Операция "Бешеные лошади" - Анатоль Нат

Императрица с видимым сожаленим потрясла перед собой практически пустой бутылкой.

— Я имею в виду ваш и этого клана.

— Жаль что только один из них этим занимается, — ехидно покосилась она в сторону собеседницы. — Да и недавно только начали. Потому много с них не возьмёшь.

— Прошу, — протянула она наполненный бокал княжне.

— Осторожнее, — предостерегла она её, заметив что та решительно поднесла бокал к губам. — Оно очень крепкое.

— "Я знаю!" — в отчаянии чуть не закричала княжна.

Знакомая до ужаса полупустая бутыль легко узнаваемого напитка стояла на обеденном столе Императрицы, и княжна только сейчас обратила на неё внимание. Этикетка была не та, какая-то другая, незнакомая. Но сама изящная, своеобразной формы бутыль и запах…, чудный, разлившийся по комнате аромат ореха, когда Императрица раскупорила бутыль…. Тот самый, непередаваемо тонкий, терпкий аромат коньяка, не перебиваемого лёгкой гнильцой, свойственной для её вина. Его она уже никогда не забудет. И никогда не перепутает ни с чем другим.

По всему выходило что и здесь отметились её враги.

И то что этикетка на бутылке была другая о многом говорило. Во всяком случае что все возникшие у неё последнее время подозрения следовало срочно проверить. Если она права, то её княжество пропустило серьёзный удар. Похоже, запасы сырья для производства коньяка не ограничивались только переработкой того вина, захваченного с собой из замка мусорщиками. Выходило что у них есть иные источники.

Если же это не так — волноваться тогда было не о чем.

В любом случае требовалась тщательная, детальнейшая проверка и подтверждение возникшим вдруг подозрениям.

— "Тварь!" — неожиданно зло подумала княжна. — "Знает! Всё знает! Знает что кто-то взялся подделывать моё вино. Знает и издевается!

— Хотя…, откуда бы?"

— Ваше здоровье, — подняла она бокал с янтарной жидкостью на уровень глаз.

— Кстати, дорогуша, — Императрица, отставив пустой бокал, нарушила неспешный ход мыслей княжны. — Не желаете посмотреть на наших героев?

— На кого? — недоумённо подняла тонкую, тщательно выщепленную бровку княжна.

С недавних пор, и в основном под воздействием приникающих в Бета-мир веяний моды и дизайна с Земли, многие дворянки в западных двоянских семьях стали выщипывать брови по примеру своих земных конкуренток. Вот и княжна, в какой-то момент не устояла перед новым веянием моды и всласть поиздевалась над собственной природой.

И теперь плоды её неустанных трудов высоко поднялись над широко распахнутыми от изумления глазами.

— "Очень кстати", — княжна мысленно довольно потёрла руки.

Раз уж ей навязали совершенно ненужные ей разборки с посторонними лицами, раз уж княжество так много теряло из-за внутриклановой борьбы в Империи, то следовало бы знать в лицо главных фигурантов дела.

— "Надо будет напомнить ей сделать для меня копии их портретов", — машинально подумала она.

Просить самой показать портреты людей о которых было столько разговоров, она не хотела, дабы у Императрицы не возникло глупых мыслей что она и сама может быть заинтересована в этом деле. Тогда бы торговаться с нею было бы княжне трудней.

— По обычаю новые Главы кланов представили собственные портреты в галерею Глав Имперских Кланов, — сухо пояснила Императрица. — Предлагаю вам на них посмотреть. Занятные штуки, — недовольно пошамкала она губами. — Очень дорогая, редкая, цветная мозаика.

— Да и всегда надо знать своего врага в лицо, — едва слышно буркнула она. — Старая Имперская традиция.

— Пойдёмте, дорогая княжна, — тихо проговорила она, легко подымаясь с кресла. Небрежно отброшенное в сторону, оно протестующе скрипнуло по вощённому дубовому паркету. — Это тут рядом, совсем недалеко.

Действительно, идти далеко не пришлось. Портретная галерея находилась тут же, рядом, буквально в двух шагах через две залы от той, которую огибала открытая терраса, на которой они встречали рассвет.

— Вот, полюбуйтесь, — неторопливо входя в залитое ярким утренним солнцем просторное помещение, недовольная непонятно с чего Императрица, уверенно ткнула хоть и мощной, но всё же такой изящной женской лапкой куда-то в сторону.

— Мало того, что ваши княжества, да баронства заняли, чуть ли не половину моего континента, так вы ещё и к нам, в нашу Империю лезете. Совсем от вас житья не стало.

