Кровавое наследие - Лоэнн Гринн

 И когда солдат потянулся к легендарному шлему, усталого, но воодушевлённого ветерана окликнул женский голос:

 — Буффалон? С тобой всё в порядке?

 Он повернулся лицом к Дизи, обрадованный её неожиданным воскрешением. За короткое время, прошедшее с их знакомства, она уже доказала свою преданность и готовность пожертвовать своим жалким существованием ради него. Будь она мертва, Буффалон почтил бы её память, но теперь, когда она каким то образом провела убийцу Баатезуа, можно подумать, как её использовать в дальнейшем. Инквизитор продемонстрировала некоторые умения, и, похоже, у неё больше здравого смысла, чем у ненадёжной Лилит. Её довольно милое лицо и хорошая фигура заставляли размышлять и о том, что она может пригодиться в качестве супруги, а какая женщина, если она не безумна, откажется от предложения стать женой Кровавого Полководца?

 — Со мной всё в порядке, Дизи Кромил… просто отлично! — Он разжал руки и выпустил магический меч. Когда клинок исчез, Буффалон взял шлем обеими руками и поднял его над головой. — По правде говоря, мне гораздо лучше!

 — Подожди! — Женщина с волосами цвета пшеницы кинулась к нему, в миндалевидных глазах её плескалась тревога. Милые глазки, решил новый Полководец, очень похожи на глаза другой женщины, с которой он недолгое время общался во время своего ученичества в Сэте. — Шлем…

 — Да… он, наконец, мой… я теперь полностью экипирован.

 Она прижалась к нему, положив ладонь на пластину нагрудника. Глаза словно умоляли о чём то.

 — Разве это действительно то, что ты хочешь, Буффалон? После всего, о чём мы с тобой говорили раньше, неужели ты правда стремишься надеть этот шлем и отдать себя в распоряжение призраку Еранаса?

 — Отдать себя? Женщина, да знаешь ли ты, кто я такой? Я — кровь от крови его! Кровь взывает к крови, помнишь? В известном смысле я уже Еранас; я просто не знал этого! Кто лучше продолжит его дело? Кому больше подходит его титул и наследство?

 — Тень Еранаса собственной персоной? — возразила девушка. — И не будет больше Буффалона, не станет его разума, его души… и если доспехи продолжат то, что начали, полагаю, скоро ты даже внешне превратишься в подобие своего предшественника. Еранас будет носить доспехи. Еранас, вернувший себе свою роль. Еранас, погубивший множество невинных, он, а не ты — убил твоих друзей…

 Друзья… Ужасные образы изувеченных, окровавленных тел Виччи Фрама и Лакедона вновь расцвели в осаждённом мозгу Буффалона. Они были жестоко убиты, и с тех самых пор он каждую секунду терзался страшной виной за их гибель. Он ясно помнил, как доспехи прикончили каждого из них, а теперь Дизи говорит о новых грядущих смертях.

 Он чуть опустил шлем, борясь с самим собой.

 — Нет, я не могу позволить, чтобы такое случилось… не могу…

 Но руки сами собой поднялись снова, и шлем оказался над головой.

 — Нет! — взревел Буффалон, обращаясь к магическим латам. — Она права, будьте вы прокляты! Я не хочу быть частью вашего кровавого предприятия…

 Но это же глупость…  — зашептал голос в мозгу, так похожий на его собственный. — Сила твоя… ты можешь делать с ней всё, что пожелаешь… мир порядка, где не будет больше войн между королевствами, где не станет бедняков… вот истинное наследие… вот о чём думал Еранас…

 Звучало это прекрасно. Просто опустить шлем на голову — и Буффалон сможет изменить мир, сделать его таким, каким он должен быть. Демоны станут служить его монументальной задаче, их воля подчинится власти Полководца. Он создаст государство, которому даже Небеса позавидуют.

 И всё, что надо для этого, — надеть шлем, принять свою судьбу…

 Вдруг он почувствовал, как Дизи пошевелилась…

 Одна рука соскользнула со шлема, стискивая запястье инквизитора железной хваткой, — девушка даже охнула. Из её кулачка выпал мерцающий кинжал, сделанный из слоновой кости.

 Она хотела воспользоваться им… убить его.

 — Глупая женщина… — фыркнул Буффалон, не замечая, что голос его звучит уже как то не так. Он оттолкнул её, бросая на песок. — Лежи тут! Через мгновение я разберусь с тобой!

 Несмотря на предупреждение, тёмная волшебница попыталась подняться, но выросшие из земли песчаные руки пригвоздили её к месту. Ещё одна струя песка засыпала рот, предотвращая возможность произнести какое нибудь заклинание.

 С горящими от предвкушения глазами Буффалон снова взял шлем и возложил его себе на голову.

 Мир, которого он никогда не знал, лежал открытым перед ним. Он увидел, какой мощью владеет, увидел легионы, которыми может командовать. Всё, чему помешал когда то один приятель антиквит, может ещё свершиться.

 Кровавый Полководец снова жив.

 Но Полководцу нужны солдаты. Оставив Дизи барахтаться на земле, Буффалон взобрался на вершину дюны и взглянул на Эдинополис. С алчным интересом наблюдал он за демонами воинами, вгрызающимися в стены и ворота. От кровавого разрушения город отделяют разве что минуты. Он может позволить своему войску повеселиться, позволить прокатиться по Эдинополису, убивая каждого мужчину, женщину или ребёнка, а потом известить их о своём возвращений в мир смертных.

 Он представил текущую повсюду кровь, — кровь всех тех, кто боялся и ненавидел его. Кровь тех, кто канет в небытие по его приказу…

 Дюна внезапно разверзлась, и из песка выпрыгнули две тёмные фигуры. Две пары сильных рук схватили его за запястья, заводя их за спину.

 — Привет… старый друг… — прошептал с одной стороны до ужаса знакомый голос. — Прошла… целая жизнь… с тех пор… как мы… не виделись…

 Буффалон вздрогнул, узнав голос:

 — В Виччи?

 Он повернулся туда, откуда шёл голос, и оказался лицом к лицу с шелушащейся, гниющей головой своего мёртвого компаньона.

 — Ты… не забыл нас… как мило… — Омерзительная образина улыбнулась, демонстрируя почерневшие десны и жёлтые зубы.

 Лишённый возможности бежать, Буффалон повернул голову в другую сторону — и обнаружил там Лакедона. Воротник убитого антиквита съехал, открывая запёкшуюся, покрытую коростой рваную дыру на месте горла.

 — Нет… нет… нет…

 Они стащили его с дюны вниз, туда, где все ещё боролась с песком Дизи, стараясь освободиться.

 — Мы пытались… повидаться с тобой… на корабле… Буффалон, — продолжил Фрам. — Но ты… кажется… не слишком хотел… видеть… нас…

 Их глаза не моргали, а зловоние смерти становилось тем тяжелее, чем дольше они держали его близко к себе. Само их присутствие так ошеломило Буффалона, что даже доспехи не могли вернуть контроль над ним.

 — Простите! Простите! Виччи, Лакедон, простите меня!