Вечер вне дома: Сборник - Джеймс Хедли Чейз

— Все тот же прежний Лемми, да? Большой насмешник. Вот почему я отношусь к тебе как к брату.

— Возможно. Но после нашей последней встречи я думал иначе. Только мне кажется, что ты просчитаешься.

— Не знаю, Лемми, но что остается делать несчастной женщине. Понимаешь, я так привязалась к Ларви, что просто не знаю, как ему помочь. Если только...

— Если что?

— Понимаешь, когда я далеко от Ларви, то схожу по нему с ума. А когда он рядом, схожу с ума по тебе. Что же мне делать?

— Не знаю, но все же ты дурочка.

— Почему ты так решил? — спросила она, заинтересованно поглядывая на меня.

— Скажи, почему ты не хочешь пошевелить мозгами? Джимми Клив из тех, кто думает только о себе и добивается того, чего хочет. Он мечтает о переводе в ФБР и, чтобы это осуществить, объегорит и тебя и меня. Объегорит кого угодно. Он уже пытался проделать это со мной,— сказал я с усмешкой.

У нее глаза буквально полезли на лоб.

— Как, он пробовал блефовать и с тобой?

Я кивнул.

— Джимми совсем не дурак, поверь мне. Когда ты поможешь ему опознать Варлея, он турнет тебя как миленькую. Как это пришло тебе в голову, что Джимми станет беспокоиться о Ларви, добившись своего? Могу держать пари, что это не так.

— Ну, приходится рисковать. Он дал мне слово, что в тот день, когда задержит Варлея, он свяжется с федеральными властями и добьется пересмотра дела Ларви. Он считает, что сумеет сделать так, что приговор будет уменьшен до двух, максимум до трех лет.

— Не сомневаюсь, что он обещал тебе сделать так, что Ларви еще до этого возьмут на поруки. Конечно, он может обещать, но обещать и выполнить — разные вещи. Вот если бы это говорил я...

— Да, Лемми, если бы это был ты...— вкрадчиво повторила она.

— То все было бы иначе, верно, сокровище? Я служу там много лет, я из отдела «Г», с хорошей репутацией. Не сомневаюсь, что, если бы я захотел вызволить Ларви, я бы это сделал. И ты это знаешь.

— Да, Лемми, раньше ты мог бы это сделать, но теперь...— с сомнением проговорила Джуанелла.

— А что теперь?

— В Париже поговаривали, что ты дал маху.

Я закурил.

— Да, я сам тебе об этом говорил. А может, ты слышала об этом от кого-то еще? Тебе не рассказывал об этом Джимми Клив?

— Кажется, рассказывал,— ответила она со вздохом.— Но все-таки что же мне делать? Джимми говорил, что ты вряд ли сможешь помочь Ларви. Он заверил меня, что у тебя и без него куча неприятностей. Что тебе надо из кожи лезть, чтобы реабилитироваться. Что генерал Флеш дал тебе возможность попытаться это сделать.

— Джуанелла, не будь ребенком. Неужели ты до сих пор не разобралась в Кливе? Я ведь тебе сотни раз говорил, что он действует только в своих интересах. Ему наплевать на все и на всех, пока он добивается своего. Во всяком случае, так оно и было.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.— Почему «было»?

— Я поставил точки над i. Я прекрасно понимал, что Клив должен быть недалеко от этого коттеджа, и после твоего ухода зашел к нему и поговорил с ним. Вообще он неплохой парень. Сказал, что большинство моих догадок о’кей. Мы договорились на будущее. Отныне будем работать вместе. Никто не станет обставлять другого. Понятно?

— Понятно, но что же мне делать?

— Не волнуйся. Когда узнаешь что-нибудь новенькое, сообщи мне. Не могу же я обо всем догадываться. Вдруг тебе, Джуанелла, станут известны какие-нибудь мелочи, которые могут мне здорово помочь? Что ты на это скажешь?

Наступила тишина, мы оба молчали. Я заметил, что она задумалась.

— Кажется мне, что ты обо всем догадался, Лемми,— сказала она.— Ты всегда был парнем с головой.

— Возможно. Скажи мне, Джуанелла, как выглядит Варлей? Ведь ты должна была много раз видеть его вместе с Ларви. Дай мне его подробное описание. Ну, крошка, выкладывай!

— Ну-у...— неуверенно протянула она.— Он такой...

Я перебил ее.

— Послушай, Джуанелла, я все-таки не могу понять, неужели ты настоящая подколодная змея? Законченная предательница? Неужели ты считаешь меня таким болваном, что я попадусь на твою удочку? Вот ты сейчас собиралась дать мне описание Варлея. Чего ты медлишь?

— Просто думала. Мне нужно было сообразить...

— Малютка, ты законченная врунья. Тебе нет необходимости о чем-то думать: у тебя голова, слава Богу, всегда хорошо работала. Откуда вдруг такая задумчивость? Я могу тебе точно ответить: ты ни разу в жизни не видела Варлея.

