Квинтэссенция - Василика Фаленто

Квинтэссенция

Василика Фаленто

Выражаю благодарность за поддержку моим близким друзьям: Наталье Оболенской, Ивану Ляданову, Елене Винокуровой, Василию Гулину, Марии Рубцовой.

Мы доверяем своим глазам – но им нельзя верить Мы полагаемся на своё сердце – но и на него не стоит полагаться. Поистине нелегко познать человека.

© Василика Фаленто, 2016

© Анна Жирнова, дизайн обложки, 2016

© Анастасия Евграфова, дизайн обложки, 2016

Редактор Максим Журавлев

Редактор Василий Гулин

Историк Ольга Казанцева

ISBN 978-5-4483-4183-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

На центральной набережной приткнулось чудное кафе с уличной верандой, всегда заполненной посетителями. Среди большого количества завсегдатаев легко затеряться, оставаясь незамеченным. Именно поэтому наш главный герой – пожилой худощавый мужчина с пышной, слегка завивающейся седеющей шевелюрой, в странном полосатом костюме – выбрал это заведение.

За широкими полями старомодной шляпы он будто пытался скрыть свой наглый и на удивление озорной взгляд, который более подходил восемнадцатилетнему юноше, нежели человеку преклонного возраста. Он старался не привлекать к себе внимания, изображая простого смертного за чтением утренней газеты, и часто поглядывал на полосу для велосипедистов, словно поджидал кого-то.

Глория

Спустя час вдоль той же набережной, на фоне чудного бабьего лета, жёлто-золотой листвы, красно-зелёных клёнов и оживлённого утреннего пространства, потока машин и спешащих людей ехала девушка на велосипеде. Ехала с безумной скоростью, опаздывая, скорее всего, на работу.

Это была светловолосая особа в тёмном тренировочном костюме, с хорошей спортивной фигурой и пучком собранных на затылке волос. Правильные черты лица, носик немного вздёрнут, волевой подбородок. Возраст особы сходу не определялся, ошибиться можно было бы, выглядела она лет на тридцать.

Её смеющиеся глаза сине-василькового цвета больше всего привлекали внимание встречных прохожих. Хотя во взгляде читалась ирония или насмешка, его надменность и сверхравнодушная саркастичность были неестественны для столь молодой особы. Взгляд словно говорил: «Наплевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю совсем».

Казалось бы, совсем обычная велосипедистка, каких миллионы. Но каждый прохожий, мимо которого проезжала Глория, ощущал на душе краткий мимолётный прилив счастья, любви и радости. Это были именно те неуловимые чувства, в которых многим хотелось бы пребывать постоянно.

Особа остановилась на перекрёстке в ожидании зелёного света для пешеходов. Молодой полисмен посмотрел на девушку, подмигнул. Глория ответила кивком и улыбнулась. Симпатичный страж порядка решился было заговорить с ней, как вдруг лучезарная улыбка сошла с лица девушки. Она резко обернулась, будто спиной почувствовала чей-то пристальный взгляд. Внимательно рассмотрев всех посетителей уличного кафе и не увидев ни одного знакомого, она спокойно пересекла улицу и продолжила путь.

Джек

В это же время, на фоне этой же чудной осенней поры, на другом конце города, в доме на улице «X» раздавались дикие женские вопли, сдобренные нецензурной бранью. Между бранными перлами слышались звуки разбиваемой посуды и других предметов домашнего обихода. После минутного затишья из дома выскочил мужчина странного вида: взъерошенная шевелюра, расстёгнутая рубашка на голом теле. Брюки и ботинки он пытался надеть вприпрыжку на ходу. Только он выбежал из подъезда, как ему на голову с балкона посыпались вещи, провожаемые очередной порцией сложных эпитетов.

Картина казалась очень комичной для сторонних наблюдателей, но не для участников этого маскарада.

Извергающая ругань женщина была очень красивой. Длинные, как смоль чёрные волосы, смуглая кожа, кукольное личико и, видимо, имеющаяся фигура, – такая не будет попусту тратить время на каждого. Такой нужен особенный! Впрочем, это она так думает. Особенный же был другого мнения. Он добежал трусцой до своего модного автомобиля, прыгнул в него зайцем и удалился прочь от дома очередной красотки.

