Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера - Дэвид Керцер

поспешил отреагировать, отрицая, что итальянская церковь когда-либо поддерживала фашистский режим. Газета L'Osservatore Romano накинулась с нападками на эту книгу еще до того, как она появилась в магазинах. Газета провозглашала: «На протяжении всего своего многовекового существования церковь придерживается корректной, ясной и последовательной позиции… бдительно и заботливо оберегая великое множество всех, кто от нее зависит, от гнева деспотов и от пагубных манипуляций иных злокозненных личностей; она всегда тверда и непоколебима в соблюдении извечных принципов, на которые опирается ее высокая миссия»[983].

В 1963 г. новой угрозой для этого ватиканского нарратива стало появление пьесы «Наместник», написанной немецким драматургом Рольфом Хоххутом. Ее главный герой, в котором угадывается Пий XII, сознательно закрывает глаза на холокост. Несмотря на протесты церкви, пьесу поставили в Европе и в Северной Америке. На февраль 1964 г. был намечен ее показ и в Италии. Однако Ватикан оказал давление на правительство, и в результате государственные власти запретили показ пьесы на территории страны[984].

Когда в одном из британских изданий появилась положительная рецензия на пьесу «Наместник», это вызвало неодобрительный отклик в самых высоких церковных кругах. Джованни Монтини выступил с яростной защитой своего бывшего наставника, отправив письмо в The Tablet. По удивительному совпадению этот британский католический журнал опубликовал письмо 21 июня 1963 г., в тот самый день, когда Монтини избрали папой. Отвергая сценический образ Пия XII, Монтини писал, что этот папа военного времени на самом деле не «жалел усилий» и предпринимал «все возможное для предотвращения ужасов массовой депортации и изгнания». «История, – уверял Монтини, – оправдывает поведение Пия XII, столкнувшегося с преступлениями нацистского режима: она ясно показывает, что его следует воспринимать как осмотрительное, настойчивое, беспристрастное и отважное». Более того, по его словам, Пий XII был «доблестной и мужественной личностью, способной принимать очень жесткие решения и бесстрашно занимать позицию, сопряженную с существенным риском». Правда, Монтини почему-то не уточнял, какие именно отважные поступки папа совершил во время войны[985].

Довольно постыдным примером этой «переупаковки истории» является официальное заявление Ватикана 1998 г. по поводу церкви и холокоста под заголовком «Мы помним». Его выпустила ватиканская Комиссия по религиозным отношениям с евреями, которую возглавлял кардинал Эдвард Кассиди. В заявлении без особых экивоков говорится: «Тот факт, что Shoah[986] произошла в Европе, то есть в странах с давней христианской культурой, поднимает вопрос о связи между нацистскими преследованиями и тем отношением христиан к евреям, которое существовало на протяжении многих столетий». Хотя заявление и признаёт долгую историю «антииудаизма, в котором, к сожалению, повинны и христиане», оно подчеркивает, что эта демонизация евреев не имела никакого отношения к причинам холокоста. Авторы объясняют его «антисемитизмом, основанным на теориях, которые противоречат тому, чему постоянно учит церковь». Ватиканское заявление совершенно игнорирует тот факт, что фашисты и нацисты широко использовали долгую историю папских высказываний о порочном влиянии евреев и не менее долгую историю репрессивных мер, принимавшихся понтификами против этого народа. Игнорирует оно и активную защиту церковью антисемитских законов, которые действовали на огромной части Европы на протяжении десятилетия, предшествовавшего идее «окончательного решения еврейского вопроса». В ней участвовали и издания, курируемые Ватиканом. Заявление «Мы помним» опирается в своих утверждениях на мнимое различие между антииудаизмом и антисемитизмом, которое не подтверждается реальной историей той волны антисемитизма, которая захлестнула значительную часть Европы в предвоенные годы и во время войны. Правильнее этот документ с приложенным к нему сопроводительным письмом папы Иоанна Павла II было бы назвать «Мы предпочитаем не помнить»[987].

В центре этого нового, вычищенного исторического нарратива стоит Пий XII в образе героического заступника угнетенных. Двусмысленные фразы, погребенные в многословии витиеватого красноречия, стали превозноситься как явное осуждение истребления европейских евреев нацистами[988]. Все попытки папы избежать конфронтации с Гитлером и Муссолини старательно удаляются из поля зрения. Замалчивается и его роль как примаса итальянской церкви, руководившего духовенством, которое активно поддерживало войну гитлеровской коалиции. По мнению Ватикана, допустимо приводить лишь примеры тех отважных священников, которые старались противостоять фашизму. Из памяти старательно стираются регулярные заверения папы, обращенные к дуче по поводу того, что достаточно лишь сообщить понтифику о священниках с антифашистскими взглядами и им тут же заткнут рот.

