Блокада. Запах смерти - Алексей Сухаренко

Погрузившись в раздумья по дороге с работы домой, Семен Иванович чуть не проехал развалины одного из жилых домов на Лиговском проспекте. Для него это были не просто руины, а место, где находился тайник, через который он обменивался сообщениями с немецкой разведкой.

– Тормози, приспичило, – резко скомандовал Брюжалов водителю.

– Так, может, до дома доедем, темно ведь уже, – попытался проявить осмотрительность шофер.

– Не хочу терпеть, – недовольно буркнул чиновник.

Пройдя по чудом уцелевшей лестнице на второй этаж разбомбленного дома, Брюжалов вошел в квартиру, от которой остались две стены и небольшая площадка-прихожая, надавил на край одного кирпича, тот провернулся и оказался полым. Внутри лежала записка, которую он прочитал при свете керосиновой зажигалки, а потом сжег.

– Надо же, вас часто здесь прихватывает, – оживился с его приходом водитель, – именно у этих развалин.

– Ты лучше за дорогой следи, – оборвал, недовольный наблюдательностью шофера, Брюжалов.

Он размышлял сейчас над полученным сообщением, где говорилось, что завтра в город будет заслана группа в количестве трех человек и что старшим группы является хорошо известный ему Бронислав Петрович Христофоров.

«Вот его и поставлю на место Серебрицкого», – с удовлетворением решил резидент немецкой разведки.

В квартире Семена Ивановича ожидал сюрприз в лице подруги своей дочери, причем Вера, несмотря на позднее время, домой явно не торопилась. Жена знаком позвала его в другую комнату, дав понять, что хочет о чем-то рассказать. И, закрыв дверь, сообщила:

– Отчима и мать бедной девочки арестовали.

– За что? – сделал удивленное лицо Брюжалов, лично написавший донос.

– Не знаю, – был ответ жены. – Дочка просит разрешить Вере у нас пожить.

– Надеюсь, ты ей объяснила, что мне не полагается привечать членов семей врагов народа? – возмутился Семен Иванович.

– Папа, она откажется от родителей! – влетела в комнату, видимо, подслушивавшая за дверью дочь. – Тем более это не отец ее, а отчим.

Брюжалов задумался. Он, не ожидая, что донос аукнется таким образом, кивнул:

– Позовите Веру, я хочу с ней переговорить.

Жена с дочерью вышли, и в комнату робко вошла бледная, но все равно красивая девушка. «Миленькая», – подумалось Семену Ивановичу.

– Скажи, Вера, за что арестовали твоих родителей? – начал он беседу.

– Я не знаю. Следователь, который обыск проводил, искал поддельные документы на эвакуацию, – слабым, дрожащим голосом вымолвила девушка.

– А твой отчим на военном заводе работал?

– Да.

– А ты любила своего отчима?

– Нет.

– Почему?

– Приставал ко мне, матери грубил, – как на духу призналась Вера.

– А ты матери о его приставаниях говорила?

– Нет, мне стыдно было, – засмущалась Вера.

– Он тебя насиловал? – Брюжалов почувствовал, что тема забирает его все больше.

Девушка, не способная произнести больше ни слова, молчала, покрываясь краской.

– Ну ладно, чего я тебя так расспрашиваю? – одернул себя Брюжалов. – Хорошо, оставайся у нас на первых порах, а там посмотрим.

– Спасибо! – обрадовалась Вера и вышла из комнаты. Проводив ее внимательным взглядом, Брюжалов поймал себя на мысли, что оставил подругу дочери исключительно по одной причине – она ему приглянулась, он ее возжелал. Попав в зависимость от него, Вера могла стать для него легкой и приятной добычей. А того, что давалось легко и без риска, Брюжалов никогда не упускал из рук.

Анастасия посетила-таки гинеколога. Женщина-врач из-за царившего в кабинете холода не стала ее осматривать, а расспросила про мужа и поставила срок беременности по первому дню близости. С одной стороны, это принесло Насте какое-то облегчение, поскольку отцовство Сергея нашло свое подтверждение после официальной записи в ее карте. С другой стороны, ей стало обидно за погибшего Ивана, у которого теперь не оставалось продолжения на земле. Анастасии хотелось, чтобы ребенок был от Ванечки, ведь тогда она бы могла оживлять образ любимого, глядя на его ребенка. Но поймав себя на такой мысли, она устыдилась перед мужем и поругала себя за то, что отдает предпочтение мертвому человеку перед живым.

«Все, решено. Больше никаких сомнений. Это ребенок Сергея, – подумала Настя. – Моя задача сохранить ребенка».

А врач, худая, восточного типа женщина с черными густыми бровями на белом лице, вдруг спросила:

– Вы не курите?

