Империи песка - Дэвид У. Болл

– Не говори глупостей! Мусса, нам дорога каждая минута. Ты можешь раздобыть себе другой амулет.

– Нет, отец, не могу. Этот единственный в своем роде. Особый амулет. Подарок аменокаля. Монахиня отобрала его у меня. Я должен его вернуть.

– Сынок, я знаю, чей это подарок, но у нас нет времени! Мы должны ехать! Давай быстро садись в карету.

– Это в соборе Сен-Поль. Ну пожалуйста, отец!

У него дрогнул голос. Анри прервал сборы и сурово посмотрел на сына. Граф не помнил, чтобы Мусса говорил с ним таким умоляющим тоном.

– Анри, мы можем туда заехать, – тихо сказала Серена. – Это почти по пути. Пожалуйста. Для Муссы это важно.

Анри вздохнул. Если они смогут беспрепятственно выехать за пределы шато, их преследователи далеко не сразу догадаются, что они сбежали на воздушном шаре. Так что времени должно хватить.

– Ладно, но нам надо торопиться. Они вот-вот сюда нагрянут!

– Сир, я постараюсь задержать их как можно дольше, – сказал Гаскон, провожая хозяина до кареты. – Если я вам понадоблюсь…

– Спасибо, Гаскон. – Анри похлопал слугу по плечу, но улыбки не получилось. – Я свяжусь с тобой позже, когда снимут осаду. Пожелай мне удачи.

– С Богом, сир! – ответил Гаскон, и карета тронулась.

Поль стоял в проеме входной двери и с тяжелым сердцем смотрел вслед удаляющемуся экипажу. В заднем окне виднелась фигурка двоюродного брата. Он знал, что Мусса сейчас тоже смотрит на него. Подавляя слезы, Поль помахал рукой. Карета находилась уже далеко, но ему показалось, что Мусса помахал ему в ответ.

Через двадцать минут после отъезда графа с семьей в шато нагрянула полиция. Все огни в доме были погашены. Элизабет ушла в свою комнату. Полицейские с криками принялись стучать в дверь. Гаскон стоял на темной кухне и тянул время, затем, почувствовав, что они собираются ломать дверь, ворчливым тоном произнес:

– Иду! Иду! – Он открыл дверь, что-то бубня себе под нос и протирая глаза, словно его подняли с постели. – Что случилось? Кто здесь?

– Полиция! – рявкнул сержант. – Где графиня?

Гаскон пожал плечами и зевнул:

– Прошу прощения, месье, но я не знаю. Наверное, с графом.

– А где граф?

Гаскон снова пожал плечами:

– Понятия не имею. Наверное, с графиней. Это я у него служу, а не наоборот. Нынче вечером их здесь не было. Может, вы оставите им записку на случай, если они ночью вернутся? Месье, я им охотно передам. – (Сержант покачал головой.) – Тогда не угодно ли вам пройти в дом и подождать? Сегодня же сочельник. Наверное, поехали к мессе и обязательно вернутся. Могу предложить вам вина, а то на дворе такая холодрыга.

Сержант задумался. Он решил, что оставит одного полицейского в замке, а сам вернется в префектуру. То, что они не нашли графиню, его не слишком волновало. И потом, куда она может скрыться? Из города не выедешь. Это было одно из преимуществ осады. Вскоре ее разыщут и арестуют.

– Да, – сказал он Гаскону. – Я оставлю здесь своего человека.

Сержант тронулся в обратный путь. Почти на выезде перед ним из темноты выросла человеческая фигура. Лошадь чуть не сбила ее. Сержант туго натянул поводья, сумев избежать столкновения.

– Вам что, жить надоело? – крикнул он. – Вас бы сейчас зашибло насмерть!

Элизабет подбежала к полицейскому кабриолету. Невзирая на темноту, она почти целиком закрыла лицо шалью, чтобы ее никто не узнал. Решение она приняла еще в кабинете, а когда услышала, как к дому подъезжает полиция, опрометью бросилась к задней двери. Положение Анри сейчас шаткое, и надо воспользоваться подвернувшейся возможностью. Если его арестуют как пособника, помогавшего Серене бежать после убийства епископа, доверие общества к нему навсегда будет подорвано. Смерть епископа и бесчестье графа сделают ее законной владелицей собственности.

– Вам надо поторапливаться! – сказала она, глядя на полицейских, сидящих в экипаже. – Граф и графиня пустились в бега!

– Через кольцо прусской осады не больно-то прорвешься, – засмеялся сержант, затем нахмурился. – Вы-то кто такая?

– Не важно, а вот вы не сваляйте дурака! Вы ловите не кого-нибудь – графа де Вриса!

– Ну и что?

– Вы видели воздушные шары, улетающие из города? Так это он их запускает! А сейчас он едет на Северный вокзал, откуда эти шары и взлетают! Он задумал сбежать на воздушном шаре!

– Как ты сказала, мама?

– Я выстрелила в него. И убила.

Сидя рядом с Муссой на заднем сиденье, она попыталась все объяснить сыну. Поначалу Серена думала вообще не говорить или придумать какую-нибудь ложь. Но в их жизни наступил момент бесповоротных перемен. Она должна ему рассказать. Он был уже достаточно большим, чтобы знать правду. От правды у Муссы задрожали губы. Он сильно испугался за мать и за всех них. Он уцепился за руку матери, сознавая, что все случилось по его вине и теперь эта ужасная беда превратила их в ночных беглецов. Муссе захотелось, чтобы лошади бежали еще быстрее.

Серена осталась ждать в карете, а Анри с Муссой вбежали в собор через главный вход. Послушник, готовивший церковь к рождественской мессе, удивленно покосился на них. Мусса провел отца по проходу прямо в ризницу, и они скрылись за дверью, ведущей в коридоры задней части. Анри не бывал тут очень давно, зато Мусса мог ориентироваться в этом лабиринте даже с завязанными глазами. Вскоре они подошли к двери его класса. Она оказалась запертой. Анри приналег на медную ручку, однако та не поддавалась.

– Я могу обежать вокруг и влезть со двора через окно, – предложил Мусса.

– Нет. Слишком долго.

Анри ударил в дверь плечом. Она шевельнулась, косяк треснул, но дверь была сделана из крепкого дуба. Тогда Анри ударил снова, приложив больше силы. Дверь с шумом открылась. Мусса вбежал в темный класс и споткнулся о стул, опрокинув его на пол. Анри увидел в окно качающийся свет фонаря. По двору кто-то шел, направляясь сюда.

– Сюда идет кюре, – сказал он сыну.

Мусса лихорадочно шарил в верхнем ящике учительского стола, уверенный, что сестра Годрик держит амулет здесь.

Амулета в ящике не было.

Он открыл второй ящик, затем третий. Его отчаяние нарастало. Муссу охватил страх. А вдруг она унесла амулет с собой? А если вообще уничтожила? Он отпихивал бумаги, обшаривал днище каждого ящика до самой задней стенки.

– Мусса, быстрее! – торопил его граф. – Сюда идут!

Мусса задвинул ящик и открыл самый нижний. Опять только бумаги, ручки и карандаши. Амулета не было и здесь! Он был готов заплакать.

И вдруг он нащупал знакомый кожаный мешочек. Мусса потянул за кожаный