Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков - Дмитрий Николаевич Смирнов

считавшийся умершим, служит в Самарском полку под ложным именем. Она послала в полк доверенного приказчика. Дудкин-Кулагин не стал дожидаться помещичьих плетей и ловко скрылся в одном из бесчисленных ущелий Жигулевских гор. В первый же месяц своей независимости Кулагин сумел подобрать 12 готовых на все удальцов. Ограбление крупного самарского чиновника Торпакова доставило новоявленным разбойникам большую сумму денег. Это «дело» создало Кулагину широкую известность среди поволжской вольницы, за ним утвердился титул атамана и почетное между разбойниками название «батюшки». Поразбойничав с год в Астраханском крае, «атаман Кулага» направился вверх по Волге к родному Нижнему.

Пять дальнейших лет протекли в разбойничанье главным образом по нижнему течению Оки. Села Горбатово, Избылец, Подвязье, Дудин монастырь испытали набеги его отряда.

Кулагин-Дудкин умел привлекать к себе решительных и смелых помощников. Из последних приобрели громкую славу казанский семинарист Силантьев и совсем еще юный Федор Васильев, уроженец села Лыскова, «помещика Грузинского царевича Егора Вахтангеевича крестьянин».

После каждого крупного грабежа шайка «батюшки-атамана» Кулаги сплывала Волгой из пределов Нижегородской губернии, и на некоторое время молва о ней затихала. Никто не знал, где разбойники проводили зимы. Упорно держался слух, что некоторые селения верховий Керженца — Беласовка, Бараниха, Дорофеиха, Мериново, Взвоз — по зимам наполняются пришлым населением, но живали пришлецы тихо, спокойно, никому никаких беспокойств не причиняли. Губернским властям ехать для расследования в такую даль и глушь, конечно, не хотелось, да и поводов не было, так как определенных доносов не поступало. Весной, с вскрытием Керженца, незнакомцы обычно исчезали неизвестно куда, щедро уплатив за зимние квартиры…

Оборвалась деятельность атамана Дудкина-Кулагина совершенно случайно и вне нижегородских пределов. У посада Дубовка под Царицыном он неожиданно попался в плен местным властям и вскорости был повешен.

Следует добавить, что известность Константина Васильевича Дудкина-Кулагина была столь велика, что по всей тогдашней казенной канцелярской переписке он именуется «славным разбойником» — эпитет, которого не удостаивался никто другой из поволжских разбойников XVIII столетия.

Разбойники имели часто тайные симпатии некоторых, более других обездоленных.

Верстах в 12 от заштатного города Починки существовала во второй половине XVIII века роща, прозывавшаяся Янькин Стан. Вокруг были густые, едва проходимые леса. Здесь «гнездился» разбойник Янька (т. е. Яков) с многочисленною шайкой. Янька с товарищами выезжал перед базарами и ярмарками для разбоя на Большую Пензенскую дорогу, а в другие дни посещал господские усадьбы и сельских богатеев. Действиями своими он наводил ужас на весь уезд. Полиция не могла с ним справиться.

Чуть не в каждой деревне, в тех местах, где действовала разбойничья ватага, имелись избы-приюты, в которых могли на время укрыться переодетые «свои», «знакомцы», «странники», «нищие» и прочие. Провиант целиком доставлялся разбойникам в лесной стан доброхотами из местных жителей. Разбойники даже имели «находных» жен из тех же соседних деревень.

Простой народ уклонялся от поимки разбойника-удальца. Тем более что в тех глухих лесных местах Янька пользовался славою как великий «знатник», т. е. колдун и чародей. По уверению некоторых, ему ничего не стоило при погоне оборотиться в зверя или в мышь и скрыться…

Несколько лет действовала неуловимая шайка. Погубила Яньку хитрость сельских богатеев. У разбойников на стану жила женщина, здоровая и красивая, которая часто заезжала в Починки на базар для закупок. Женщину подговорили, дали ей бочку вина, с тем чтобы она предложила ее атаману с товарищами в виде подарка от лица будто бы всего починковского общества для снискания его милости и пощады от набегов. Женщина обещала, когда разбойники упьются, дать знать посланной из Нижнего военной команде, которая соберется к тому времени в лесу. Хитрость удалась. Обманутые разбойники, обрадовавшись вину и «дружбе целого города», начали пировать без всякой опаски. Нападавшие перерезали сонных и хмельных людей, причем атаману, как чародею, мертвому вбили кол в рот.

Особую славу заслужил в Нижегородском Поволжье полулегендарный разбойник Галаня, или Галанка. Для Галанки не существовало крепких стен нижегородского острога. Пять раз уходил из-под замка неистощимый на выдумки удалец.

Галактион Григорьев происходил из крестьян сельца Саблукова Прудищенской волости Васильского уезда. Прудищи вообще были местом, откуда часто выходили боевые разбойничьи атаманы. Саблуково, по преданию, получило имя от разбойника XVII века татарина Саблука. Село Прудищи одновременно именовалось Зверевом по прозвищу жившего здесь в первых годах столетия разбойника Зверя.

Галактион — Галанка Григорьев начал свою вольную «деятельность» на берегах реки Имзы, притока извилистой Пьяны. Со своими пятнадцатью удальцами он ходил, говоря его жаргоном, «в помещичьих домах псалмы петь», «на большой дороге с купцов подорожную пошлину сбирать». Приютом разбойникам служили многочисленные землянки в береговых обрывах Имзы.

Наиболее крупным делом Галани около Имзы было ограбление Крестомаровского монастыря. Стены обительские были высокие, ворота крепкие. Разбойники не решались ломиться в монастырь через ограду или разбивать железные ворота. Монахи, в случае тревоги, могли бы уйти тайным подземным ходом в лес. Галаня с товарищами решили проникнуть в монастырь хитростью. Знали они, что чернохвостники любят богомолок-женщин, дающих изрядный доход обители. Нарядились все шестнадцать человек в бабью одежду и обманули доверчивого привратника. Пробравшись хитростью за ограду, принялись действовать «обычным» путем: настоятеля и братию поджаривать на вениках, требуя выдать спрятанную свою и монастырскую казну… Все, что нашли разбойники ценного в монастыре, они похитили, деревянные строения перед уходом зажгли.

После такого случая Галане оставаться на Имзе нельзя было. Ограбили в соседнем Нижегородском уезде еще второй монастырь — Оранский — и ушли на Волгу. Здесь обосновались пониже Васильсурска в Фадеевых горах.

Слава Галани привлекла к нему десятки людей, желавших вступить под его начало. В лесу, прилегающем к Хмелевской Слободе, выстроен был целый городок — укрепление с земляными валами и чугунными пушками, снятыми с ограбленных волжских судов.

Дальнейшие разбойничьи «подвиги» Галани порой прерывались на год-два. Такие перерывы попадали на листы административно-судебной переписки.

В «Журналах Нижегородского Наместнического Правления» за 1781 год значится: «Посланный для поимки разбойников поручик Мавринский доносит, что в одном из присурских лесов захватил шайку разбойников в то самое время, когда один из них рубил саблей связанного мещанина Алферьева, самого злодея поймал, а прочие разбежались… А в допросе тот злодей показал, что он разбойничий атаман, беглый каторжник крестьянин Галактион Григорьев, прозвищем Галанка».