– Нет, – ответила девушка, уверенная, что доктор обеспокоена ее здоровьем.

– Жалко, – вздохнула женщина.

– Так мне же нельзя, – словно оправдываясь, произнесла Настя.

– При чем тут вы? – устало произнесла гинеколог.

Во время приема она то и дело открывала один и тот же ящик стола и проводила рукой по его дну, словно надеялась зацепить затерявшуюся папироску. Но на ее ладони оставались лишь две-три табачные крошки.

– Забеременеть сейчас случается в основном женам военнослужащих – у них паек приличный, – словно сама с собой заговорила врачиха, в очередной раз не найдя папиросы. – Беременность у горожанки – исключительная редкость. У вашего мужа, видимо, паек хороший?

– Он сейчас на фронте, – напомнила Настя.

– В городе не принимали родов уже две недели, – продолжила мысли вслух врач. – Да и как можно выносить ребенка при таком питании и физических нагрузках? Так что, деточка, хочешь родить ребеночка – питайся соответствующе.

Настя поднялась, но в дверях ее догнал очередной вопрос гинеколога:

– Вы сказали, отец ваш в милиции служит?

– Да.

– И он, наверное, курит?

– Да, – не понимая цели вопроса, кивнула Настя.

– Когда вы в следующий раз придете на прием, принесите мне одну папироску. Хорошо, деточка?

Разговор с врачом посеял в Насте тревогу за будущего ребенка. Обеспокоенная, девушка решила посоветоваться с матерью.

– Неужто я не понимаю, что тебе сейчас нужно лучше питаться? – расстроилась Лариса. В ее глазах стояло отчаяние. – Ну, от себя-то я могу тебе добавить, но это же мизер. А от детей разве можно оторвать?

– Да ты что? – вскипела Настя. – Даже не думай о таком! Чтобы я от малышей себе хоть кроху взяла?!

– Жаль, Сережи нет в городе, он бы что-нибудь обязательно придумал, – вспомнила про зятя Лариса.

– Может, с отцом поговорить насчет работы? – задумалась Анастасия.

– Ой, может, и правда тебе в их комиссариат устроиться? – оживилась мать. – В управлении как-никак обеды дают.

Вечером Лариса рассказала мужу о визите дочери к врачу.

– Да какое сейчас усиленное питание? – сморщился, словно от боли, Алексей. – Пусть за счет моего пайка как-то выкарабкивается, а я на столовских обедах перекантуюсь.

– Твой паек и так частично идет на детей, – покачала головой жена, – без этой добавки Катя с Андрейкой оголодают.

– Значит, как Господу будет угодно, – не видя выхода, вспомнил про Бога Петраков. – Если не выносит, значит, родит после войны. Молодая, чай, еще.

Но от переживаний и душевной боли он так закусил губу, что пошла кровь.

– Мы с дочкой тут подумали… Может, ей к тебе в управление устроиться? – перешла к главному вопросу Лариса. – На какую-нибудь легкую бумажную работу.

– А учеба как же? – моментально отреагировал отец.

– Возьмет академический отпуск, – невозмутимо ответила жена. – Что, эта чертова война вечно, что ли, будет длиться?

Петраков задумался, понимая, что в предложении жены есть здравый смысл. Дочь, если бы он обратился с просьбой, наверняка взяли бы на работу в управление, тем более что у Насти незаконченное юридическое образование. Но на какую должность?

– Понимаешь, в чем дело… Если ее устроить в секретариат, то у нее будет довольствие как у служащей. Самый хороший паек получают сотрудники оперативно-следственных служб управления. Но, я думаю, туда ей идти, с учетом ее положения, не следовало бы.

– Но ты же что-нибудь придумаешь, да? – высказала надежду Лариса, понимая, что муж озаботился вопросом и, пока его не уладит, не успокоится.

На следующий день, после совещания, Петраков задержался в кабинете Огурцова.

– Есть вопросы? – спросил его начальник.

Алексей честно, как на духу, описал свою ситуацию.

– Думаю, беременная жена вправе, пока его нет, получать за него продуктовый паек, – улыбнулся Огурцов. – Он же с довольствия не снят. Так что я распоряжусь. Пусть твоя дочь продолжает учебу, а когда старлей вернется, мы поговорим. Ну как, вопрос решен?

– Конечно. Не знаю, как вас и благодарить.

– Иди работай, – перебил Петракова начальник, – благодарить меня не надо, я перед отправкой Мышкина обещал ему о его жене позаботиться. Так что теперь просто выполняю взятое на себя обязательство.

У проходной мелькомбината Вячеслава догнал Валерка. Поздоровавшись, схватил его за рукав пальто и потянул в сторону.

– Нужно поговорить! – оглядываясь по сторонам, таинственно произнес он.