Русская Армия в изгнании. Том 13 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
В тревожные дни правления большевика Стамболийского было получено из Софии приказание штаба нашего корпуса доставить наши знамена для отправки их на хранение в Сербию. Временно тогда командовал полком полковник Левитов, который собрал старших господ офицеров для обсуждения вопроса о хранении знамен Корниловского ударного полка, в результате чего было решено доложить, что знамена, особенно в эти тревожные дни, должны быть с полком. Императорские же знамена влитых к нам двух полков, Севастопольского и Симферопольского, мы обязывались отправить в Сербию. В ответ на это было получено вторично предложение сдать и наши знамена, и опять нами была послана та же просьба с более подробными данными для того, чтобы знамена были с полком. Согласно распоряжению генерала Кутепова, в Сербию были отправлены только два Императорских знамени, о судьбе которых мы можем только предполагать, что, очевидно, они были во Вторую войну захвачены советской армией в Сербии. Наши же знамена: Корниловское Ударное, Георгиевское, Николаевское 1-го полка, Николаевское 2-го полка и Николаевское 3-го полка, – были оставлены в распоряжении командира полка.
ПЕРВОЕ ПРИКАЗАНИЕ О СДАЧЕ ЗНАМЕН КОРНИЛОВСКОМУ ударному полку В СЕЛЕ ГОРНО-ПАНИЧЕРЕВО, БОЛГАРИЯ
10 апреля 1923 г. № 2114, г. София. Полковнику Левитову.
Для отправки полковых знамен и регалий в Сербию, согласно полученным от Главнокомандующего и генерала Кутепова указаниям, генерал-лейтенант Ронжин приказал:
1) Все Знамена, отделив их от древков, но сняв с последних никелевые части, скобы, орденские знаки и ленты, орденские трубы и ленты к ним, с нарочным доставить в Софию, где они будут переданы на временное хранение в Сербскую миссию для дальнейшей отправки на хранение в Белград, в цитадель.
2) Вследствие невозможности одновременно провезти все знамена и регалии, Его Превосходительством установлена следующая очередь:
а) знамена и регалии Гвардейского отряда, Корниловского ударного и Марковского пехотного полков надлежит доставить в Софию к 20 апреля, б) знамена и регалии Дроздовского стрелкового и Алексеевского пехотного полков, Корниловского, Марковского и Дроздовского артиллерийских дивизионов – к 30 апреля ив) орденские трубы с лентами Алексеевского и 5-го артиллерийских дивизионов, Александровского, Константиновского и Корниловского военных училищ – к 15 сего мая.
Генерального штаба полковник Зайцов.
С подлинным верно: полковник Левитов. Париж, 13-2-72
* * *
ОТВЕТ ГЕНЕРАЛА РОНЖИНА НА ПРОСЬБУ ОСТАВИТЬ ЗНАМЕНА В ПОЛКУ
26 апреля 1923 г., № 3047, г. София. Полковнику Левитову.
По поводу возбужденного вами ходатайства не сдавать знамен и регалий в Сербскую миссию для хранения их и перевозки в Королевство С.Х.С. я получил официальное письмо от генерала Кутепова, который предоставляет разрешение этого вопроса моему усмотрению. Высоко ценя чувства, побуждающие вас не расставаться с родными для всех корниловцев знаменами, я тем не менее считаю своим долгом указать вам, что сейчас есть возможность сохранить их в полной неприкосновенности, отправив через Сербскую легацию в г. Белград. Какие события ждут тут всех нас в дальнейшем и когда состоится переезд вашего полка в Сербию, – неизвестно. Поэтому, принимая во внимание, что весь ваш полк разошелся на работы и около знамен для их охраны и, в случае чего, защиты осталось немного лиц, я бы полагал более целесообразным, чтобы корниловцы, подобно другим частям, отправили свои знамена и реликвии теперь.
Если же, несмотря на приведенные мною доводы, вы пожелаете остаться при первоначальном решении вами этого вопроса, то разрешаю оставить знамена и регалии во вверенной вам части и напоминаю, что вся ответственность за их полную сохранность ляжет целиком на вас.
Генерал-лейтенант Ронжин. С подлинным верно: полковник Левитов. 13-2-72, Париж.
* * *
Несмотря на то что после свержения в Болгарии правительства большевика Стамболийского и прихода к власти Царя Бориса I травля нас коммунистами прекратилась, наше положение все ухудшалось и полку пришлось разойтись в поисках работы, исключая чинов штаба полка. Казармы в Горно-Паничереве были сданы, а штаб полка переехал в село Княжево, расположенное около Софии. Конечно, поначалу большая часть чинов полка устроилась в Болгарии, но потом персонально многие переехали во все страны мира.
Франция после изнурительной войны нуждалась в рабочих, чем и воспользовались корниловцы. На втором месте по устройству на работы была Бельгия, откуда Наталья Лавровна Корнилова-Шапрон прислала на мое имя сто виз, но воспользоваться ими я не мог, так как генерал Скоблин увидел в этом «разложение полка», отобрал у меня эти визы и через несколько дней по ним же стал набирать партию в Бельгию. Небольшие группы устроились в Сербии, Греции и Люксембурге. На новых местах жительства были организованы группы, и связь с полком была восстановлена. Сам генерал Скоблин переехал во Францию. Через некоторое время туда же выехал и полковник Гордеенко.
В дальнейшем, для сокращения, жизнь полка будет описываться в общих чертах. Основным для корниловцев было и остается продолжение борьбы за освобождение России от диктатуры большевизма в любых условиях, по заветам их вождя и шефа полка генерала Лавра Георгиевича Корнилова. Осуществление этого во многом зависело не только от одного желания, но и от ряда возможностей в условиях беженства. В этом отношении произошло, по моему мнению, резкое расхождение во взглядах и методах ведения борьбы: одни видели ее только в поддержании связи с полком, с обязательными взносами для этого, другие – в усовершенствовании военного и общего образования, и только небольшая часть оставила за собой право старой активной борьбы. Этот отдел не предавался гласности и иногда велся без одобрения его командиром полка. К этой категории нужно в первую очередь отнести группу, которая по прибытии нашем в Константинополь выехала в Грузию, а оттуда на Северный Кавказ. Этот отряд установил связь со мной еще в Болгарии. Сначала он действовал успешно, но потом общий террор убил вообще все живое на Родине, с этим пропала вера в успех, и отряд, понеся потери, распылился по разным городам. Об этом знал генерал Кутепов, который всегда просил меня держать его в курсе дела. Вторым сильным отрядом против нападений на нас большевиков был батальон, сформированный на Пернике, по роте от каждого полка 1-го корпуса, командиром которого был я. Батальон был вооружен винтовками, которые я сохранил во время разоружения нас Стамболийским. До появления этого батальона были нападения на русских на мине Перник, и тогда же пострадал там от них генерал Витковский, прибывший с целью ознакомления с нашей жизнью. После сформирования батальона все это прекратилось, и только в отдельных случаях батальону приходилось малыми группами содействовать болгарской администрации в