Джек был редкостным, не побоюсь этого слова, раздолбаем. К своим сорока двум годам он уже попробовал в жизни всё: побывал в передрягах; посидел в полицейском участке за угон машины в пьяном состоянии; перепробовал всех женщин, которые нравились ему, а также всех женщин, которым нравился он. Падал с дерева вниз головой, поспорив с друзьями, что сделает это. И сделал! Конечно, в не совсем трезвом состоянии. Перепробовал все наркотики – но, к счастью, вовремя понял, что это не его стихия, так как больше всего на свете Джек любил себя.

Каждое будничное утро, да что там будничное, и по выходным покидая свою квартиру в дорогом костюме, накрахмаленной сорочке, в свежих носках и в начищенных до блеска туфлях, проходя мимо зеркала, Джек испытывал оргазм три раза подряд.

Дав ребёнку хорошее образование и оставив достойное наследство, родители были уверены в самостоятельности сына, хотя бы после тридцатилетия. Солидный капитал, доставшийся Джеку от отца, был с легкостью спущен за пять лет. Избалованный сынок не мог обходиться без казино, дорогих вин, новой яхты, очередного модного автомобиля и, конечно, прекрасных жриц любви.

Прокутив состояние, неожиданно для себя он отметил несколько новых фактов в своей жизни: друзья незаметно рассосались по одному, так как общаться с разорившимся товарищем им стало не комильфо; прелестные дамы потеряли интерес к его персоне, так как Джеку иногда нечем было расплатиться в ресторане, да и совсем прекратились дорогие подарки, кои привыкли получать его подруги, имён половины которых он даже не помнил. Да и не было нужды запоминать, ведь в жизни ещё так много интересного.

Смуглый, кареглазый мужчина, невысокого роста, с хорошей крепкой фигурой, всегда с всклокоченными вьющимися тёмными волосами и стильной стрижкой, уж за стрижкой Джек следит. Всё в нём напоминало соблазнителя из бульварного романа.

Да, наш главный герой избалован жизнью и родителями, но при этом Джек весьма утонченная и уравновешенная натура, а также очень симпатичный и эрудированный человек. Во всяком случае, таковым он себя считает.

Обладая великолепным чувством юмора, Джек всегда привлекал к себе внимание: травил байки и анекдоты, подшучивал над друзьями, играл на гитаре, было дело, даже устроил в клубе стриптиз вместо стриптизёрши. Впрочем, после представления посетители вместо аплодисментов накостыляли ему, как следует, причем с особым наслаждением. Ведь в ночное заведение они пришли расслабиться, попить пива и совсем по-другому провести вечерок. Танцующий же у шеста Джек и его прелести мало у кого вызвали эротическое возбуждение, за что он и получил. И если б в первый раз…

2

Того, кто не задумывается о далёких трудностях, непременно поджидают большие неприятности.

Утром, после жуткого перепоя, Джек проснулся в самом мерзком и разбитом состоянии. Во рту хозяйничал перегар, в голове дотлевали угли.

Горничную пришлось рассчитать. Да и всю остальную прислугу вместе с садовником пришлось отправить в бессрочный отпуск до лучших времён, то есть до лучших финансовых времен хозяина дома.

Вчера он справлялся в банке о своём финансовом положении. Банковский служащий долго объяснял мистеру Маккену, что все его счета заблокированы. Ответ этот мистеру Маккену сильно не понравился. Он ожидал другого. По его мнению, средства на счёте должны появляться как по мановению волшебной палочки, сами по себе. Во всяком случае, так происходило всегда, пока был жив отец.

Этим утром Джек Маккен спал бы до самого обеда, но всё обернулось против него. В 8.00 утра его разбудил телефонный звонок.

– Алло!

– Здравствуй, сынок

– Доброе утро, маман.

При общении Джека с матерью всегда слышались нотки иронии. Женщина души не чаяла в сыне, но, как говорится, что выросло, то выросло…

– Куда ты пропал? Мобильный уже неделю не отвечает, сам не звонишь. Как ты себя чувствуешь? Как дела?

– Чувствую себя плохо, телефон отключили за неуплату.

– А что случилось? Ты разве не в состоянии оплачивать телефон?

– Мама, мне больше не дают кредит в банке, – проскрипел утомлённым голосом сын.

– А зачем кредит? У тебя закончились деньги?

– Да!

– ВСЕ?

– Мама, они закончились ВСЕ ещё год назад.

– Ты что, весь год живёшь в кредит?

– Да!

Дальше начались ультразвуковые причитания, которые Джек за свои сорок два года выучил наизусть. Пришлось в очередной раз выслушать от мамочки, что он позор семейства, со всеми тактичными и не совсем тактичными, несмотря на интеллигентность вдовы, определениями в свой адрес.