— "Она что, сдурела? — пронеслась в голове у княжны сумбурная мысль. — Хамить подоным образом мне? Мне, Наследной Княжне Подгорного княжества? Да, в конце концов, просто человеку?"

— Это что? — неуверенно спросила княжна императрицу, чувствуя, что у неё вдруг начинают холодеть ноги и кончики пальцев понемногу немеют. — Откуда здесь эта женщина?

— Откуда, откуда, — недовольно буркнула императрица. — Всё оттуда же, откуда и ты сама милочка явилась.

— Из тех же ворот, что и весь ваш народ, — грубо расхохоталась она.

— С ваших же земель зараза эта лезет, — недовольно проворчала Императрица. — В кои то времена установилось нормальное общество, без вас, без людей. Так нет же, тут же образовался новый клан, куда поналезло нищеты, да дряни, да нищебродов всяких. Да ещё и с человеком во главе.

— И ладно бы один, так ведь трое, — сердито проворчала она.

— "Так вот что её на самом деле беспокоит", — мгновенно сложив в мозгу все несуразицы последнего времени вместе, княжна лихорадочно обдумывала возникающие в связи с этим интересные перспективы. Перспективы, сулящие весьма и весьма многое.

— А теперь они утверждают, — донёсся до её сознания голос Императрицы, — что в полном соответствии с древними канонами возродили старый имперский клан Бурой Медведицы. И в доказательство этого прислали этот мозаичный портрет. С медведицей, медвежонком и ещё какой-то бабой с ребёнком на руках. Нет, чтобы самим явиться, — плотоядно ухмыльнулась Императрица, — так сказать, лично. Не-ет, — задумчиво протянула она. — Умные! — добавила она чуть погодя, с глубоким, старательно скрываемым от княжны, сожалением. — Портрет прислали. А его в котёл не засунешь.

— Несъедобен! — громко расхохоталась она в пустынной в этот ранний утренний час портретной галерее.

Гулкий хохот пронёсся по галерее каким-то недобрым вестником грядущих злых перемен…

— Некоторые это поддерживают, — недовольно, глухим голосом тихо буркнула она.

— "А чего эта ящерица так разоткровенничалась? — ещё более насторожилась княжна. — На неё что, совместная трапеза так подействовала?

Княжну неожиданно пробило на понимание происходящего. Императрица банально была пьяна. И пьяная — не контролировала что говорит.

— "Да она небось думает, что я теперь своя. Точнее, вся, с потрохами — её?" — обрадовалась про себя княжна.

— "Она же пьяная!"

Пошатывающаяся, весьма характерная походка Императрицы не оставляла ни малейшего сомнения в истинных причинах подобной откровенности. Это было интересно и сулило определённые перспективы. И это надо было использовать.

— "Дура! — сердито подумала княжна. — Напилась перед серьёзным разговором".

— "Пьянь! Алкоголичка!"

В этот момент княжна как никогда была близка к провалу своей торговой миссии, настолько ей вдруг стало противно и неприятно общество молодой, пьяной Императрицы.

— "Интересно, — княжна неприязненно рассматривала что-то ещё говорившую ей ящерицу, на что она уже практически перестала обращать внимание, — этот серо бурый цвет её кожи подтверждает фантазии некоторых наших биологов о происхождении мыслящих яшеров? Или от современных земноводных ящериц, в изобилии водящихся и доныне в пустынях на других континентах, или от тех что находят до сих пор в тропических болотах?

— А конкретно эту особь — как произошедшую от ящерицы гуаны. А что, — мысленно хмыкнула она. — Фамилию Гуа Ду вполне можно перевести как — гуана дура. А Сухая — как сухая дура.

— Тогда, что мы имеем?

— Сухайя Гуа Ду? Или же — ну и дура же ты, сухая ящерица! — внезапно развеселилась княжна.

— Есть, правда ещё и другая трактовка одной части её фамилии Гуа — гуано. Или, проще говоря — птичье дерьмо.

— Что ж, — продолжила она мысленный диалог сама с собой. — Это даже лучше. Ещё точнее и ещё более сочное выражение её нынешней сути".

— Так это, значит, и есть человеческая женщина, Глава возрождённого клана Бурой Медведицы?

Княжна поторопилась оборвать собственные мысли, испугавшись что они явственно выступят на её лице. Всё же опыта умелого царедворца, по лицу которого никто, никогда ни о чём не догадается у неё было недостаточно. Так что следовало остеречься. Если, правда, она не хотела с первым же визитом в Империю раз и навсегда испортить вроде как налаживающиеся хорошие отношения между их странами.