Одиссея. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского - Гомер

Помолился в черёд свой и сын Одиссея весьма.

Те ж, изжарив, и с вертелов снявши хребтовое мясо, {65}

Раздавали, и начали пир свой блестящий; когда ж

Удовольствован голод был сладким питьём, и припасом,

Расспросил гостей Нестор, геренский сам князь, и герой:

«Гости, мне уж теперь неприлично не будет спрошать вас, —

Кто вы? Пищею вы насладились довольно простой. {70}

Кто, скажите? Откуда прибыли к нам влажной дорогой?

Что у вас за дела? Иль без дела, оставив покой,

Мчитесь морем, разбойники, чтобы добыть себе много,

Прожигая и жизнь, и народам несёте беду?»

Рассудительный тут Телемах, взявши духу немного, {75}

Торопился сказать. И Афина бодрит на ходу

Сердце, чтоб об отце расспросить старика смог, бодрее,

Пусть же люди о нём только добрую славу ведут:

«О, Нелид, славный Нестор, великая слава ахеян,

Знать желаешь, – откуда и кто мы? Всю правду скажу, – {80}

Из Итаки, под склоном лежит Гипонеи, где веют

Ветры; прибыв, не общим, но собственным делом тужу;

Путь держу, чтоб Молву об отце вопрошая, проведать,

Одиссее, в бедах постоянном; с которым, поймав куражу,

И сражаясь, вы Трою тогда сокрушили, развеяв. {85}

Остальные, сколь ни было их, воевавших троян,

Погибали от бед, мы слыхали, в стране заповедной

Все; Кронид же его и погибель скрывает от нас

Неприступно. Нашёл ли конец свой, не знаем, на споре

Брани пав, пересиленный злыми врагами; в зыбях {90}

Поглощённый холодной волной Амфитриты на море.

Я колена твои обнимаю, чтоб ты хоть чуть-чуть

Приоткрыл моего отца Участь, сказав, что в дозоре

Видел глазом, сказал ли случайно который-нибудь

Странник. Матерью был он рождён на великое горе. {95}

Ты ж меня не щади, и о жалости мягкой забудь,

Расскажи мне подробно, чему очевидец был, ровно.

Если ж чем для тебя мой отец, Одиссей дорогой,

Словом, делом ли мог быть полезен в те дни благотворно,

В Трое, где столько много ахейцы несли бед с собой, {100}

Вспомни это теперь, и поистине всё расскажи мне».

И ему так князь Нестор ответил, геренский герой:

«Сын мой, сильно напомнил ты мне о напастях, с дружиной

Нами всеми, ахейцами, встреченных в опыте том, —

И когда в кораблях, Ахиллесом героем водимы, {105}

За добычей гонялись по мглистому морю кругом,

И когда перед крепким Приамовым градом с врагами

Страшно бились. И лучшие пали в то время гуртом, —

Лёг Аякс многомощный, там лёг Ахиллес, быстр ногами;

Мудрый, равный бессмертным Патрокл, и лежит милый мой {110}

Антилох беспорочный, отважный и столько же славный,

В беге лёгкий, а был он бесстрашный боец. И собой

Испытали мы разных других бедствий много, о них же

Всё ли сможет сказать человек из породы земной?

Если б целых пять лет, и шесть лет ты сумел неподвижно {115}

Собирать вести бед, что с ахейцами, нами, стряслись,

Ты б, всего не узнав, недоволен домой шёл, постыжен.

Девять лет мы трудились, чтоб их погубить; набрались

Много хитрости, – кончить решился Кронид всё насилу.

Но никто не стоял, коль на умный совет собрались, {120}

С ним и рядом, – куда упреждал хитроумием сильным

Мудрый царь Одиссей, благородный родитель он твой;

Явно сын ты его. С изумленьем смотрю я на сына, —

С ним речами ты сходен, но, кто бы подумал, какой

Можно юноше умною речью с ним сходствовать много? {125}

Мы вдвоём с Одиссеем божественным крепкой рукой,

И советом своим заодно на собраниях строго,

В мненьях наших, и вместе всегда мы, обдумавши всё,

Лишь одно избирали, аргивцам полезней намного.

Но когда, ниспровергнувши город Приама в песок, {130}

К кораблям возвратились, сам Зевс бог пути несчастливы

Приготовить замыслил аргивцам, по морю урок.

Не у каждого светел рассудок, не все справедливы,

Потому и постигла там злая судьбина других,

Многих, гневавших дочь сероглазую бога; на диво {135}

Злую распрю она разожгла меж Атридов двоих, —

Оба, звать вознамерясь людей на совет, безрассудно,

В необычное время собрали их; свет уже стих

Солнца; шли все ахейцы, вином отягчённые; трудно

Стали братья другим объяснять их собранья резон, – {140}

Менелай настоял, – чтоб ахейские мужи на суднах

По широкому моря хребту устремились вдогон;

Агамемнон отвергнул, – народ захотел удержать он;

Мыслил, чтобы они святой жертвой великой богов,

Гнев смирили ужасной Афины… младенец! Напрасно, {145}

Он не знал, что уж быть не могло примирения с ней, —

Боги ведь не меняются в мыслях своих, что ужасно.