Она откинулась в кресле и судорожно вздохнула.

— Ну, что ты на это скажешь, мое сокровище?

Она молча сидела и водила пальчиком по бокалу.

— Ты же непроходимая дура, Джуанелла. Прежде всего, я достаточно хорошо знал Ларви, знал, что про свои темные дела он никогда бы не сказал тебе, Джуанелла.

Она сникла. Сразу заметно, что я угодил в самую точку.

— Ларви был очень сообразительным,— продолжал я,— не говоря уж о том, что он самый крупный специалист во всех Соединенных Штатах по несгораемым шкафам. А то, что он был чертовски привязан к тебе, не столь широко известно. Ларви никогда бы не допустил, чтобы ты хоть в ничтожной степени была замешана в деле, связанном с федеральной администрацией. И ты сама прекрасно это знаешь.

— Да, Лемми, ты прав.

— Итак,— продолжал я,— ты, что называется, купила Джимми Клива. Он вообразил, что перехитрил тебя, но вместо этого ты перехитрила его. Ты заверила его, что сможешь опознать Варлея. Может быть, ты почему-то считала, что Варлей должен приехать сюда. Конечно, Ларви мог мимоходом упомянуть имя Варлея в связи с Англией. Или ты нашла тот адрес и решила сообщить о нем Джимми и договориться, чтобы он добился сокращения срока тюремного заключения Ларви. А Клив поверил тебе, бедняга!

Она развела руками, как бы говоря: «Что мне оставалось делать?»

Я отбросил прочь окурок.

Полагаю, что ты считала такой поступок лучшим для себя выходом.

Она пожала плечами.

— Не знаю. Я решила, что, если Клив поймает Варлея или человека, которого будет считать Варлеем, мне придется признаться. Но тем временем он успеет кое-что предпринять в отношении Ларви. Понимаешь, я надеялась, что вопреки всем разумным соображениям я сумею сыграть свою роль.

Ладно. Может быть, нам удастся что-нибудь придумать. Клив найдет другой способ установить личность Варлея. Возможно, ты ему понадобилась для подкрепления свидетельства, потому что Джимми Клив — малый не промах. Он мне нравится... Послушай, цветочек, возвращайся в «Мейфил» — и веди себя спокойно. Если Клив попросит тебя что-либо сделать, води его за нос как можно дольше. А когда мы покончим с этим делом, я обещаю тебе помочь в отношении Ларви. Вдруг и правда удастся сократить ему срок, кто знает?

Лемми, ты всегда был замечательным парнем, а я всегда стояла за тебя горой.

Она подбежала ко мне, обвила мою шею руками и стала целовать, словно я был ее драгоценным муженьком. Я почувствовал, что на та'ком расстоянии моя решимость быть скромным слабеет. И я усадил Джуанеллу обратно в кресло.

— Послушай, милочка, отдохни немного. Ты слишком темпераментна... должен тебе сказать. Пройдись не спеша обратно к себе в коттедж, выкури сигаретку и подумай над моими словами. А когда сделаешь надлежащие выводы, то уж больше не крути и не финти.

— Ясно, Лемми, только какие я должна сделать выводы?

Я подмигнул ей.

— Скорее всего, ты решила, что мистер Кошен вовсе не такой простачок, каким кажется. Так или иначе, но теперь придется как следует подумать. Ну, заканчивай свое виски и сматывайся отсюда.

Она тяжело вздохнула, встала и заявила:

— Мне всегда трудно приходилось. Вся беда в том, что я разрываюсь на две части. Если бы я не была привязана к Ларви, все было бы нормально, но и моя привязанность к тебе сильно усложняет жизнь. Возможно, ты и прав: все дело в моем темпераменте. Ну, пока, Лемми.

Она спустилась с лестницы. Я пошел вместе с ней и открыл боковую дверь. Она оглянулась, бросила на меня укоризненный взгляд и снова сказала:

— Пока, Лемми.

Я смотрел, как она пошла к брокхэмской лужайке. Запах ее духов щекотал ноздри.

Странное название — «Дерзость».

Вы меня понимаете?

Стоя на пороге, я следил, как уходила Джуанелла. Мне нечего сказать в отношении этой крошки. Возможно, Джуанелла для вас, ребята, и не является загадкой и вам доводилось встречаться с подобными женщинами. А если нет, то вы ровно ничего не понимаете, потому что дамочки ее типа всегда вносят смуту в сердца мужчин. И у них самих постоянно бывают какие-то волнения из-за мужчин. Вам ясна моя мысль?

Мне кажется, что ее слова о Ларви — святая истина. Поскольку его надежно упекли за решетки Алькатраса, сейчас он для Джуанеллы дороже всех на свете. Она решится на любое безумство, лишь бы вызволить его из беды. А когда ей это удастся, она даже не плюнет в его сторону. Вот какая эта красотка.