Плач - Кристофер Сэнсом

Барак решительно покачал головой:

– Король никогда не уступит свою власть Риму.

– Да, – согласился Лиман. – Мастер Вандерстайн был страшно потрясен, когда его посланцы из Фландрии принесли ему такую весть. – Он посмотрел на меня своими темными глазами. – Но этим людям всегда можно доверять. Сейчас Бертано при французском дворе и через несколько дней прибудет в Англию. Это держится в тайне, знают лишь несколько человек при дворе, и среди них нет ни одного, кто хоть немного сочувствует реформам. Королева определенно не знает.

Я взглянул на Джека, который, нахмурившись, теребил бороду. Это была странная, необычайная история, и все же она согласовывалась с тем, что говорил мне лорд Парр – что, несмотря на свою неудачу уничтожить королеву и ее приближенных, консервативная партия не горюет, а ведет себя так, будто у них в рукаве спрятано что-то еще. Если это и есть их козырь, то ставка не может быть выше.

– Когда пришли известия о Бертано? – спросил я.

– Сразу после того, как я рассказал в кружке о подслушанном споре королевы с Кранмером о «Стенании», – ответил Майкл. – И все согласились, что если король решит вернуться под власть Рима, то королева после этого будет смещена. Папа настоит на этом. Но если «Стенание» опубликовать, народ увидит, что король казнит добрую и искреннюю женщину.

Я встал и подошел к окну. Меня охватил ужас. Если то, что Лиман говорил про Бертано, правда, королеве грозит смертельная опасность из нового источника, и она окажется разменной пешкой в гораздо более серьезной игре. В это было трудно поверить. Но, по крайней мере, похоже, кружок Армистеда Грининга не собирался публиковать «Стенание» до падения королевы, а хранил его в типографии Грининга. Они считали это надежным местом.

Барак сказал Лиману напрямик:

– Разглашение того, что король собирается прислать тайного посланника от папы, для широкой публики, конечно, вызовет общественный гнев и, возможно, предотвратит сам визит.

– Да, – согласно кивнул Николас. – Возмущение реформаторов будет страшным.

– И я так сказал, когда мы обсуждали Бертано в кружке, – ответил Майкл. – Мы спорили об этом несколько дней.

Я вернулся и снова сел у его кровати.

– Но Кёрди и Маккендрик воспротивились? Я спрашиваю, мастер Лиман, поскольку думаю, что один из вашей группы был платным шпионом некоей третьей стороны, не знаю, кто именно. Кстати, я в достаточной степени уверен, что сегодня вечером по пути в порт за нами кто-то следил, а потом этот кто-то наблюдал за последовавшими событиями.

Бывший стражник печально кивнул:

– Мы тоже об этом подумали, когда кто-то убил мастера Грининга и «Стенание» пропало. Потому мы все и скрылись. Записи Анны Эскью, готовые к отправке за границу, были у Вандерстайна, и хотя бы они не достались убийцам. А потом мы поняли, что, скорее всего, среди нас был шпион, потому что больше никто не знал, что мы собирались сделать. – Он покачал головой. – Но мы подумали на Элиаса, потому что только он отказался уехать из страны.

– Но, по вашим словам, вы не говорили ему про «Стенание».

– Он мог подслушать. Так мы решили потом. И он нуждался в деньгах, чтобы поддерживать семью. – Пленник снова покачал головой. – Бедный Элиас!

– Если и был шпион, то это не он.

Я быстро прикинул: остаются только Кёрди, который мертв, Вандерстайн, который сбежал, и Маккендрик. Но я не мог представить себе, что это Вандерстайн: у него была слишком долгая история, когда его знали как радикала, и он был в самом центре тайной организации. Остаются Кёрди и Маккендрик, которые жили в одном и том же доме и оба выступали против разоблачения Бертано до его прибытия.

– Какие доводы Кёрди и Маккендрик приводили против оглашения визита Бертано сразу? – спросил я.

– Кёрди говорил, что нет явных свидетельств этого и что если мы распространим этот слух, его просто опровергнут, а переговоры все равно состоятся. Маккендрик соглашался и говорил, что нужны более надежные свидетельства, возможно, более подробные: где должны состояться переговоры и с кем. Он говорил, что знает по опыту в Шотландии, как могут разлетаться слухи, но что без свидетельств они затухают. Он предложил Вандерстайну попытаться добыть больше сведений с материка, а потом огласить их с подробностями, когда Бертано и в самом деле появится здесь. Мы знали только, что он прибывает где-то в начале августа. В итоге мы согласились подождать, и Вандерстайн послал зашифрованные письма своим партнерам за границей, чтобы они разузнали побольше.

– И он получил какой-нибудь ответ?

– Нет, – вздохнул Майкл. – Они не смогли больше ничего разузнать. А потом мастера Грининга убили, а мы убежали и спрятались у хороших друзей, по отдельности, и переезжали с места на место, пока мастер Вандерстайн договаривался, чтобы приплыл корабль и забрал нас во Фландрию. Мы знали, что за нами охотятся. На одно место, где скрывался мастер Маккендрик, напали бандиты, как только он оттуда съехал. – Он посмотрел на меня. – Это устроили не вы с вашими союзниками?

– Нет.

– Откуда вы узнали, что сегодня мы будем в порту?

– Было нетрудно догадаться, что вы попытаетесь убраться из страны – и, возможно, с книгами. В порту поставили шпионов. Вы были слишком самонадеянны, проходя через таможню. Вам следовало проникнуть на борт, чтобы никто не знал.

Лиман закусил губу.

– Давайте проясним ситуацию, – сказал ему Барак. – В вашем кружке собрались анабаптисты, которые собирались сменить не только установившуюся в стране религию, но и само общество…

– И когда-нибудь мы сделаем это! В Библии ясно сказано…

Джек прервал эти излияния:

– Группу собрал голландец Вандерстайн, входивший в схожую организацию на материке. И его целью было, в частности, добывать сведения, которые могут подстрекнуть народ к мятежу.

– Да. Папы и государи обманывают народ. Но верующие вроде нас – это дрожжи в опаре. – Бывший стражник говорил нараспев, как проповедник.

– Однако, – сказал я, уже рассердившись, – поскольку вы не знали, что среди вас есть шпион, кто-то почти наверняка работавший на какую-то ведущую фигуру в консервативном лагере завладел книгой королевы и может в любой момент передать ее королю, чтобы разгневать его, как раз когда прибудет посланник папы!

Лиман опустил голову, а я продолжал:

– Вам были нужны деньги на взятки, чтобы украсть книгу королевы. Значительные суммы. Где вы их взяли?

– У мастера Кёрди были деньги. От его торговли. – В глазах Майкла опять зажглась искра. – Видите, мастер Шардлейк, мы поступаем так, как проповедуем, – у нас все общее.

Я вздохнул и повернулся к Бараку и Овертону: