Плач - Кристофер Сэнсом

Барак опустился на колени и осмотрел Лимана.

– Нужно куда-то его унести и допросить, когда он придет в себя.

– Куда? – спросил я.

– В Уайтхолл нельзя, – твердо проговорил Сесил.

– Тут недалеко мое жилье, – предложил Николас. – И я знаю, что моих товарищей-студентов сейчас нет дома. Ушли на день рождения к одному другу. Вечеринка продлится допоздна, они могут не вернуться до утра.

– Ты не пошел с ними, чтобы пойти с нами? – сказал Барак. – Это большая честь для нас.

– В самом деле, – серьезно подтвердил я. – Твоя помощь была значительна. А задача оказалась мрачноватой.

Овертон издал странный неуверенный смешок.

– Раньше я никогда не видел убитых.

Тут снова заговорил Сесил – холодным голосом, хотя его большие глаза смотрели по-прежнему потрясенно:

– Отнесем Лимана к вашему ученику. А потом из Уайтхолла кого-нибудь пришлют, когда устроят для него безопасное место.

– Мы можем тащить его вдвоем с двух сторон, – сказал Барак. – Если спросят, сделаем вид, что это наш друг напился.

Уильям посмотрел на тело человека, которого прислал нам в помощь дядя королевы.

– А этого беднягу отнесем прямо в Уайтхолл и поднимем лорда Парра. Какой у тебя адрес, парень? – снова повернулся он к Николасу. – Потом мы пошлем туда людей, чтобы забрать Лимана. Впрочем, это может занять несколько часов. Берегите его.

– Нужно соблюдать осторожность, – сказал я. – Когда мы шли сюда, у меня было чувство, что за нами следят. Я точно слышал, как кто-то споткнулся о камень в этом переулке.

– Мне тоже так показалось, – подтвердил Джек. – Нас стерегут. Ник, держи руку поближе к мечу.

Барак и Овертон подняли Майкла и закинули его руки себе на плечи. Сесил смотрел на них, выпучив глаза. Барак мрачно улыбнулся ему:

– Не беспокойтесь, он скоро очнется.

Уильям покачал головой, словно не веря, что все это могло произойти наяву, а потом сделал знак второму человеку лорда Парра помочь ему поднять тело первого.

Мы добрались до жилья Николаса без приключений, взяв выброшенный заговорщиками фонарь, чтобы освещать путь. Я прислушивался, не идет ли кто-то вслед за нами по темным улицам, но ничего не услышал. Лиман так и не пришел в сознание, и когда мы дошли до дома Ника, они с Бараком положили его на кровать, которая давно нуждалась в смене простыней. Закашлявшись от пыли, я спросил ученика:

– К вам никто не приходит убираться?

– Есть одна женщина, но сосед Стивен слишком приставал к ней, и она ушла, – рассказал Овертон. – Пока что мы не нашли никого другого.

Я посмотрел на его книжную полку и заметил рядом с томами по праву и Новым Заветом, которые казались подозрительно нетронутыми, пару томов по рыцарскому поведению и «Книгу об охоте».

– У меня есть немного сала и хлеб, – сказал Николас. – Думаю, сало еще не испортилось. Я проголодался.

Под поблекшими синяками его лицо было бледным. Джек тоже казался мрачным и уставшим. Мы все изнемогли. Я осмотрел Лимана, лежавшего ничком на кровати. Он был молод, высокого роста и крепко скроен, с темными волосами, аккуратно подстриженной бородой и красивым лицом с гордым римским носом. На нем был простой фланелевый камзол, далекий от изысканности королевского двора. Я осторожно ощупал его затылок – там красовалась большая шишка.

Мои сотрудники сели за стол и стали жадно уплетать хлеб с салом, которые Николас принес с кухни.

– Присоединяйтесь, – сказал мне Барак, – и тоже поешьте. Мы можем тут еще долго проторчать.

Я составил им компанию, но продолжал поглядывать на Майкла. У меня, по крайней мере, будет время допросить его до прибытия людей от лорда Парра. Я чувствовал, что, как и Милдмор, этот человек, возможно, захочет говорить, если мы убедим его, что работаем на стороне реформаторов. Стоило попробовать так сделать. Я вспомнил, что говорил Нику, когда сбежал Элиас: не следует пришпоривать коня сверх меры. Мне отчаянно хотелось выяснить, что известно Лиману, но тут может сработать мягкий подход. Вспомнилось мне и замечание Сесила, что в конце концов ему придется заговорить, и передо мной возник образ работы кулаков в темной комнате.

Через какое-то время Лиман застонал и пошевелился. Барак набрал из ведра воды и выжал ему на лицо намоченную тряпку. Наш пленник закашлялся, а потом сел, держась за голову. Сморщившись от боли, он посмотрел на свою перевязанную руку.

– Это я сделал, – сказал Николас. – Там лишь порезаны мышцы.

Бледное лицо Майкла вдруг омрачилось.

– Где я? – спросил он.

Его голос звучал сердито, но я расслышал в нем также и нотку страха и встал.

– Вы задержаны, мастер Лиман, – если не друзьями, то и не врагами, как вы могли подумать, – заверил я его.

Майкл огляделся и увидел студенческий кавардак.

– Это не тюрьма, – запинаясь, проговорил он с замешательством на лице.

– Нет, – дружелюбно подтвердил я. – Вы пока еще не арестованы. Хотя скоро за вами придут. Я Мэтью Шардлейк, юрист, и для вас будет определенно лучше сначала все рассказать мне. Может быть, я чем-то смогу вам помочь, если и вы нам поможете.

Лиман только злобно посмотрел на меня:

– Вы люди Бертано, посланника Антихриста.

– Опять это имя, – сказал Овертон.

Я пододвинул к кровати стул и сел. Теперь мы с пленником находились лицом к лицу.

– В последнее время мы часто слышали это имя, мастер Лиман, но клянусь: я не знаю, кто такой Бертано. Возможно, вы мне расскажете. – Я на мгновение задумался. – Под Антихристом, насколько я понимаю, вы подразумеваете папу?

– Римского Зверя, – подтвердил Майкл, внимательно наблюдая за нашей реакцией.

Я улыбнулся:

– Здесь нет друзей папы, уверяю вас.

– Тогда на кого же вы работаете?

Я достал печать королевы и протянул бывшему стражнику, чтобы тот рассмотрел ее.

– На Ее Величество. Неофициально. Я пытаюсь выяснить, что случилось с одной книгой.

Лиман нахмурился, а потом проговорил:

– Придворный юрист – это то же самое. Вы все отбираете хлеб изо рта бедняков.

– В действительности я адвокат в Суде по ходатайствам и по большей части работаю для бедных.

Майкл воспринял мой ответ с пренебрежением – несомненно, он презирал благотворительность богатых. Но я настаивал:

– Вчера мы искали рукопись, которую, мы полагаем, вы с вашими друзьями пытались переправить за границу. И заодно я разыскиваю убийц Армистеда Грининга.

– Который теперь в безопасности на небесах, – сказал Лиман, посмотрев на меня с вызовом.

– Есть еще одна рукопись, тоже пропавшая, – ее написала покойная миссис Эскью, которую жестоко сожгли на Смитфилдской площади.

– Эту рукопись вам не найти. – Теперь в голосе Майкла звучало торжество. – Она была у Вандерстайна. – Он помолчал, и его лицо побледнело. – Кёрди… ваши люди его убили. Добрый Маккендрик, я видел, как он убежал. Вы догнали и убили его тоже?