались обзавестись потомством, они вступали в брак, называемый праджапатья. Само название подчеркивало, что целью подобного союза является обретение потомства – праджа. В этом случае от невесты не требовалось приданого и за нее не брали выкуп. Эти четыре формы брака расценивались как благочестивые и нерасторжимые. Верили, что сыновья, рожденные в таких браках, вырастали не только красивыми и достойными, но и очищали от грехов своих предков, потомков и самих себя.

Ну а предполагаемыми плодами следующих четырех форм брака становились уродливые, жестокие и порочные сыновья. Неодобрительно относились к «скотскому» браку, назвав его асура (в индийской мифологии асуры – демоны, противники богов). Отец, дававший выкуп за свою дочь-невесту, тем самым как бы «продавал потомство». Добровольный, пусть даже временный союз жениха и невесты, заключенный без вмешательства родителей, обозначался словом гандхарва: так назывались полубожественные небесные певцы и музыканты. Девушка могла и сама выбрать себе жениха: это называлось сваямвара. Если у девушки нет родителей или они не могут выбрать ей жениха, то почему бы ей не сделать самой свой выбор? С этой формой брака связано много романтических историй, и много поэтических строк ему посвящено. Были учтены и криминальные ситуации. Когда девушку похищают, умыкают, захватывают силой и она, плачущая, становится добычей мужчины, как охотничья дичь, то такая форма брака называется ракшаса (ракшасы – злые духи, демоны). В этот же разряд включались случаи, когда девушку уводили с ее согласия, но против воли родителей. Но больше всего осуждался брак пайшача (пишача – разновидность злых духов), когда жених силой захватывал девушку спящую, опьяненную или умалишенную. Он тоже расценивался как серьезное уголовное дело, когда виновный подлежал суровому наказанию.

Представители высших каст сейчас, как и в древности, стараются заключать брак в соответствии с требованиями индуизма, то есть без уплаты брачного выкупа, но с уплатой приданого. Ну а члены низших каст предпочитают брак-куплю.

Индуистский канон в соответствующих текстах регламентировал не только формы брака, но и возраст жениха и невесты, их личные качества, процедуры свадебного ритуала. Вместе с тем, свойственная индуизму предельная широта и многозначность мировоззренческих идей, своего рода ипостасность мышления, допускали сосуществование разнородных ритуалов и отклонения от нормы в довольно широких пределах. Как написал один из комментаторов Ашвалаяны, автора канонических текстов для домашних обрядов, заключая подробное описание брачного ритуала, «порядок процедуры изложен, но ему нужно следовать согласно обычаю своей местности».

В современной Индии заключению брака, как правило, предшествуют переговоры родителей жениха и невесты. Так было и раньше: обычно девушку выдавал замуж отец, которому друзья жениха делали формальное предложение о браке; иногда к нему обращался и сам жених. Этот обычай перестал существовать в средневековье, когда с отцом невесты от имени сына стал договариваться будущий свекор. Обычно жених и невеста принадлежат к одной касте и варне. В прежние времена правила, регламентировавшие брачную церемонию, были весьма строгими и предполагали, что невеста и жених не могли быть сапиндами (то есть родственниками, делавшими поминальное жертвоприношение пищей, пиндой, общему предку), что у них не должно было быть общего предка в седьмом колене со стороны отца и в пятом – со стороны матери по восходящей и нисходящей линиям. Этих правил старались неукоснительно придерживаться в Северной Индии, на юге же практиковалось заключение кросскузенных браков, а в Гуджарате и сейчас встречаются брачные союзы между родственниками в четвертом колене.

Принято считать, что в Индии распространены детские браки. В самом деле, согласно ортодоксальным индуистским установлениям, лучшей невестой считалась нагника, «нагая», то есть девочка, еще не пользующаяся одеждой, и отцу рекомендовалось выдавать дочь замуж именно в эту пору из страха пропустить у нее появление первой менструации и тем самым навлечь на себя грех убийства ее плода. Махатма Ганди, которого женили в 13 лет, сохранил много горьких воспоминаний об этом: «Когда я смотрю на ребят этого возраста, находящихся на моем попечении, и вспоминаю о моем браке, мне становится жаль себя и радостно при мысли, что их не постигла моя участь. Я не вижу никаких моральных доводов, которыми можно было бы оправдать столь нелепо ранние браки… Наряду с жестоким обычаем детских браков в индусском обществе существует другой обычай, до известной степени уменьшающий пагубные последствия первого. Родители не разрешают молодой паре долго оставаться вместе. Ребенок-жена больше половины времени проводит в доме своего отца. Так было и с нами. В течение первых пяти лет брачной жизни (в возрасте от 13 до 18 лет) мы оставались вместе в общей сложности не больше трех лет».