Затворник - Сергей Волков

Рассветник сел на место.

— Так что, господа совет? — спросила Стройна — Что решим в конце концов?

— Надо делать, как сказали. — ответил Смирнонрав — Пойдем малым полком в поле. Надо решить — кто, когда пойдет.

Месяц попросил слова.

— Идти надо, и как можно скорее. Мои люди вчера с дороги, но они не так быстро шли, чтобы кони выбились из сил, найдем и людей, и коней, сколько надо.

— Сам пойдешь вторым воеводой. — сказала Стройна — Мой приказ.

— Благодарю за честь, светлая княгиня! — ответил Месяц, и земно поклонился княгине, словно она отправляла его на какую-то почетную службу, а не на самое трудное и опасное дело.

— Кого назначим первым воеводой? — спросила Стройна.

— Я и пойду. — сказал князь.

— Ты? — переспросила Стройна, удивленно посмотрев на деверя — Сам пойдешь в тайный поход?

— Тайный поход — все тот же поход. Княжеской чести никакого ущерба в нем не может быть. Моих людей, которые сюда шли с Засемьдырья, я не оставлю без дела, и сам пойду с ними.

— А город? — спросил Волкодав.

— Город пусть на княгине остается, как приказал брат, уходя. И ты, Волкодав, как прежде, будешь ей за советника. Правда, я не знаю путей по вашей стране, но проводников, уж наверное, в Струге найдем. И что Месяц будет у меня вторым воеводой, думаю, тоже к добру.

Княгиня, кажется, чуть озадачилась этим скорым решением Смирнонрава, (не так сгоряча ушел в поход Мудрый, долго готовился и обдумывал все, а пропал ни за что) но отговаривать не стала.

— Делай, светлый князь! — сказала она те слова, что слышал от нее еще муж — Как решил, делай! Все, что есть в городе — тебе в помощь!

Совещались еще долго. Решали, скольких людей брать в поход, кого ставить над ними начальниками. Смирнонрав настоял взять в полк всех воинов, что он привел в город, все сто двадцать человек, весь отряд, с которым шел из Засемьдырска, и всех, кто присоединился к нему в Пятиградье и Верхнесольске. Лихой тоже вызвался сопровождать князя в походе.

Еще сотню решили отобрать с Каяло-Брежицка, и две сотни — из храбровских бояр. Итого четыреста с небольшим. На большее не хватило бы годных коней.

— Четырехконно надо идти, а еще лучше было бы — пятиконно. — говорил Волкодав — Иначе в скорости с табунщиками никак нельзя поспорить. Они если одвуконь если идут, то только самой большой ордой. А все легкие отряды, разъезды и охрана — трехконно, не меньше!

Думали, сколько наберется лошадей, посылали даже считать в конюшнях по головам, прикидывали, сколько необходимо оставить в городе — в том числе, и на тот крайний случай, если малый полк в Каяло-Брежицк не вернется. В конце концов постановили: отправить в тайный поход четыре сотни всадников при шестнадцати сотнях лошадей.

Месяц, как и велела Стройна, пошел вторым воеводой. Себе в помощь и начальником над храбровскими двумястами, он взял Гордого. Начальство над сотней миротворцев принял младший брат Морехода, Быстрый — тезка погибшего каильского воеводы. Выступать в поход решили не откладывать, даже на лишний день или два. Времени и так было потеряно немало, а ыканцы могли появиться под стенами в любой час.

— Сейчас отбирайте людей в дружину, получайте для них припасы, сколько решили. — сказала Стройна — И быть готовыми на рассвете отправляться в поле. Волкодав, ты в городе, а Месяц — среди ваших, храбровских, наберите коней сколько надо.

На этом все, господа! К ужину, всех кто уходит в поход, жду сюда, на Струг, для проводов. — такими словами княгиня завершила совещание. Бояре и выборные поднимались со скамей, и группами подавались к выходу. В пять минут столовая опустела.

2. ВЕЧЕР

В комнате у Рассветника и его маленькой дружины совещание продолжилось.

— Гнида, а! Ну, гнида, гнидин сын! — разглагольствовал Коршун — Небо, неужели все стреженские бояре до одного — такие бараны, а! Ну скажите, друзья, я что, тоже такой же дурак? Убью его! Нет, братья — я не я буду — убью! Вот вернемся из похода — попомните! Вызову его на поединок, тогда посмотрим, кто из нас бродяга, и чье слово твердо, а чье — труха! Сидит здесь который год, гузло свое греет о подушки, а про меня смеет говорить, что я с войны бегу! Сам-то он с Мудрым в стремя не встал, и теперь, наверное, не встанет! Будет здесь дальше сидеть в тереме, жрать да срать, а про меня, когда я завтра уйду биться с кизячниками, он еще напишет что я трус и изменник! Нет, я, если вернусь живым, так сам его убью!

Он был так взбешен и обижен, что даже угомонять его Рассветник с Клинком не собирались, тем более, что хуже от его горячности, кажется, стать уже не могло. Или могло?

— С вызовом подожди. — сказал Рассветник — Знаешь, не сделал бы ты только себе хуже. Этот волчий курдюк прикроется княжеской службой, как щитом. А если князь по его доносу призовет тебя в столицу на суд — что тогда будешь делать?

— Не поеду. Боярин волен себе службу выбирать. — буркнул Коршун.

— Ну а имение, дом твой под Стреженском?

— Эх, брат, не ковыряй душу! — махнул Коршун рукой — Тут до завтра бы дожить — еще вопрос! Может, гонец до Стреженска и доскакать не успеет, когда мне в Диком Поле уже вороны глаза выклюют!

— И в Честов, говоришь, гонцы уже поскакали? — спросил Клинок.

— Да. Теперь если от ыканцев не отобьемся, то всей стране конец, а если отобьемся — то что тогда великий князь скажет!

— Час от часу не легче вобщем! — сказал Коршун. — что мне, что всему Степному Уделу — либо погибать, либо перед судом становиться! Ладно… — махнул он рукой — что будет то будет…

— Ладно так ладно. Успокойся пока, надо о деле поговорить. Надо решить, кому из нас ехать, а кому остаться город охранять. — сказал Рассветник.

— Я поеду! Мне тут что делать? — сказал Коршун — К Скале в его покои на посиделки ходить? Он-то наверное, в поле не пойдет! Мне неохота тут перины салить, вас дожидаться!

— Не о том речь. — сказал Рассветник — Или мне, или тебе, брат-Клинок, надо остаться, и охранять Струг от колдовства, пока другой в походе. Как быть?

— Я так думаю: — ответил Клинок — Надо нам обоим ехать. Вместе.

— А город? — спросил Коршун.

— Брат-Рассветник! — Сказал Клинок — Если кто-то из нас может бороться со злыднями, так это ты, а никак не я. За этим тебя Молний и оставил здесь. А от меня толку здесь не будет. Пусть лучше злыдни знают, что никого из нас в городе нет, и не ждут нас встретить.

— Если так, то брат прав! — сказал Рассветнику Коршун — Без тебя мы в походе точно пропадем. С ыканцами справимся как-нибудь, но не с нечистыми… Ты нам там нужен, а если Клинок против них даже не надеется выстоять, то правда — что ему тут делать?