Влиятельные церковники после войны перекрашивались с такой же стремительностью, как и светские фигуры, некогда приверженные фашистскому режиму. Совсем недавно они использовали амвон для призывов к поддержке «дела гитлеровской коалиции», но теперь среди них оказалось очень мало несчастных вроде архиепископа Бартоломази, который серьезно поплатился за это. Впрочем, даже в случае Бартоломази, столько лет с энтузиазмом агитировавшего за фашизм, потребовалось немало времени, чтобы Пий XII наконец снял его с поста главы итальянской службы военных капелланов. Чезаре Орсениго, гитлеролюбивый нунций в Германии, остался на посту и после окончания войны и занимал его вплоть до своей кончины в 1946 г. Папа не стал назначать и нового ватиканского посла в Италии: Франческо Боргоньини занимал этот пост до 1953 г., когда понтифик произвел его в кардиналы.

Церковь воздает почести и некоторым наиболее влиятельным пропагандистам идей Муссолини. У отца Агостино Джемелли, правда, были кое-какие неприятности с послевоенной итальянской комиссией, созданной для изгнания основных деятелей фашистского режима, но вскоре он вернулся на свою должность ректора Миланского католического университета. В его честь сегодня названа одна из крупных католических больниц Рима. Кампания за канонизацию кардинала Шустера, архиепископа Миланского, которого фашисты долго считали одним из своих главных сторонников среди духовенства, началась всего через три года после того, как в 1954 г. он умер. Статуса святого он пока не удостоился, но в 1996 г. его причислили к лику блаженных.

Летом 1945 г., когда война в Европе завершилась, иностранные дипломаты, аккредитованные в Ватикане, полагали, что папа наконец отправится на отдых в традиционное папское убежище – резиденцию Кастель-Гандольфо, овеваемую чистым горным воздухом. Пий XII жил там лишь в 1939 г. и говорил, что, пока римляне страдают, он, их пастырь, должен оставаться рядом с ними. Но даже после окончания войны в Европе понтифик, похоже, не особенно рвался покинуть Ватикан хотя бы на время. В середине июля д'Арси Осборн направил Черчиллю доклад, в котором объяснял решение папы:

На самом деле villeggiatura[989] в сельской местности вызывает у него скуку, поэтому он пассивно сопротивляется попыткам окружения и доброжелателей убедить его сдвинуться с места и для разнообразия глотнуть свежего воздуха. Похоже, он принадлежит к числу тех несчастных, которые не в состоянии расслабиться, насладиться праздностью или картиной окружающей природы. Во время ежедневных прогулок по Ватиканским садам он обычно штудирует текст своей очередной речи и редко отрывает от нее глаза, чтобы полюбоваться цветами и деревьями вокруг или же открывающимся отсюда видом на Рим[990].

В том году традиционное рождественское обращение папы включало нечто такое, чего не было в речах военного времени. Понтифик ясно и недвусмысленно заклеймил тоталитарные страны: «О, эта сила тоталитарного государства! Жестокий, душераздирающий парадокс! Вся поверхность земного шара, покрасневшая от кровопролития в эти ужасные годы, вопиет о тирании такого государства». Как подметил Осборн, папа словно специально ждал со своим осуждением тоталитарных государств, пока на планете не осталось всего одно – Советский Союз[991].

Папа не только помогал перекраивать историю сотрудничества итальянской церкви с режимом Муссолини и церковной поддержки войны, он еще и содействовал переписыванию истории взаимоотношений Италии и Германии. Нет-нет, итальянцы совершенно не повинны в войне – теперь их выставляли ее жертвами. Принимая в феврале 1946 г. Паскуале Диану, нового посла Италии при Святом престоле, папа назвал итальянский народ «жертвой войны, в которую его втянули вопреки чувствам и чаяниям подавляющего большинства [итальянцев]». Затем он, как сообщал Диана, принялся нахваливать «поведение немецкого духовенства, противостоявшего нацистскому режиму». Лишь в 2020 г. епископы Римско-католической церкви в Германии наконец признали, как обманчиво такое представление Пием XII этого сегмента истории. В ознаменование 75-й годовщины окончания войны они выпустили официальное