Обращая друг к другу обидные речи в огне,

Оба брата стояли; собранье обутых ахеян

Воплем полнилось яростным, рвавшим сомненья вдвойне. {150}

Всю мы ночь провели в неприязненных духа сомненьях,

Мысля, – верно творит наказание Зевс нам вдали.

На священное море одни кораблями к спасенью,

Взяв добычу и дев, подпоясанных низко, ушли.

Половину другую народа оставил на бреге {155}

Агамемнон Атрид, пастырь войска и многой земли.

Дали ход кораблям, и они по волнам в быстром беге

Мчались, – бог многоводное море под ними стелил.

И, придя в Тенедос, дали жертву богам пред ночлегом,

Дать отчизну моля их, но Зевс непреклонно судил, {160}

И замедлил возврат, – он вторичной враждой возмутил нас.

Часть с царём Одиссеем, что хитрым советом будил

На двухвостых уйдя кораблях, устремилась в противный

Путь, Атриду, царю Агамемнону вновь послужить.

Я ж поспешно, со всею подвластною мне половиной {165}

Плыл вперёд, угадав, что нам бедствием демон грозит;

Плыл со всеми своими и вождь Диомед, сын Тидея;

Позже тронулся в путь Менелай русый; в Лесбос бежит,

Нас нагнал, нерешительных; путь избирали, не смея, —

Выше ль скал изобильного Хиоса Псир обогнуть, {170}

Оставляя по левую руку, иль ниже, левее

Миновать Хиос, с воющим ветром Мимантом вильнуть?

Бога молим знамение дать нам; знамение давши,

Повелел, чтоб разрезавши море, срединой шли в путь;

Шли к Евбее мы скоро, неблизкой беды избежавши; {175}

Ветр попутный, свистя, зашумел, и в компании рыб,

Путь свершая легко, корабли до Гереста сбежали

К ночи; многих быков тогда тучные бёдра сложив

На алтарь Посейдонов, великое море постигли.

День свершился четвертый, когда, до Аргоса доплыв, {180}

Корабли Диомеда Тидида там, князя, настигли,

Прямо в бухте. Тем временем в Пилос я плыл, и всегда

Ветр попутный, вначале нам посланный богом, не стихнет.

Возвратился я, сын мой, без всяких вестей; никогда

Сведать больше не мог, кто погиб из ахеян, кто спасся. {185}

От других что узнали, под кровлею нашей сидя,

Всё, как следует, я расскажу, не скрывая опасно.

Знаем мы, – молодой Ахиллеса великого сын

Мирмидонцев своих, копьеносцев домой вёл согласно;

Жив, твердят, Филоктет, сын Пеанта возлюбленный; с ним {190}

Спасся Идоменей, и попутчиков, с ним избежавших

От войны не утратив на море, он Крита достиг;

К вам, конечно, дошёл об Атриде и в дальние страны

Слух, – убит базилевс был Эгистом, вернувшись домой;

Как и тот, наконец, по заслуге принял воздаянье. {195}

Счастье, коль у погибшего мужа останется свой

Сын, отмстить, поразивши Эгиста коварство, что сделал, —

Умерщвлён был злодейски столь славный родитель, герой!

И тебе, мой возлюбленный друг, столь созревший для дела,

Должно твёрдым быть, чтобы потомкам тебя похвалить». {200}

И, послушав, ему Телемах рассудительный, смело:

«О, Нелид, славный Нестор, ахеян великая нить,

Отомстил он, и страшной для всех из ахейцев, хранящих,

Повсеместная честь будет песни хвалой голосить.

О, когда б одарили такою же силой меня же {205}

Боги, чтоб отомстить женихам за их наглость, с какой

Наносили обиды и боль, дела злые плетя же!

Ниспослать не хотели такой благодати большой

Боги мне, ни отцу, – и удел мой отныне терпенье».

Телемаху ответил князь Нестор, геренский герой: {210}

«Мне, мой милый, напомнил своими словами тесненье;

Мы слыхали, – твою благородную мать притеснив,

Женихи совершают худые дела без зазренья.

Знать желал я, – ты волею сносишь? Народ незлобив

На земле ненавидит тебя, по богов ли внушенью? {215}

Мы не ведаем; может случиться легко, – он, открыв,

Возвратится, погубит их, сам ли, созвав ли ахейцев

Всех. Любить сероглазка Афина желала тебя;

Окружала царя Одиссея заботой своею

В том троянском краю, где страдали ахейцы, скорбя! {220}