От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цель всякого женского движения состояла, по мнению Кусковой, в том, чтобы добиться от общества полноценного признания труда женщин, а от государства – полноценных гражданских и политических прав. И здесь она не видела никаких других путей, кроме работы в женском движении. Требование одинакового доступа женщин ко всем общественным должностям, знакам отличия и профессиям было классическим феминистским требованием. Необходимость привлечения женщин к общественному служению – обычным для русского феминизма обоснованием этих требований.
Кускова поддерживала популярный в русском феминизме тезис о мужской норме равенства, к которому следует стремиться женщине: по достижении равенства женщина «как равный мужчине творец материальных и духовных ценностей» прекратит борьбу полов и «совьет себе и всему человечеству венок равенства»1053. Но эту популярную в русском феминизме идею Кускова не воспринимала как принципиально феминистскую. Это была уже интериоризированная русской интеллигенцией мысль, как и многие другие феминистские идеи.
Критикуя русский феминизм, Кускова поставила важные для него вопросы. Она считала жизненно необходимым разработку феминистской теории. Доклад Коллонтай на Первом Всероссийском женском съезде она оценила невысоко: «по возвышенности стиля и по отсутствию исторической перспективы скорее походил на манифест, чем на научный анализ»1054. Но марксистская позиция, по мнению Кусковой, давала хоть какое-то объяснение участию женщин в политике, в то время как феминистская мысль на съезде была обращена в далекое будущее и не рассматривала настоящее. На съезде не было даже «попыток сколь-нибудь обобщить фазы женского движения в какую-либо теорию развития»1055. А замечание С. А. Тюрберт о том, что «целостность теории» уступает место «вопросам мелочной и обыденной практики», не вызвало у нее понимания1056. Хотя Кускова соглашалась, что, возможно, прежние гносеологические предпосылки для анализа «женского вопроса» недостаточны. Главный вопрос, который волновал Кускову и на который она так и не получила на съезде ответа, – что есть внеклассовое женское движение? Это была теоретическая проблема русского феминизма, к решению которой равноправки еще только подступали.
По мнению Кусковой, из‐за отсутствия теории «чисто женского» (то есть феминистской теории) участницы женского движения теряли под ногами почву, хотя большинство намеревалось решать неотложные нужды современности.
На Первом Всероссийском женском съезде Кускова присоединилась к «группе работниц», которые были подготовлены Коллонтай для борьбы с феминистками. Судя по воспоминаниям последней, поведение Кусковой вызывало у Коллонтай раздражение. Кускова постоянно отклонялась от «прямо начерченной классовой линии». В свою очередь, тактика работниц, направленная на срыв съезда, вызвала у Кусковой протест. То, что работницы восприняли создание общенациональной женской организации как «вред для себя», она сочла результатом извращенного понимания классовой позиции: «Русский человек до сих пор носит набекрень не только шапку, но и свои теории»1057.
После февраля 1917 года Кускова издавала ежедневную газету «Власть народа», в которой развивала идеи кооперации. На Демократическом совещании в сентябре 1917 года она была избрана от кооператоров во Всероссийский Совет республики (Предпарламент), где стала лидером кооперативной группы. В Октябрьской революции 1917 года Кускова увидела худший вариант решения российских проблем. После Октября она не примкнула ни к одной из сторон, но ее газета «Власть народа», так же как и газета «Право народа», в которой она была членом редакции, находилась в оппозиции большевикам. После закрытия большевиками всех оппозиционных изданий весной 1918 года Кускова лишилась возможности влиять на политическую ситуацию. В годы Гражданской войны она «нинистка»: «ни Ленин, ни Колчак». Однако после войны она одна из первых пошла на сотрудничество с новой властью в гуманитарных вопросах. В 1921 году Кускова деятельно работала в «Помголе» (Всероссийский комитет помощи голодающим), в «Лиге спасения детей» и в «Политическом Красном Кресте». Летом 1922 года ее вместе с С. Н. Прокоповичем выслали из страны. Умерла Екатерина Дмитриевна Кускова в 1958 году в Женеве.
Социальная база движения. Мотивы участия
На наших глазах создается тип новой женщины – свободной и независимой, и многие тысячи русских студенток сознательно и бессознательно участвуют в этом творчестве.
С. Сватиков
Социальную базу движения феминистского этапа составляли «интеллигентные женщины средних классов», то есть трудящиеся образованные женщины, которые были заинтересованы в успехе движения в силу своего положения в структуре общества.
Именно этими словами – «интеллигентные женщины» – было подписано обращение «К обществу!», появившееся в феврале 1902 года во время студенческих волнений:
Мы, женщины, находимся в не менее стесненных условиях, чем рабочий класс, но до сих пор не имели достаточно сил действовать коллективно против репрессивных мер правительства. Теперь же политическая зрелость настолько достаточна и в нашей среде, что большинство из нас отвечает тем же сочувствием прогрессирующему общественному движению1058.
Осознание своей идентичности – идентичности «интеллигентной женщины» – вело к поиску новых форм коллективности. Часть этих женщин находила новую коллективность в радикальном движении, считая, что только при социализме возможно равноправие женщин. Те интеллигентки, которые предполагали реализовать свою коллективную идентичность в деле «отстаивания женского равноправия во всех областях»1059, приходили в феминистское движение.
Мотивами участия в феминистском этапе движения выступали такие факторы относительной депривации, как наличие определенных ожиданий личности, не реализовавшихся в результате получения высшего образования (цель движения первого этапа).
Запрет на определенные профессии, ограничение занятости вызвали к жизни новое обращение к «женскому вопросу» и новые подходы в его осмыслении. Не случайно женское политическое движение начало оформляться в женских «академических» организациях. Так, в Петербурге ядро Союза равноправия женщин – первой женской политической организации – сложилось в среде бывших бестужевок в «Обществе вспоможения окончившим курс наук на СПб ВЖК»1060, в Москве – в среде преподавательниц Пречистенских курсов.
В качестве референтной группы для этих женщин выступали мужчины их круга, обладавшие большей личной свободой, имевшие другие возможности самореализации, доступ к различным формам занятости и, соответственно, другие доходы. Получение мужчинами политических прав в 1905 году только усугубило ситуацию.
Общим для всех женщин мотивом участия было совпадение ценностей личности и целей движения. Образованные женщины среднего класса «взволнованные могучим потоком 9 января, ощутили неотразимую потребность принять участие в новом движении, носящем уже не культурный, но политический характер»1061, и предполагали «отвоевать политическое равноправие, послать своих представительниц
