История призрака - Джим Батчер

Итак, поскольку мой мозг не был всем этим занят, я имел возможность осознать фундаментальную истину о Небывальщине. Здесь духовное становится материальным. Здесь духовная сила – это физическая сила. Сила разума и воли так же реальна, как мышцы и сухожилия.

И будь я проклят, если какая-то размытая фотокопия мыслей и воли какого-то пыльножопого, мёртвого некроманта попробует меня уничтожить.

Если бы он не выступил с глупой вербовочной речью, если бы я не сделал свой выбор, изложенный с такой неприкрытой чёткостью, если бы я не вспомнил, кто я и ради чего прожил свою жизнь… может быть, Злой Боб убил бы меня здесь и сейчас.

Но он напомнил мне. Я вспомнил. Я всю свою жизнь боролся с тьмой, не становясь частью тьмы. Может быть, я и оступился в самом конце. Может быть, я в в конечном итоге выступил против чего-то, что заставило меня пересечь линию, – но даже и тогда, я не превратился в разновидность ублюдочного выродка Кеммлера. Одна ошибка в конце моей жизни не могла окончательно всё стереть. Я стоял неподвижно на краю бездны и бросался язвительными замечаниями.

Они могли убить меня, но не могли купить.

Я всегда был сам на себя.

И когда Злой Боб ударил посохом по моей груди, я поднял волну свирепой радости, что разбудила во мне истина, и воли, которая могла прогибаться, но никогда не ломалась, упал, отталкивая кончик посоха в бетон, словно он был сделан из мягкой грязи, и использовал этот импульс, чтобы перебросить Злого Боба надо мной.

Он не ослабил хватку и полетел прямо над моей головой, потом ему пришлось уступить, так как я дернул посох на себя, не сопротивляясь, а наоборот, придавая ему еще больше инерции.

Он врезался в дно окопа, как большой фашистский метеор. Шум был невообразимый. Удар разнес обломки бетона на двадцать футов во всех направлениях. Щепки и осколки взлетели на воздух. Пыль поднялась наверх в виде грибоподобного облака. Меня отбросило назад ударной волной, вместе с посохом, по-прежнему зажатым в моих руках.

– Booya! – пьяно закричал я с земли.

Я вдохнул немного пыли, когда попятился назад, моё сердце колотилось, всё тело переполнилось напряжением и адреналином. Я "стрельнул" пальцем, указывая в сторону воронки.

– Вот так! Кто заехал тебе по лицу? Гарри, мать его, Дрезден! Вот кто!

Я ещё немного откашлялся и прислонился к стене траншеи, запыхавшись, пока мир не перестал вращаться, оскалившись волком от проделанного.

Затем гравий тихо захрустел в облаке пыли. Показался силуэт, просто контур, медленно хромающий. Он подошёл на несколько футов ближе, и я увидел разгорающееся свечение в огоньках Злого Боба. Череп стал видим секундой позже, и хотя я видел, что вся поверхность было испещрена мелкой сетью трещин, он не был сломан.

Голубые огоньки глаз начали светиться всё ярче и ярче. Тёмный дух сжал кулаки, и его руки медленно поднялись, как если бы он вытаскивал что-то из недр земли под его ногами. Почву затрясло. Раздался грубый, низкий гудящий звук, словно какой-то демонический локомотив грохотал в туннеле у меня под ногами.

– Моя очередь, – зашипел тёмный дух.

– Блин-тарарам, – пробормотал я. – Гарри, идиот ты этакий, когда же ты научишься не злорадствовать до полной победы?

Череп духа открывал рот всё шире и шире, и – - внезапно поток огненно-ярких сгустков энергии образовал человеческую фигуру Боба Черепа, прямо позади Злого Боба.

Мой Боб рванулся вперед и просунул руки под темного духа. Пальцы Боба сцепились позади проломленного черепа моего врага, взяв темного духа в полный нельсон. Он яростно рванул Злого Боба в сторону, тёмный дух заорал, и внезапно, когда он повернулся, поток энергии ударил в стену траншеи и землю в окружности примерно пятидесяти ярдов, испаряя спиритическую материю в огромный, нарезанный ломтиками, дымящийся пирог из эктоплазмы.

Затем Злой Боб крутанулся, яростно вскрикнув, и впечатал своего нападающего в противополжную стену.

– Гарри,- закричал Боб, его лицо побледнело, а глаза широко раскрылись.

В его волосах были кусочки разбитого бетона.

– Захвати призраков и помоги Баттерсу!

– Нет!- крикнул я в ответ. – Давай сделаем его!

Злой Боб разбежался двумя небольшими шагами, оттолкнулся от стены траншеи, высотой примерно пять футов, сделал сальто и упал на моего Боба, лежащего у основания. Больше бетона порушилось, Боб-Череп сделал то, чего я никогда не слышал от него прежде: он закричал от боли.

– Ты не сможешь!- закричал он испуганно. – Я не могу! Только не здесь!

Тёмный дух вывернулся как змея и сломал захват Боба. Злой Боб почти весь освободился, но моему старому помошнику удалось заблокировать одну его руку, и они катались и извивались на земле, слишком быстро чтобы увидеть, совершая десятки блоков и противозахватов друг против друга всего за несколько секунд.

– Иди!- завопил Боб, выворачиваясь, с глубоким страхом в голосе. – ИДИ! ИДИ! ИДИ! Как только ты уйдёшь я закрою Путь за тобой и заблокирую! Гарри!

Тень появилась на верху траншеи, и усталый, выглядящий потрёпанным, сэр Стюарт протянул мне руку.

– Чёрт возьми,- выпалил я. – Не заставляй меня жалеть об этом, Боб!

– ИДИ! – Взвыл Боб.

Я взял руку сэра Стюарта, и здоровяк вытащил меня из окопа без особых усилий. Наверху я нашел призраков, ждущих меня в своей обычной тишине.

– Хорошо, – сказал я. – Двинули, ускоренным маршем.

Я покрепче перехватил свой посох и помчался, склонив голову, на Путь в цитадель Собирателя трупов.

Глава 45

Путь повис в воздухе в середине тропы, возможно, в пятьдесяти ярдах от леса, продолговатое зеркало серебряного света. Его нижний край был, примерно, в шести футах над землёй, с построенной деревянной лестницей для облегчения подъёма. Позади нас, ближе к пляжу, я услышал низкий барабанный удар столкновения, хрустящий крик разрушаемого бетона. Два Боба создали этот шум и треск, я отчанно надеялся что моим старым другом всё в порядке.

Также я беспокоился и о другом. Если Боб не сможет остановить Злого Боба и он придёт через Проход за нами, то мы окажемся зажатыми между Собирателем Трупов перед нами и Злым Бобом позади. Если это случится, то не думаю, что дела у нас пойдут очень удачно.

Колебания энергий вокруг Прохода напрягли мои чувства, и я остановился, чтобы более пристально изучить его, прибегнув к помощи моего Зрения. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что не так: Проход был нестабилен. Вместо того чтобы быть устойчивым, твёрдым, сталебетонным мостом между этим миром и смертным, виденным мною раньше, он был сделан из изношенных и натянутых верёвок, было похоже, что он развалится в момент его использования.