Отходняк после ящика водки - Альфред Кох

А с Ливаном наше сходство подчеркивается еще вот чем: он весь насквозь светский, цивильный, там кругом европейские костюмы, эмансипированные, рискованно одетые женщины, вывески на почти родной нам латинице… И очень мало арабских, исламских атрибутов, таких как минареты, чадры, муллы и так далее.

И еще, кстати, смешной случай на тему ливанско-российской дружбы. Как-то еду я по Бейруту на такси.

– Здесь направо? – спрашивает вдруг таксист-ливанец.

– Ага, – небрежно бросил я и тут же спохватился. – Это кто сказал – «щас направо»?

– Ну я, – говорит араб.

– Ты где русский учил?

– Я служил в разведке. В солдатской разведке. Я и английский знаю. Только по-английски я мало говорю. А много не говорю.

– Ну расскажи что-нибудь про разведку! Ты сколько русских шпионов поймал?

Не отвечает. Молчит как в разведке! Ну буквально…

Известные своей древностью финикийцы, которых ливанцы считают своими предками, и те считали Библос весьма древним городом. Старинное его название – Губла, он же Гебал – забыто, и теперь в ходу новое, данное относительно молодым народом – древними греками. Библос, как вы все знаете, это папирус, которым город и был знаменит на мировом рынке античности.

Когда Библос возник, не помнят даже старожилы. Местные говорят, что городу уж по меньшей мере тыщ семь лет. Может, и так – поди проверь. Во всяком случае, Библос всерьез претендует на звание древнейшего в мире города – в номинации «древнейший постоянно населенный город». Там вы легко найдете руины как ханаанских, так и финикийских храмов, а еще сможете прогуляться по крепости крестоносцев, которая сохранилась-таки неплохо. Кстати, именно тут, в Библосе, финикийцы изобрели линейный (то есть буквенный, не иероглифический) алфавит. Он приблизительно такой. Круг, внутри которого крест, – это будет буква «т». Скобка), – латинская «р». Арабская единица, – G. Единица римская – Z. Кружок с точкой внутри – E. Теперь возьмите крест и пририсуйте к главной перекладине еще две, покороче – одну сверху, другую внизу: выйдет буква S. Точно так же две дополнительные перекладины дорисовываются к букве Н – и выходит финикийская Н. А совпадает в обоих алфавитах только одна буква: L.

Ливанцы, которые страшно гордятся своей древностью и считают себя теми же финикийцами, еще не знают самого страшного. А именно того, что русский историк Фоменко придумал Новую хронологию. И там выходит, что финикийцы не очень древние – под таким названием в истории выведены всего лишь средневековые венецианцы… И в самом деле, венецианская заглавная V запросто звучит в некоторых языках как F, а латинская C, которое отдельные языки ставят в слово Venice, Венеция, – в каких-то случаях, бывает, звучит как К…

Но, как бы там ни было, прав Фоменко или нет, ясно одно: поговорить в Ливане по-финикийски вам сегодня вряд ли удастся. Теперь там в ходу французский, чем дальше, тем больше вытесняемый английским, этой новой международной феней, – и, само собой, арабский.

Его там представляют не иначе как «великое Римское сокровище Ливана». И считают одним из чудес Древнего мира. Никто ж не говорил, что чудес было всего семь; легко допустить, что у древних была своя горячая десятка… Ну ладно, пусть там и Баальбек будет. При том что, откровенно говоря, он легко может мериться с какими-нибудь бесспорно авторитетными Дельфами или несомненным лабиринтом Минотавра – в том смысле, что памятники Баальбека сохранились все ж получше. А то иногда бывает, знаете, что поставят где-нибудь пару колонн, насыплют кучу черепков и предлагают усилием воображения представить, что тут стояло огромное и страшной красоты сооружение. Это я про Грецию, где такое часто бывает. Не то в Баальбеке. Там могучие и – впервые в жизни употребляю это слово – величественные руины храмов Юпитера, Венеры и Меркурия настолько хороши, что я целый час ходил их рассматривал и запечатлевал на пленку. Колонны можно легко обмерить, некоторые валяются на дворе, обрушенные землетрясением: высота 22 метра, а диаметр – два метра. Высоченные своды, здоровенные камни, желтая пыль веков – а ведь это ж ручная, по сути, работа…

И вот что интересно. В свое время христиане постесывали в этих языческих храмах множество любопытных барельефов – как позже это сделали талибы с буддийскими скульптурами…

Будучи в Баальбеке, я зашел в также закрытый древними христианами храм Бахуса. Это живо напомнило мне борьбу Горбачева М.С. с пьянством. Видите, тыщи лет идет борьба, а результаты могут нас только рассмешить. А сейчас зайди в любой кабак – чем не храм Бахуса? Те же задачи, тот же смысл… А веселые девицы с Украины – чем не весталки из языческих храмов?

Вообще если вы охотник до древностей, то с Ливаном вам повезло. Недостатка в старинных городах там нет: это Тир, Сидон, Триполи (не путать с одноименной ливийской столицей) и множество других.

Есть смысл заехать в Бейтеддин. Несмотря на то что это летняя резиденция президента страны, вас туда легко пустят. Вы будете там ходить по территории, рассматривать римские бани, старинные мозаики V века. Редкие охранники в штатском, с пистолетами на боках слова вам не скажут. Единственное, чего они вам там не позволят, так это пройти в апартаменты главы государства. Но мимо крыльца ходите себе сколько хотите.

Во глубине ливанских гор, в огромной пещере со сталактитами и сталагмитами спрятано здоровенное подземное озеро, налитое подземной же рекой. Не обязательно быть экстремальным спелеологом, чтоб его достичь: гиды прокатят вас там на моторке по воде невероятной чистоты – ее пьет весь Бейрут и вроде доволен. Мотор, будучи электрическим, бесшумен, и вы в полной тишине проплывете под сводами пещеры, которую сравнивают с собором – и не без оснований. Посмотреть-таки есть на что. И желающих хватает. Лично я там встретил тургруппу, которая специально ради Жейты приплыла с Кипра на день. Смысл есть: на пляжах дикая жара, а в пещере замечательная прохлада…

Иногда в Жейте дают подземные концерты классической музыки, но билеты обыкновенно распродают заранее и вам потребуются нечеловеческие усилия, чтоб растолкать локтями бейрутских меломанов. Когда-нибудь экскурсоводы будут в этой пещере обнародовать пока что малоизвестный факт времен последней гражданской войны: там христиане прятали оружие и боеприпасы. Склад так никем и не был найден.

Особо надо сказать про снежные горы Ливана. Есть версия, что название стране дали именно они: Ливан-де – от арабского «лабан», то есть молочный, белый. Как снег. А где снег, там и лыжи, и горнолыжные курорты, каких в Ливане шесть. Там еще французы (которые из страны ушли в 1943-м) начали проводить международные соревнования. Самые из этих курортов знаменитые – Фарайя, Зарур и Седарс.

А еще в Ливане на досуге можно всерьез заняться спелеологией, скалолазанием, подводным плаванием. Кроме банальных кораллов, ныряльщики смогут изучить подводные остатки финикийского города (это возле современного Тира) или затонувшую подлодку времен Второй мировой (у города Khaldeh).

Там повсеместно подают знаменитый хумус – пасту из гороха и молотого сезама. А еще пасту из жареных на открытом огне баклажанов. И здоровенные розовые помидоры, страшно сочные, причем сорт называется выразительным словом «баляди», что в переводе значит всего лишь «страна моя». На горячее обыкновенно подают шашлык в ассортименте. При этом положено пить арак, но если анисовая не пойдет – а это ж дело вкуса, – то можно обойтись местным красным, которое весьма и прилично, и недорого. Самая же поразительная особенность ливанского застолья такова: несмотря на длительное французское присутствие, в стране нет культуры дижестива! Вот ведь самобытность, а… Но никто ж не мешает заказать местного бренди, которое разливают в винных подвалах Ксары. Если повезет, успеете попробовать сорокалетнего напитка. Но это только если поторопитесь: тираж там ограниченный – всего-то 18 тысяч бутылок. Считай по-нашему, совсем немного…

И.С.

ГОЛЫЕ БАБЫ

Баня. Нет, вы меня неправильно поняли. Я имею в виду не русскую баню в деревне или там где-нибудь в поселке на Рублевке. Я говорю об общественных банях в русских городах и весях. Это же целая цивилизация…

Я помню, когда был маленький и отец впервые взял меня в городскую баню, я страшно испугался. Мне было жарко, влажно и меня пугали голые мужики. Потом я освоился и годам к семи уже понимал, что к чему, где мыться, где парилка, что такое банная шайка и что голые мужики – это братья по полу, их бояться не надо.

Но в общественных банях была еще одна тайна. Эта была тайна из тайн, соблазнительная и почти недоступная. Тайна называлась – женское отделение. Вместе с осознанием разделения полов пришла и эта загадка. Огромное количество самых разнообразных голых баб – молодых, старых, толстых, тонких, красивых и страшных – находилось вот тут, рядом, за стенкой. Они кричали, мылили себе заросшие чресла, обливались водой, и все это роскошество было спрятано от моих глаз. Я не мог видеть, как они наклоняются, как ходят ходуном их ягодицы, как колышутся груди…